Меня бросило в жар, едва в голову пришла догадка, чем занята парочка в кабинете, и отчего-то стало неприятно и неловко. Нет, я понимаю, что Смычковский привлекательный мужчина, и наверняка с потенцией у него всё хорошо, но… Чёрт, на рабочем месте?! Любезничать с едва знакомой девицей? Хотя, опять же, откуда мне знать, может, они в самом деле знакомы. Зачем тогда ломать комедию с этим отбором, устроил бы сюда свою пассию, и дело с концом, и не дёргал бы меня. Мысленно фыркнув, я вернулась за стол, и вовремя – зазвонил телефон, и я приступила к своим непосредственным обязанностям.

– Добрый день, фирма «Уютный дом», Олеся, слушаю вас, – без запинки выдала я стандартные слова, как отвечала всегда на звонки.

– Новый секретарь, да? – раздался в трубке женский голос. – Милая, запиши меня к Александру Михайловичу, когда у него есть свободное время, желательно в течение завтрашнего дня. Я главный бухгалтер, Вера Семёновна, – представилась говорившая.

– Да, конечно, сейчас, – я открыла ежедневник на компе, мы обсудили встречу, и я положила трубку.

Именно в этот момент дверь кабинета распахнулась, и в приёмную вышла очень довольная, с блестящими глазами и румянцем во всю щёку, Татьяна. Не глядя на меня, она демонстративно поправила причёску, прошла к своему столу и достала зеркало с помадой, принявшись подправлять макияж. Я же, сохранив невозмутимое лицо – мне дела нет до того, чем они там со Смычковским занимались! – взяла договор и подошла к кабинету, спиной остро ощущая взгляд Татьяны. Ни разу недобрый, надо сказать, но это не мои проблемы, я вообще по делу иду. Вежливо постучала, дождалась ответа и заглянула.

– Александр Михайлович, вам бумаги на подпись принесли, – известила я, стараясь не разглядывать его слишком пристально и не искать следы от помады Татьяны.

– Да, давайте, – кивнул он, не отрываясь от монитора.

Я зашла в кабинет и аккуратно прикрыла за собой дверь, подошла к столу шефа и положила папку.

– Эльвира Анатольевна просила срочно, – передала я пожелание начальницы отдела, сложив руки перед собой и терпеливо ожидая, когда Смычковский соизволит посмотреть документы.

Он перевёл взгляд, достал бумаги и быстро пролистал их, кивнул. Достал перьевую ручку, чем несказанно удивил, расписался и наконец поднял голову, глянув на меня.

– Вот, держите, и принесите мне чашку чая, будьте добры, – распорядился Александр Михайлович.

Признаться, где-то в глубине души я побаивалась, что… ну… вдруг он и со мной руки распускать начнёт?! Кто его знает, это высокое начальство. Чёрт, надо побыстрее познакомиться с коллективом и пособирать офисные сплетни, что говорят про Смычковского в кулуарах. Забрав папку, я вернулась в приёмную, оставила договор в лотке и, сопровождаемая недобрым взглядом Татьяны, направилась к шкафу, занявшись чаем. Конечно, кто же мне даст спокойно это сделать.

– Я сама всё приготовлю, уйди, – довольно грубо произнесла она, тут же оказавшись рядом, и почти толкнула меня, деловито достав чашку и принявшись готовить.

Пожав плечами, я вернулась на своё место, известила Эльвиру Анатольевну, что можно приходить за договором, и занялась обустройством своего рабочего места. Наклеила на лотки бирки, какой для чего, составила в блокноте список канцелярии, которая понадобится, отметила, что надо прогуляться в отдел продаж и проверить, вдруг найду всё, нужное – именно там хранились запасы на весь офис. Мельком отметила, что Татьяна скрылась в кабинете с довольной и одновременно предвкушающей улыбкой, прихватила блокнот и только встала, как раздался звонок телефона, внутренний. Из кабинета Смычковского…

– Олеся, если я прошу принести чай вас, то именно вы и должны это сделать, – раздался его ровный голос с едва уловимыми недовольными нотками.

Поскольку я не привыкла покорно сносить надуманные наезды – на прежнем месте работы пустых придирок ко мне никогда не было, – то и отбрила претензию шефа спокойно и твёрдо:

– Татьяна предложила сама отнести вам чай, разделить обязанности.

А вообще, какая ему разница, кто из нас принесёт, в конце-то концов? Тем более, есть повод снова потискать напарницу, что не так? Словно услышав мои мысли, Татьяна стремительно вышла из кабинета, её лицо кривила злая гримаса, а уж взгляд, который она на меня бросила, был весьма красноречив. Как только спокойно поставила поднос, не швырнув его, не знаю.

– Выполните моё распоряжение, Олеся, будьте любезны, – отчеканил шеф и положил трубку.

Я мысленно показала ей язык и встала. Да пожалуйста, ноги не отсохнут, если уж он такой принципиальный. Стараясь сдержать ехидную усмешку, взяла поднос с чашкой и направилась к кабинету Смычковского. Странный всё-таки он, ей-богу.

Зашла, с непроницаемым лицом, приблизилась к столу. Шеф с сосредоточенным видом шелестел клавишами, едва взглянув на меня.

– Поставьте здесь, – он мотнул головой, и я остановилась рядом с его креслом, аккуратно поставив чашку с подноса и блюдце с нарезанным лимоном.

А в следующий момент вдруг почувствовала прикосновение ладони к ноге чуть выше колена, как раз у края юбки. И эта ладонь медленно и неумолимо заскользила вверх, задирая подол… Если честно, происходящее настолько не укладывалось в моей голове, что я застыла, хлопая ресницами и краем глаза машинально заметив, что Смычковский всё так же смотрит в монитор, словно ничего не происходит. Да… Да как он…

– Олеся Викторовна, вы не носите чулки? – с долей лёгкого удивления произнёс неожиданно наглый шеф, и я аж задохнулась от возмущения, не в силах подобрать нужные и главное, цензурные слова. – Какое досадное упущение, – вкрадчиво продолжил Смычковский, а мне захотелось выплеснуть ему чай в холёное лицо. При этом его пальцы продолжали медленно пробираться вверх, ласково поглаживая внутреннюю сторону моего бедра…

Кровь бросилась в лицо, оно вспыхнуло, как будто на него дыхнуло жаром из печки, и эмоции взорвались фонтаном, окатив горячими брызгами. Я резко повернулась, буквально отпрыгнув от его стола, и со злостью воззрилась на озабоченного босса, сжав кулаки.

– В трудовом договоре не прописано, что моё нижнее бельё тоже подчиняется дресс-коду, – сухо произнесла я, с трудом сдержавшись, чтобы не цедить слова сквозь зубы. – И я бы попросила вас, Александр Михайлович, впредь вести себя более прилично, – тон мой оставался ровным, хотя внутри клокотал настоящий вулкан.

Однако я прекрасно понимала, что хамить начальству всего лишь за то, что оно залезло мне под юбку, с моей стороны неразумно. К сожалению, в своей фирме Смычковский – царь и бог. А остаться без хорошей работы мне не очень хотелось, как и возвращаться в мамину квартиру. Ведь без приличной зарплаты снимать квартиру, даже за символическую плату у подруги, будет сложно. Мой собеседник, наконец оторвавшись от компа, повернулся ко мне, небрежно опёрся локтем о спинку своего кресла и окинул медленным взглядом с кончиков моих туфель до строгой причёски.

– В моём офисе я определяю правила и порядки, Олеся Викторовна, – мягко ответил он, но я не обманулась: непроницаемые серо-стальные глаза предупреждающе блеснули. – Особенно те, которым подчиняется мой личный помощник.

– Кандидат на эту должность, – поправила я дотошно, тоскливо подумав о своём уютном столе в филиале.

Хочу туда вернуться, в знакомый коллектив и к Ирине Кирилловне, которая уж точно не полезет ко мне под юбку! Смычковский склонил голову и усмехнулся, лениво так, с предвкушением.

– Тем не менее, числитесь вы моим помощником, – невозмутимо произнёс он. – И поэтому, моё распоряжение – завтра вы приходите в чулках. Проверю, – внушительно добавил наглец, выразительно посмотрев на меня.

Наверное, мои глаза сейчас стали круглыми, как у персонажей анимэ, хорошо ещё, челюсть я удержала от позорного падения на носки туфель.

– Простите?.. – осторожно переспросила, надеясь, что он шутит.

– Наденьте завтра чулки, – терпеливо повторил Смычковский и заломил бровь, одарив насмешливым взглядом. – Предпочитаете, чтобы я сделал письменное распоряжение персонально для вас, Олеся Викторовна? Без проблем. Или в вашем гардеробе нет такой детали? – и снова ухмылка, от которой меня неожиданно бросило в горячую дрожь.