- Что за корабль? На ходу? – заинтересованно спросило Древнее.

     - Да.. Маленький фрегат с кубриком на восемь членов экипажа. Так-то он на ходу, вот только эфирного ускорителя у меня нет ,да и магистрали не к черту. В космос выйдет, но только тут по месту, в дальний путь заказан. Установка шибко миниатюрная нужна, а это здесь редкость. Уже не раз пожалел, что по незнанке взял эту посудину. Теперь жду удачи и мучаюсь с ней, – пожаловался сайл.

     - Как мой код читал при абордаже? Как обходил защиту?

     - Да сам не знаю. Вижу, что что-то знакомое, интуитивно перенастроил компилятор и давай шпарить. Сложно конечно было по-началу, где-то машинка моя выручала, бывало и так, что вручную скрипты с нуля набирать приходилось. Первые пару раз вообще лес дремучий был. А потом уже проще стало, путем выявления совпадений и закономерностей. Видно было, что один и тот же программер все писал. Стиль один и тот же. С такими структурами всегда проще всего работать, много повторений встречается. Сложней с тем, где куча народу работало, куча голов и все по-своему пишут.

     - С трудом вериться…

     - Ну так я же сайл, для нас обычно просто с таким разбираться, – гордо заявил Фалту, потыкав себя пальцем скафандра по шлему. – А вот с физическим трудом- это не ко мне!

     Представитель амморфной расы, которая способна создавать из своего тела практически любую пародию физиологии копируемого объекта. Уплотнить свою плоть до костного состояния или размягчиться до состояния не липкой слизи. Достаточно прочной, но в отличии от меня, не делимой. Любой достаточной силы удар, или же порез, по этой живой субстанции, как не странно, является весьма серьёзном ранением. Обычно рана набухает, отвердевает теряет эластичность и набирает бирюзовый цвет, становясь весьма болезненной гематомой. Если же это открытая рана, такая как порез, то сайл истекает кровью, густой молочно-белой жидкостью.

     Древнему еще не до конца были понятны все процессы организма, но честно выпрошенная, а после поглощенная кровь из ранения и кусочек тканей продолжали потихоньку снабжать разум Нечто все новой и новой информацией.

     Вообще, как ни странно было для Древнего существа, но ему довольно быстро удалось найти общий язык с сайлом. Начиная от обсуждения возможностей изменения формы и структуры своих тел до получения необходимой информации по врагу.

     Это уже позже Нечто узнало от перевозбужденного слизня в скафандре, как сильно влияют вибрации его голоса на организм сайла, побуждая его к размножению. И каково же было разочарование Фалту, когда Нечто, получив столь важную для себя информацию, опасаясь быть изнасилованным слизнем, перестроило свой организм. А вернее немного преобразовало свою ротовую полость и изменило голосовые связки из мягких тканей на кристаллические пластины, певучий голос которых создавался уже не за счет дыхательных путей, а за счет обмена между пластинами потоков энергии эфира.

     После довольно продолжительного отдыха Нечто таки вытащило себя и своего пленника на поверхность загадочной планеты Шелезяки. Именно так Нечто окрестило это космическое тело из металла, вспомнив об одном из мультфильмов своего человеческого детства.

     Представший в солнечном дне, голубым небосводом, разбавленным густыми белыми облаками, пейзаж планеты угнетал и одновременно вселял надежду. Еле узнаваемые, грандиозные каменные строения и металлические конструкции, созданные при помощи сложных высоких технологий, ныне лежащие в руинах, обильно приправленные оплетающими их гигантскими корнями деревьев, берущих влагу из многочисленных заболоченных водоемов, крутых ручьев и водопадов, впадающих в прозрачные речки и мелкие озера. Будоражащие дикие крики огромных летающих животных, обосновавших свои жилища на верхушках деревьев, копошащаяся вдалеке стая гигантских червей, настигнувшая свою добычу в одной из расщелин.

     Маленький мир жил своей жизнью, не обращая никакого внимания на упавший с неба объект и его пассажиров. Разве что хищные животные могли заинтересоваться ими в качестве деликатесной пищи…

     ***

     Тагор стоял перед пленницей, важно скрестив лапы у груди и светя своим изрядно заплывшим левым глазом, проводил допрос.

     - И ты думаешь, я по твоему такой дурак, чтобы тебе поверить? Чудом сбежала от пиратов и все это время скрывалась в лесу. И вдруг, завидев нас, тут же помчалась нам на подмогу… Скажи мне! Я по-твоему идиот?

     - Если ты мне не веришь, то можешь пойти и спросить у самих пиратов. Но не вини меня, мохнач, если тебя точно также закопают, как и моих товарищей, – раздраженно огрызнулась Карис.

     - Мне нет необходимости заниматься подобной ерундой. Твое снаряжение и так говорит само за себя. Практически новая амуниция, мощная винтовка, пистолет, рюкзак, забитый доверху, плащ, как я понимаю, тоже с оптическим камуфляжем? – альвийка скривилась. – Беглянки, знаешь ли, обычно так не укомплектованы. А теперь, дамочка! Будь так любезна сказать мне правду, иначе я начну глодать твою милую мордочку своим… Единственно… Целым… Зубом... – переходя на крик, закончил Тагор, не забыв указать пальцем на свой единственный резец и прилепленный к нему кусок герметика. При этом весь его серьезный вид говорил о том, что клот ни чуточки не шутит.

     - Снарягу я нашла позже, правда! Наверное повезло наткнуться на чей-то схрон. Да я даже не знаю предназначения и принципа работы половины из того, что у меня есть. Проверь сам, могу поспорить, ты и сам никогда не видел подобных технологий. Например, в рюкзаке есть брусок из черного металла, раскладывается в трехгранную рамку, если поднести ее к ранению, она начнет его восстановление, я об этом сама случайно узнала. Можешь проверить, вылечив свой глаз, если сам использовать опасаешься, тогда наведи на один из моих синяков, что твой големы оставили. Уверена, что и твой зуб эта штука также способна восстановить, – протараторила девушка, нарочно умалчивая реальную причину появления всех этих вещей. Потому как в подобную историю даже ей до сих пор верилось с трудом.

     Тагор порылся в рюкзаке, нашел необходимый предмет, уточнил у девушки принцип его использования, после чего решил сначала опробовать его на одной из свежих гематом на плече альвийки.

     Рамка представляла из себя брусок металла, раскладывающийся в форме равностороннего треугольника со стороной, равной примерно двадцати пяти сантиметрам. Как только Тагор развернул брусок в необходимую форму, треугольник издал легкий щелчок, жестко скрепивший конструкцию, после чего внутренняя площадь треугольника заполнилась светящейся зеленоватой жидкостью, которая создала подобие экрана-линзы, через которую Тагор мельком взглянул на альвийку и увидел очертание её скелета и работу внутренних органов. На зеленом экране также присутствовали какие-то пояснения на незнакомом ему языке.