Что заставило его снова очутиться здесь, среди знакомых лиц, в знакомых стенах, как будто и не было всего того, что разбило, раскололо, сделало противниками, если не врагами? Он не хотел искать ответ на этот вопрос.

— Все очень осложнилось после ухода Климова, — Зимина, стискивая руки в карманах кителя, замерла у стола. — Он успел дать Шилову множество зацепок, всяких фактов… Другое дело, что это пока просто слова, ничем не подкрепленные. Но при желании…

— А можно как-то ближе к делу? — не выдержал Паша, хмуро глядя на начальницу.

Зимина, не удостоив его взглядом, все же соизволила перейти к сути.

— Этот Шилов невероятно въедливый и дотошный, так что рано или поздно, но накопать что-нибудь все равно сможет. И если он возьмется за нас всерьез… Сами понимаете, что тогда будет. Я хочу сказать… — на миг замолчала, словно собираясь с силами, — хочу сказать, что так продолжаться не может. Все эти войны, разборки… Я понимаю, много всего было, да и сейчас есть. Но сейчас не время для этого всего. По отдельности нас просто раздавят, даже не прилагая особых усилий. Мы уже столько прошли… Это будет глупо, если из-за каких-то разборок мы позволим сдаться и пустить все на самотек. Мы должны быть вместе, ребят.

Замолчала, не глядя ни на кого, — Ткачеву на мгновение даже почудилось, что она просто боится поднять глаза.

— Кто со мной? — спросила наконец негромко, встретившись взглядом с Ткачевым. И, словно загипнотизированный напряженно-вопросительной измученной чернотой пристальных глаз, Паша поднял руку, даже не обращая внимания, кто еще, кроме него, выразил молчаливое согласие.

— Спасибо. — Совсем тихо, обведя усталым взглядом настороженно застывшие фигуры. — Это очень важно теперь.

Единогласно.

Как в старые добрые времена, мать вашу, выругался мысленно Паша и, прежде чем решился озвучить назревший вопрос, услышал спокойный и деловитый вопрос:

— Что надо делать, Ирин Сергеевна?

— Нам нужно зацепить Шилова, — после паузы, словно не сразу услышав обращение, заговорила Зимина. — Семья, какие-то грязные тайны, косяки в работе… Что угодно. Что-то такое, чтобы заставить его прекратить дело. И чтобы он и рыпнуться не смел, чтобы продолжить или отомстить, — голос отвердел, стал решительным, резким, властным. — Думаю, сами разберетесь.

— Понятно, — кивнул Савицкий, поднимаясь вслед за остальными. И только когда стихли последние шаги, Ткачев отодвинул стул, не решаясь нарушить повисшую тишину, цепляясь взглядом за величественно-прямую спину, смутно-рыжее золото волос, мажущих по погонам.

Столько эмоций.

Слов — ни одного.

Только мучительно-знакомый запах духов на легкие терпким осадком.

***

— Нет, ну ведь так не бывает! — Зимина раздраженно отбросила в сторону бумаги, выпрямляясь в кресле. — Ангелы, знаете ли, по земле не ходят, а на всех остальных всегда можно что-то нарыть!

— Намекаете на то, что мы плохо искали? — вздохнул Савицкий. — Уж что есть, Ирин Сергеевна. На службе этот Шилов просто “пионер, всем ребятам пример”, ни одного взыскания, куча благодарностей и лучшая раскрываемость…

— Я за него рада, — едко прокомментировала полковник.

— Биография опять же чистая, никаких скелетов в шкафу, — не обратил внимания на язвительность Рома. — И с личным тоже не вариант, потому как нет у него никакого “личного” — ни жены, ни любовницы, ни детей, родители в другом городе.

— Это плохо, — посерьезнев, обронила Зимина, отворачиваясь к окну и крутя в пальцах ручку. — Но если нет проблемы — придется нарисовать. Разумеется, не какая-нибудь наркота в машине или что-то подобное, тут надо действовать тоньше.

— Уже идеи есть? — не глядя на начальницу, осведомился Ткачев.

— Пока нет, — неохотно признала Ирина Сергеевна. — Но будут обязательно. А вы пока продолжайте наблюдать за нашим святым, может, что-то и всплывет. Как говорится, терпение и труд… — добавила с насмешливой назидательностью, весело взглянув на подчиненных.

— … Всех зае… — договорил вполголоса Ткачев, вольно интерпретируя пословицу.

— Идите уже, — фыркнула Зимина, явно уловив не предназначенное для нежного женского слуха. — Остряки, тоже мне…

***

— Неплохо, — протянул пожилой человек в полковничьей форме, просматривая протянутый список. — То есть все эти люди согласились с нами работать?

— Так точно, — поспешно кивнул его более молодой собеседник. — Наш консультант никогда не ошибается. Вычислить тех, кто согласен с нашими идеями и готов работать, дело времени. Риск минимальный.

— Это хорошо, — рассеянно кивнул полковник.

— Да, вы просили узнать по поводу Зиминой… Кажется, есть вариант, как ее можно зацепить.

— Только не говори мне, что для этого нам придется угрожать здоровью старушки-матери или что-то в этом роде, — насмешливо фыркнул человек в погонах.

— Ну зачем так топорно, — тонко улыбнулся молодой. — Можно просто дать понять кандидату, что мы можем решить его проблему. Точнее, проблемы — любые, которые могут возникнуть в будущем. Командность, взаимопомощь, надежность, а не страх и угрозы, и тогда человек сам согласится работать на нас. Вернее, с нами.

— Красиво говоришь, майор, — усмехнулся полковник. — Еще скажи, что даже знаешь, какая такая трудноразрешимая проблема есть у товарища Зиминой.

— Знаю, — кивнул майор.

Когда за собеседником захлопнулась дверь, человек в форме потянулся к телефону, набирая номер, высветившийся на мониторе компьютера вместе со всеми остальными данными на Ирину Сергеевну Зимину.

— Добрый вечер, Ирина Сергеевна, — безукоризненно вежливо произнес полковник, когда вместо размеренных гудков раздалось хрипловато-усталое “алло”. — У нас есть предложение, которое вас обязательно заинтересует.

========== Часть 12 ==========

“Предложение, которое вас заинтересует.”

Ира без сил рухнула в кресло, дергая ящик стола и нашаривая когда-то оставленную пачку сигарет. Ее до сих пор изрядно трясло — в первую очередь от откровенной бредовости всего происходящего. Что-то ей это все напоминало…

Встреча произошла на пустынном шоссе на выезде из города, в темном салоне автомобиля. Человек на заднем сиденье не потрудился представиться, а из-за выключенного освещения она, даже если бы и захотела, не смогла бы увидеть его лица. Единственное, что отметила мимоходом — тачка была явно дорогой, а в салоне пахло элитным парфюмом и дорогими сигаретами.

— Это что, такая шутка дурацкая? — спросила Зимина резко, в первое мгновение опешив после услышанных слов.

— А что, похоже? — с усмешкой отреагировал неизвестный собеседник и тут же посерьезнел. — Ирина Сергеевна, я, кажется, ясно дал вам понять, что знаю о вещах, которые достаточно трудно раскопать, а уж тем более доказать.

— Больные фантазии, — холодно перебила Ирина, но незнакомец пропустил возмущение мимо ушей.

— Мы ведь с вами не в суде и даже не на следствии, чтобы, как говорится, “уходить в глухую несознанку”. То, что я вам озвучил, — всего лишь показатель того, что мы работаем серьезно и профессионально, что у нас достаточно ресурсов и людей. И мы хотим, чтобы вы, а если пожелаете, то и вся ваша команда, стали одними из нас. И помощь в том, чтобы угомонить следователя Шилова, — лишнее тому подтверждение. Наша организация нуждается в таких людях как вы, Ирина Сергеевна, — решительных, жестких, беспощадных…

“Одним из нас”, “наша организация” — что-то такое она уже слышала, причем теми же самыми словами.

— Так вы, значит, решили, так сказать, принять у “палачей” эстафету? — произнесла она с нескрываемым сарказмом, прерывая заливавшегося соловьем незнакомца.

— Не утрируйте, — даже не видя его лица, Ира была уверена, что человек досадливо поморщился. — “Палачи” были беспорядочной кучкой фанатиков, скрытых садистов и случайно попавших в их ряды дурачков. А у нас, подчеркну, если вы не услышали — организация. Мы тщательно отбираем людей, которые подходят по личностным характеристикам; мы избегаем бессмысленных жертв и ненужной жестокости; мы, насколько это возможно, пытаемся следовать закону и отдавать преступника в руки правосудия…