Ягрида пала на колени, но глазами по-прежнему следила за каждым шагом восставшего, а тот остановился, длинный посох примял рыхлую землю и замер в протянутой руке.

— Прости великий, мне пришлось, меня заставили! — закричала ведьма. — Они обещали оставить меня в живых, — схватилась Ягрида за волосы. — Ты же знаешь, для колдунов нет ничего дороже собственной жизни. А ещё мне дали золото, много золота. Научили редким заклинаниям и тайным знаниям высших жрецов. Я стала одной из лучших колдуний Серогорья…

— И всё же ты здесь, — ответил ледяной голос под капюшоном.

Слова незнакомца пригвоздили седую голову ведьмы к земле. Подбежала Руся, попыталась утешить, поднять, но старуха грубо оттолкнула внучку, продолжила вырывать волосы клоками.

Да что здесь происходит. Может я лишний на этом празднике смерти.

Амон Анвар, как мне показалось, поднял левую руку с большим трудом, иссохшая за века плоть подчинялась нехотя. Из длинного рукава показалась костлявая ладонь обтянутая бледно-жёлтой кожей, жёлтые ногти напоминают когти хищника. Капюшон сам собой сдвинулся назад. Лысый череп с белыми, будто невидящими глазами, сдвинул челюсть в оскале. Лишь сухая кожа придаёт отдалённое сходство с человеком. Вкладывая остаток сил в каждое слово, колдун с наслаждением произнёс:

— Полный захват сердца.

Его пальцы изогнулись дугой, будто хватали спелый плод, и Ягрида закричала. Из груди ведьмы фонтаном забила кровь, быстро залила багровым одежду. Ведьма завыла голосом умирающего, пыталась руками удержать что-то в груди, но оттуда, брызгая горячим, к колдуну рванулся кровавый ком.

— Ты знала, что будет так, но помогла мне освободиться, — равнодушно сказал Амон Анвар, разглядывая ещё живое, трепещущее на ладони сердце.

— Знала, — ответила, едва шевеля губами Ягрида. — Каждый день я вспоминала. Я предала наставника, и жизнь потеряла смысл. Зачем деньги и могущество, если знаешь чего стоишь на самом деле.

Колдун перевёл взгляд белёсых глаз на Русану как и я. На щеках молодой ведьмы блестят серебристые дорожки.

— Ладно, — холодно отрезал колдун. — Ты прощена.

Он стиснул пальцы, и сердце лопнуло как перезрелое яблоко. Ягрида, как мне показалось, с облегчением выдохнула и завалилась. Рядом тут же оказалась внучка, скинула розовую накидку, и та скрыла под собой одного из самых могущественных персонажей прошлого.

Впервые в жизни я увидел, как ангельски беззаботное лицо наполняет ненависть. Такая беззащитная и хрупкая, но сейчас Русана готова броситься, отомстить. Когда-то и я был таким. Разумеется — идиотом.

— Не глупи, — сказал шёпотом, а сам замер как дерево в лесу, даже дышал через раз, настолько страх сковал тело.

Златовласка оправила косу за спину и сжала маленькие кулачки. Услышать голос разума ей стоило большого труда.

— Она ведь освободила вас, — сказала со злостью.

— И я отплатил ей тем же, — парировал колдун. — Я освободил её предательскую душу от грешного тела. Отныне она по-настоящему свободна. Помню тебя ещё маленькой девочкой Руся, настоящее золотце. Прилежная, умненькая, всегда слушалась старших… Что же с тобой стало? Дурное воспитание?

Амон Анвар едва улыбнулся, небрежно отряхнул кисть от красных ошмётков. — Однажды, ты бы обязательно стала моей ученицей, возможно лучшей, а их поверь, у было много.

— У меня и так была лучшая наставница, а ты всего лишь ходячий тупой труп!

Лицо колдуна стало каменно-отрешённым, он с усилием приподнял посох, и Русану подхватили и подняли над землёй невидимые канаты. Руки и ноги вытянулись звездой, девушка вскрикнула, и голова упала к груди.

— Пускай повисит немножко, подумает над своим поведением. А ты кто такой? — смерил меня тяжёлым оценивающим взглядом. — Неужели мой нежданный спаситель, искатель ха-ха тайных знаний и откровений. Ну-ну, посмотрим из какого ты теста.

Волна чужой магии сперва легонько коснулась, будто испугавшись встретиться с опасным. Меня пробрал мороз, кожа вздыбилась острыми пупырышками, стала как прочный панцирь, но считывающие заклятия прошли и сквозь него. Колдун хитёр, новичок бы ударил сразу, а этот битый и не раз, продумывает на несколько ходов. Голову закружило хороводом красных огней, ноги подкосились, но силы ответить пусть не магией, а всего лишь словом остались:

— А я думал настоящим колдунам достаточно взгляда, чтобы применить Захват Сердца. Выходит, слава тёмных жрецов прошлого сильно преувеличена. Врут книги — врут. Никому верить нельзя.

— Да что ты можешь знать на втором уровне, жалкий неофит. У тебя даже нет азов магии. Что? Алхимия в навыках. И этот червь меня освободил. Придётся и тебя так сказать, тоже освободить… Такое оскорбление надобно стереть.

Посох поднялся, внутри кристалла проснулся тусклый рубиновый свет. Губы Амон Анвара задвигались, с каждым словом давая посоху всё большую мощь, и я понял, что жить осталось ещё пару фраз. Убить одним мысленным заклинанием не получится, колдун пока слаб, но и этой слабости вполне достаточно, чтобы прихлопнуть надоедливого некроманта. Я выхватил волнистый кинжал, в спешке нажал зелёную иконку магии.

Рядом брызнули сырые комья, из ямы потянулась костяная рука в ржавом наруче. В бледном свете луны блеснул, вырастая, короткий меч. Мёртвая кисть опустилась и изъеденная ржой сталь воткнулась в землю, помогла освободиться остальному. Скелет-воин поднялся во всей мощи: на голове — рогатый шлем, на конечностях болтаются мятые обрывки доспеха. Когда я мельком глянул на полоску маны, то проклянул излишнюю удачливость. На сильную нежить маны тратится в разы больше. Ещё пять секунд, и бравый защитник рассыплется на косточки, а следом на перерождение отправлюсь и я. Надо успеть спасти Русану, хоть и персонаж, но ещё с прошлого перса привык помогать слабым. Пусть она выживет, а там будь что будет.

Скелет-воин озадачил колдуна, особенно когда в два прыжка оказался рядом, беззвучно замахнулся, целясь в артерию. Заклинание прервалось и теперь пусть и ненадолго, бывалому магу пришлось защищаться. Посох схлестнулся и небрежно, без усилий отвёл меч в сторону.

Я в прыжке дёрнул Русю за пятку. То ли невидимые путы ослабли, то ли Амон Анвару стало не до этого, но ведьмочка упала точно мне в руки. Почувствовал её согревающее тепло, дурманящий пряный запах сонного тела. Почему-то она стала близка. Совсем потерял голову за игрой, раз испытываю чувства к выдуманному персонажу.

— Всё будет хорошо Русь, прорвёмся.

Она с наслаждением потянулась и зевнула, поджала ножки, а я невольно услышал, как просвистел впереди воздух, стукнуло дерево. Меч давил на посох, скелет ещё сильнее надвинулся сверху, всем корпусом продавливал защиту, сантиметр за сантиметром приближался. Затрещали кости, в груди что-то хрустнуло, и лицо колдуна исказилось в страхе. В таком состоянии он моему скелету не соперник. Ещё мгновение и ржавый конец войдёт в глаз, в критическом ударе коснётся мозга. Неужели победа, мелькнула шальная мысль. Так просто не может быть. И действительно, — не может.

Мана — 0

Кости осыпались, будто вытряхнули мусор из мешка. Амон Анвар с бескровным порезом на правой щеке, весь помятый и сгорбленный, недобро оскалился. Кривая улыбка сулила мне долгие и страшные муки перед смертью. Я бережно опустил Русану, шагнул через тело навстречу.

— Не ожидал, — хрипло просипел колдун. — При встрече со мной половина вранов обделывается, а другая просит пощады. Ещё будут фокусы?

— А ты поближе подойди, тогда и узнаешь.

— Посмотрим, как будешь шутить в теле жабы. Для игрока это хуже смерти, я знаю. И девку тоже не пощажу, не надейся.

Амон Анвар поднял посох, приготовился сказать финальные слова. За его спиной с дерева сорвалась тень, растянулась чёрной дугой. Колдун заметил мой удивлённый взгляд, тоже обернулся, но опоздал увернуться, тень вытянула когтистые лапы и вцепилась в красный кристалл. Руки бессильно выпустили посох, а колдун упал на колени, голова склонилась. Мунин швырнул длинный посох мне, и после разворота приземлился. На плече потяжелело от грузной птицы, и я обратился к нежданному помощнику, который спрятал голову под крыло и принялся вычищать пёрышки: