- Современные, - улыбнулся он, на что она отреагировала наигранным разочарованием. - А еще возьмем шампанского и выйдем к елке. Вы правы. Надо отметить праздник.

  - Только можно без шампанского? - состроила умоляющий взгляд Тоня. - Я не так давно завязала с этим делом.

  - Хорошо. Может глинтвейн?

  - Вот если совсем немножко. Чтобы не замерзнуть.

  Максим ее не дослушал, а уже торопливо шуршал, грючал, наливал. Через какое-то время он крикнул:

  - Так, всё готово!

  - Тогда я выхожу.

  Она хотела подняться сама и пройти к выходу.

  - Не торопитесь, - вдруг проговорил у самого уха он и взял ее за руку, чтобы помочь подняться.

  От внезапности этой близости, Тоня растерялась, ощутила легкое головокружение и... оказалась в крепких объятиях человека, поглощающего ее удивительно добрым и ироничным взглядом.

  - Вы опять падаете, - вполголоса произнес он. - Завязывайте с этим!

  - Я постараюсь, - улыбнулась она, сосчитывая морщинки с его лица и не шевелясь. - Идёмте на улицу.

  - Только будьте добры, потихоньку, - не отрываясь от нее, проговорил он. - И дайте мне возможность вам помочь. Во избежание еще одной травмы.

  - Хорошо, - завороженно отвечала она, не сводя с него глаз. - Кирилл сказал мне... сказал, что я смело могу вам себя доверить...

  - И вы?

  - Я еще не уверенна.

  - Честно говоря, я тоже.

  - Не уверены в том, что рядом с вами я в безопасности?

  - Не уверен, что вы можете мне доверять. По правде говоря, я сам себе не доверяю.

  - Интересно как! То есть вы за себя не ручаетесь?

  - Как-то так.

  О, разве можно так обаятельно улыбаться?! Всё, остатки ее сомнений растаяли и осушились солнечными надеждами: он ведь не просто обходительный. Она ему понравилась, если он так хлопочет! А им ведь придется теперь провести в этом доме ночь... На этом ею овладела нелепое волнение, и Тоня понимала, что еще немного, и она сама повиснет на этом красавце.

  Но... ясность разума отрезвила ее. "Недавно, Тоня, тебя тоже так обхаживали. Вспомни, чем это закончилось".

  - Мы идем? - поторопила его она.

  - А если там метель? - предположил он, бросив взгляд в окно. - Не хотелось бы стать снеговиком.

  - Вы боитесь? - лукаво приподняла бровки она. - Не бойтесь. Будет весело.

  Его глаза на секунду вспыхнули недовольством, затем засияли улыбкой, и Максим почему-то кивнул, будто мысленно с чем-то соглашался.

  - Хорошо. В любом случае это все означает, что вы уже пришли в себя. Возьмите, пожалуйста, вот это.

  Максим протянул ей маленькую сковородку, на которой... красовалась яичница, причудливо украшенная помидорами чили и кусочками колбасы.

  - Глазунья? - осаживая в себе хохот, округлила глаза Тоня. - В Рождество? Под глинтвейн!

  Максим расплылся в улыбке.

  - Что вас не устраивает? Ерунда? Ерунда! Очень люблю глазунью с помидорами!

  Ей удалось не обидеть его старания. А хохотать хотелось не столько от не сочетаемых между собой праздничных блюд на их столе, сколько от совпадения: глазунья уже давным-давно стала для нее неким символом отношений. И сейчас эти отношения выглядели вполне аппетитно.

  - Я тоже люблю глазунью, - расплываясь в улыбке, Тоня надела предложенную им кухонную рукавицу и приняла сковороду.

  Она не стала дожидаться, пока Максим соберет все остальное, обула оставленные у порога валенки и, прихрамывая, аккуратно сошла с крыльца. Казалось, ноге значительно полегчало.

  На улице снежок мирно засыпал землю. Хотелось, чтоб вот эта тишь и благодать ничем не нарушалась. Легкий морозец теперь казался не таким ярым, как час назад. Как все-таки настроение влияет на восприятие окружающего мира! И новый знакомый далеко не такой отвратительный, каким казался в самом начале.

  У живой ели с включенными серебристо-синими гирляндами, стоял стол из огромного пня и несколько такой же формы табуретов. Первое, что появилось - подсвечник с тремя большими свечами.

  - Снег наверняка их сейчас потушит, но я не могу не попытаться, - поджигая фитильки, говорил он. Затем смел снег со стола и ушел.

  Вернулся с полными руками. Поспешно расставив на стол кастрюлю с глинтвейном и выхваченную из ее рук сковороду, Максим половником разлил дымящийся напиток в кружки, одну из которых тут же вручил ей.

  - Простите меня, - вдруг сказал он, пристально всматриваясь в ее глаза. - За мою неприветливость в начале нашей встречи.

  - Ну... будем честными, - иронизировала она, - я тоже не блистала дружелюбием. У нас обоих существовали на то причины.

  - Да, - с грустью поджал губы он. - Давайте договоримся с этого дня не предаваться унынию и не позволять проблемам портить настроение.

  - О, это будет непросто! - продолжала шутить она. - В последнее время слёзы входят в мой режим дня. Но мне нравится ваше предложение! Может получится стать счастливым человеком. Кстати, вы не в курсе, сколько время?