<p>
Бабаков нервно затянулся, выдохнул дым и загасил окурок в пепельнице:</p>
<p>
- С января 1966 года, с запуска “Луны-19”, удача снова вернулась к нам. Мы тогда просто переломили ситуацию. На заводе и на космодроме ввели, как говорили и рабочие, и инженеры, по-драконовски суровые методики подготовки аппаратуры к пуску. И это дало свои результаты. И тогда, и в дальнейших – уже пилотируемых – пусках…</p>
<p>
И Георгий Николаевич снова начинает разговор о любимом – о межпланетных станциях, которые готовит к полету его конструкторское бюро. </p>
<p>
- Георгий Николаевич, а вы не считаете, что на Луне можно обойтись и без присутствия человека? – спрашиваю я уже в финале нашей беседы. - Полеты людей в космос – это всегда риск. А ваши умные автоматы уже сегодня способны на многое. Я не удивлюсь, если однажды созданная в вашем КБ автоматическая станция сядет на Луне, зачерпнет ковшом пробу лунного грунта и отправится в обратный путь к Земле…</p>
<p>
- Человек на Луне должен высадиться обязательно, - Бабаков покачал головой. - Иначе мы никогда по настоящему не овладеем космическим пространством. Помните замечательное высказывание Константина Эдуардовича Циолковского? “Человечество не останется вечно на Земле. Оно сначала робко проникнет за пределы атмосферы, а потом завоюет все околосолнечное пространство”. Так, кажется? Ну, а наши умные автоматы должны проложить дорогу людям. Помочь освоить космос. А насчет того, чтобы наша станция прилетела на Луну, набрала лунного грунта и вернулась на Землю… Может быть, это не такая уж и фантастика!</p>
<p>
И он хитро улыбнулся.</p>
<p>
</p>
<p>
</p>
<p>
Глава 5. Старт к Луне</p>
<p>
(Отрывки из неопубликованной книги журналиста Ярослава Головнева)</p>
<p>
</p>
<p>
На семнадцатом витке по команде с Земли включился на разгон двигатель ракетного блока “Г”. Несколько десятков секунд Леонтьев и Макарин с замиранием сердца ощущали едва заметную легкую вибрацию корабля - это удлиненное сопло изрыгало в космическое пространство факел обжигающего газа, переводя ракетно-космический комплекс на трассу полета к Луне.</p>
<p>
Леонтьев лежал в своем кресле-ложементе и внимательно следил за тем, как секундная стрелка скачет по цифрам на циферблате маленьких круглых часов над пультом управления. Если двигатель отработает требуемое время, то ракетно-космический комплекс перейдет на трассу полета к Луне. Если не отработает, то связка из кораблей “Знамя”, “Лунник” и ракетных блоков “Г” и “Д” продолжит полет вокруг Земли. Только орбита, по которой движется ракетно-космический комплекс, в этом случае станет очень вытянутой. Конечно, если двигатель ракетного блока выключится раньше времени, о полете к Луне придется забыть. Тогда им с Макариным потребуется срочно паковать вещички и готовиться к досрочному возвращению на Землю.</p>
<p>
“Тяни, милый мои, - мысленно обратился Леонтьев к двигателю ракетного блока. Обратился так, будто этот “космический мотор” был живым существом и способен был сейчас прочесть его мысли. – Тяни, дорогой мои! Работай! Страшно не хочется вернуться домой с полдороги. Второго шанса слетать к Луне у нас с Олежкой уже не будет. Поэтому, движочек дорогой, работай. Тяни нашу космическую колымагу. Толкай ее к Луне, толкай. Заждалась тетка Селена гостей. Ждет, не дождется”.</p>
<p>
Отказов разгонных двигателей за короткую историю полетов лунных пилотируемых кораблей еще не было. С прошлой осени сначала пролетные корабли “Север”, а потом и орбитальные корабли “Знамя” уверенно уходили в космос, к Луне. Но всякая неприятность когда-нибудь может произойти впервые. </p>
<p>
“Но только пусть не сейчас, - взмолился Алексей. – Не сейчас. Не с нашим экипажем. Не с нашими кораблями. И вообще… Пусть совсем никогда и ни с кем эти неприятности не происходят!”</p>
<p>
Он заерзал, устраиваясь в ложементе поудобнее. Ложемент был изготовлен по контуру скафандра Леонтьева. Лежать в нем пилоту, не одетому в скафандр “Сокол”, было не очень удобно. Затылок и плечи упирались в твердую металлическую основу ложемента.</p>
<p>
“Хорошо, хоть перегрузка на минимуме, - подумал Леонтьев. – Даже до одной единицы не дотягивает”.</p>
<p>
- Леша, осталась минута до критики, - напомнил о себе Макарин. Он лежал в соседнем ложементе и тоже внимательно наблюдал за стрелкой. “Критика”, или критическая точка, - это точка во времени, за которой при нормально работающем разгонном двигателе ракетно-космический комплекс перейдет на траекторию полета к Луне. И тогда уже не двигатель разгонного блока, а законы небесной механики поведут их корабль к цели.</p>
<p>
- Вижу, - буркнул в ответ Леонтьев. – Минутка еще осталась!</p>
<p>
- “Флаг-один”, “Флаг–два”, - отозвался оператор из наземного Центра управления полетом. – Телеметрия с борта корабля нормальная. Двигатель ракетного блока работает устойчиво. Замечаний нет.</p>
<p>
- Поняли, “Земля”, замечаний по работе двигательной установки нет! – ответил Алексей. – На борту порядок!</p>
<p>
- Форточку перед стартом мы закрыть не забыли! – весело фыркнул Макарин. </p>
<p>
Леонтьев давно уже подметил, что в напряженные моменты на предполетных тренировках Олег часто произносил какую-нибудь шутливую фразу или даже рассказывал анекдот – если была такая возможность. Что же, легкий юмор во время томительного ожидания – это не самый худший вариант человеческой реакции.</p>
<p>
Словно услышав мысли Леонтьева, Макарин чуть слышно запел:</p>
<p>
- Передай привет Земле,</p>
<p>
Дяде доброму в Кремле,</p>
<p>
