– Сегодня, видимо, тоже не время, – протяжно вздохнул мэтр.

– Не время для чего?

– Думал, поймал наконец настроение, чтобы выпить из них, вот только, кажется, ошибся. Пусть себе дальше стоят. Хочешь, в каких-нибудь других, не менее особенных в коллекции, сделаю чай?

Я окинула взором стеллажи и качнула головой.

– Неа. Обычные чашки вполне сойдут.

– Тогда пойдём. А то рискуем остаться без лакрицы, если Брик уже проснулся. Вот он точно ранняя пташка!

========== (19) ==========

(19)

Спасти лакрицу не успели – Брик как раз дожёвывал последнюю полоску, когда мы вошли в кухню. Видя такой ажиотаж вокруг обычной, казалось бы, сладости, я поняла, почему Санри старательно придумывал, куда бы спрятать очередную нычку. А для мэтра и рыжебородого это становилось вызовом – с учётом того, что Чайка сладкоежкой не был, можно было смело заявлять, что для всех участвующих это превратилось в весёлую игру.

– А ты уже встал или ещё не ложился? – мельком глянув на пустой кулёк, Брик попытался отвлечь вопросом.

– А ты как думаешь? – зыркнув на захватчика, притворно проворчал Таши.

– Не ложился, – усмехнулся рыжий. – И уже не ляжешь. Мелочь учить будешь? Помощь нужна?

– Ой какой ты у нас вдруг проницательный стал! – всплеснул руками мэтр, продолжая изображать недовольство – по взгляду сразу становилось понятно, что он развлекался.

– Ну, если я не нужен, то пошёл, да?

– А кого я ронять тогда буду? Нет, так дело не пойдёт. Пойдём-пойдём, будешь отрабатывать.

– Но ведь лакрица не твоя, – хмыкнул Брик.

– Но ведь я могу сказать, что ты её взял, – парировал Весташи.

– Уел, – мигом перестал противиться рыжий. – Но только ради мелкой на это иду! Опять вывихнешь плечо – будешь сам вправлять, а то Санри слишком неаккуратно делает, у Лара сил не хватает, а к Ио я больше не пойду.

– Не ворчи. Я никогда никому ничего случайно не вывихиваю!

– Ах, то есть это было специально, да? Нет, ну ты совсем!..

В коридоре шуточная перепалка продолжилась, но уже шёпотом – разумеется, доставлять неудобство остальным никто не хотел. Брик ворчал и жаловался на жестокие методы обучения Таши, советуя бежать и от него, и от Ио заодно. Старушка она пусть и добрая, но как только дорывается до намыливания чьих-то шей…

– Не пугай котёнка, – сдерживая смешки, Таши попытался придать лицу серьёзное выражение. – Котёнок, я уверен, сама кого хочешь напугает.

– Охотно верю, – кивнул Брик, – даже проверять не буду. Только пускай подальше от Ио всё же держится.

Под лестницей оказалась дверца – небольшая, тёмная и тяжёлая даже на вид, под стать парадной. Покрытую патиной латунную ручку на чёрном дереве было и не разглядеть, пока Таши не коснулся её – и не заметила. А в мрачном проходе за дверью сам Восьмой ноги бы переломал! Перевёрнутые кресла, стулья, столы и тумбочки, шкафы, поставленный на ребро остов широкой кровати – старой, ненужной или вовсе сломанной мебели здесь хватило бы на поместье с десятком спален, если не больше. Довольно просторный коридор из-за этого был похож на узкий лаз. Для меня пробраться по нему не стало сложной задачей, для гибкого Таши тем более, но вот широкоплечему Брику пришлось туго – рыжебородый сопел, ругался вполголоса и чуть не уронил себе на голову опасно накренившееся кресло. Чуть, потому что успел вовремя его поймать, однако гнутые ножки нацелились в глаз повернувшегося на шум мэтра… и хотя бы одна точно попала в цель, если бы не раздался писк и Таши не исчез.

От неожиданно неприятного звука я вскрикнула и опустилась на корточки, зажимая уши ладонями. Высокая нота нарастала, пока резко не оборвалась. Вместе с тем плеча коснулась тёплая рука, и раздался голос Весташи:

– Что с тобой?

– Ты… спрятался в тенях, да? – спросив, закусила губу и уставилась выжидающе.

Недавно ведь был тот же звук! И либо это совпадение – что вряд ли, – либо я каким-то образом слышала, когда мэтр использовал тень.

– Рефлекс, – весело хмыкнул он. – А ты это услышала, так? На что было похоже?

– Противный писк, – поморщившись, я не стала отрицать очевидное – хваталась ведь за уши.

– Мелочь и правда кого хочешь напугает, – хохотнул Брик и на всякий случай уточнил у Таши: – Это ведь признак сильного дара?

– Обычно всё же видят или чувствуют присутствие… но чтобы слышать – о таком узнаю впервые. Кель, у тебя в роду не было теней?

– Нет.

Говорить о том, что попросту не знала, отчего-то не решилась. Но если подумать, магия смерти ведь редка? И отец ей точно не владел. Даже скрывай он это от всего мира, Ирнэ бы знала… но стала бы она говорить мне? Ох, а ведь сестра сказала только, что он могущественный маг и успел многим насолить. Не тем ли, что был тенью?

– А учитель считал, что дар у меня… ну… – опасливо оглянулась на Брика и всё-таки задрала рукав, – из-за метки. Потому что магии у меня до этого не было.

– Или хитрый пёс хотел, чтобы ты так думала, – пробормотал Весташи. Вздохнул, мотнул головой и уже громче продолжил: – У магов смерти дар просыпается очень поздно, где-то к двенадцати годам, иногда и вовсе к пятнадцати.

Ага! Раз уже зима, мне, выходило, как раз пятнадцать. Или те несколько месяцев, что я провела в нигде, не считались?

– Ио рассказывала, что до этого даже Слово не слышала, – кашлянул Брик. Наверное, рядом с двумя магами и разговорами о всяком магическом он чувствовал себя лишним.

– Толчком обычно служит сильное эмоциональное потрясение, – подхватил Таши и, усмехнувшись, хлопнул в ладоши. – Но сейчас мы всё-таки собирались вывихнуть кое-кому плечо, так что практические уроки тенеходства предлагаю оставить на потом.

Выходило, предположения насчёт того, что дар просто спал, оказались верны. И отец вполне мог прятать меня до поры до времени, пока сама не научусь защищать себя, потому что Ирнэ он так не оберегал… или здесь всё-таки замешано что-то ещё? Могла ли Цикада планировать похищение как раз потому, что я – тень?

– Уроки? – неуверенно переспросила я.

– Если ты можешь слышать, то без труда научишься гулять по теням, – заверил Таши.

– И я очень надеюсь, что поставишь на место некоторых зазнавшихся мэтров, – подхватил рыжий.

– О, достойный противник будет весьма кстати! – не остался в долгу «зазнавшийся» мэтр.

Коридор делал крутой поворот и выводил на застеклённую веранду – захламлённую, но всё же куда более свободную по сравнению с узким лазом. Сквозь замызганные окна проникал тусклый свет, и танец пылинок в нём выглядел завораживающе. И пока я глазела, Брик, ворча, стал стягивать сапоги и заправлять рубаху под ремень. А Весташи отыскал в покосившимся шкафу шерстяной плед, накинул мне на плечи, полюбовался получившейся картиной и, довольно покивав, щёлкнул по носу.

– Пока постой, посмотри. Будет холодно, там ещё одеяло… где-то должно быть, – напутствовал он, нога об ногу скинул домашние туфли и лёгкой трусцой побежал по снегу.

Босиком. По снегу. Ни капли не морщась.

Когда к наматыванию по двору кругов присоединился Брик, я была готова хвататься то ли за сердце, то ли за голову, то ли за всё и разом. Или лучше сначала на место отвалившуюся челюсть пристроить?

Осмелилась ткнуть в ближайший сугроб пальцем. Ну а вдруг в столице настолько всё пропитано магией, что снег – тёплый? Но нет, такой же холодный и мокрый, как и везде. Правда, погода ещё хорошая, не чета тому жуткому морозу, что встретил меня здесь. От нечего делать, усевшись на крыльцо и наблюдая за мужчинами, принялась лепить снежки и складывать горкой рядом.

Сначала они просто наматывали круги. Самым интересным в этом действе мне показался способ, которым при этом дышали – плавный вдох через нос, задержка, более резкий выдох через напряжённые губы. Потом стало холодно сидеть, и я попыталась присоединиться к тренировке. Впрочем, не продержалась и полкруга, нахватавшись в штанины снега, и грустно поплелась обратно на крыльцо, вытряхивать налипшие комья. Участвовать, конечно, хотелось, но вот мёрзнуть – не очень.