- Следует то, что этот мир или миры становятся все более реальными. Сначала были открытки и значки, потом портреты, потом книги. А теперь появились живые люди оттуда. И если прежде не оставалось никаких следов контакта с иным миром – даже на фотографиях, - то теперь в нашем распоряжении есть материальный предмет из того мира.
Открыл сумку и достал брошюру неизвестного мне академика Мишина.
- Ты уже ее прочел? - Инга осторожно взяла брошюру в руки. Словно боялась, что она вдруг исчезнет прямо на глазах.
- Прочел и очень внимательно. И даже сделал выписки самых интересных мест.
- Ну, и как? – Инга принялась листать тоненькую книжицу. – Твоя оценка?
- Автор подробно и очень доходчиво объясняет, как и почему в параллельной реальности СССР не слетал на Луну, - я пожал плечами. – Кроме того, во второй части брошюры статья некого Салахутдинова о полетах по американской программе “Джемини”… Правда, здесь программа завершается на двенадцатом пуске. А еще в этой брошюре опубликована информация о полете опять же американской автоматической станции “Галилей” к Венере и Юпитеру. И о том, что Япония собирается исследовать Луну… И еще много чего интересного…
- Вот как… Март, а ты не заметил в этих текстах ничего, что могло бы показаться тебе странным?
- Что ты имеешь в виду?
- Какие-нибудь исторические или логические противоречия, - пояснила Инга. – Которые могли бы поставить под сомнение достоверность этой брошюры.
- Нет, ничего такого я не заметил, - сказал, поразмыслив. – Инга, думаю, что эта книга не фальшивка. Ее действительно в каком-то из параллельных миров написал академик Василий Павлович Мишин. А статьи и мелкие информации во второй части брошюры – другие авторы.
- Если это другой мир, то он не может быть полной копией нашего, - сделала вывод Инга. – Должны быть отличия и весьма существенные. И не только в фамилиях и судьбах людей, которые живут в том мире.
- Отличия есть, - кивнул я. – В технике, которую используют на той Земле. В организации всей космической отрасли в целом. Даже политические отличия есть.
- Значит, если судить по содержанию брошюры, тот мир выглядит реальным?
- Не менее реальным, чем наш.
- Хорошо, - сказала Инга. – Будем считать, что в нашем распоряжении появился реальный предмет из существующего параллельного мира. Вопрос теперь стоит так: что мы будем делать с этим предметом?
- Я уже думал над этим, - признался я. – Всю ночь читал эту брошюру и думал. Одновременно.
- И до чего ты додумался?
- Возможно, ты со мной не согласишься, - начал я, - но эту брошюру мы никак использовать не сможем. Прежде всего, не сможем использовать ее как бесспорное доказательство существования другого мира. С точки зрения полиграфии книга Мишина вполне могла бы быть издана и в нашем мире.
Инга быстро пролистала брошюру.
- Да, полиграфия простейшая, - согласилась она. – Если бы не выходные данные, вполне можно было бы считать, что эту книжицу издали где-то у нас. Хорошо, а по содержанию? Мы не можем использовать текст брошюры, чтобы, например, предсказать какие-то события?
- Вряд ли, - я покачал головой. – В том мире совсем иная история. И действующие лица на исторической сцене совершенно другие. Несмотря на некоторое сходство в фамилиях.
- Понятно, - кивнула Инга и с озорством подмигнула мне:
– В отличие от того мира наша местная Инга Лаукайте может и не выйти замуж за Мартына Луганцева. Это еще бабушка надвое сказала.
- Э… - я немного стушевался. – Может быть, не стоит ставить вопрос так радикально, но в целом ты подметила верно.
- Более того, использовать эту брошюру, даже как косвенное доказательство существования параллельного мира мы тоже не сможем, - продолжила Инга. – А если решимся на такой шаг, то неминуемо навлечем на себя целую кучу неприятностей.
- Почему? – удивился я. – Что такого содержится в этой брошюре, что может доставить нам, как ты говоришь, кучу неприятностей?
- Мог бы и сам догадаться, - хмыкнула Инга. – Но раз ты у нас такой недотепа, придется самой разложить все по полочкам. Ну, вот скажи, например, что такое эта книжка с точки зрения какого-нибудь партийного работника или сотрудника комитета госбезопасности?
- Так сразу и не скажешь, - я задумался. - Скорее всего, они воспримут ее как фантастику…
- Нет, мой милый, - Инга решительно тряхнула головой. – Партийные работники и кагэбэшники воспримут брошюру Мишина не как фантастику, а как самую очевидную реальность. Как грязную антисоветскую провокацию, которую ты написал под псевдонимом “Мишин”, подпольно растиражировал где-то типографским способом и теперь распространяешь для того, чтобы опорочить выдающиеся достижения нашей отечественной космонавтики!
- Ну, ты даешь! – я даже опешил от ее энергичного напора.
- Поэтому, - закончила Инга, - эту брошюрку следует просто тихонечко спрятать в надежное место и постараться забыть о ее существовании!
- Пожалуй ты права, - сказал я, поразмыслив. – Неприятностей из-за этой книжицы можно поиметь ох как много! Жаль, что, располагая единственным предметом с другой Земли, мы никак не сможем его использовать!
- Вот-вот, молодец, соображаешь, - кивнула Инга. – Но неприятности у нас с тобой могут быть не только из-за брошюры академика Мишина из параллельного мира! Есть еще кое-что. И тоже, кажется, из другого мира.
- Это ты о чем? – не понял я.
Она порылась в сумочке, достала сложенную вчетверо купюру и протянула ее мне:
- Что это?
- Это купюра достоинством в один рубль, - сказал я. – Самый обычный рубль.
- Обычный, да не очень. Обрати внимания на год его выпуска.
- Тысяча девятьсот восемьдесят пятый, - с удивлением прочитал я. – Ого!
- Сейчас тебе будет не только “ого”, но еще и “угу”, - пообещала Инга. – Ну-ка, посчитай количество полосок на изображенном там гербе Советского Союза!
Я для верности пересчитал дважды:
- Двадцать. И если каждая полоска символизирует одну советскую республику…
- То перед нами рубль из мира, в котором Советский Союз в тысяча девятьсот восемьдесят пятом году будет состоять из двадцати республик!
- Где ты взяла эту купюру? – поинтересовался я.
- Не знаю, - пожала плечами Инга. – Я просто случайно обнаружила ее вчера среди денег в своем кошельке! Никогда бы не обратила на нее внимания, но купюра была свернута вчетверо. А я так деньги никогда не сворачиваю… Развернула – и сразу же увидела год: 1985. Стала рассматривать подробнее и обнаружила эти двадцать полосочек на советском гербе…
- Еще одно доказательство существования параллельных миров? – я повертел купюру в руках, посмотрел на свет водяные знаки. Рубль как рубль. Самый обычный. Только выпущенный в тысяча девятьсот восемьдесят пятом году в Советском Союзе, состоящем из двадцати республик. – Инга, тебе не кажется это странным? Доказательства из параллельных пространств посыпались, как из рога изобилия. И почему-то именно на наши с тобой головы.
- Тут есть о чем подумать, - согласилась Инга. – Но о существовании этого рубля нам тоже не стоит нигде заикаться. По той же причине!
- Мы теперь не только злостные антисоветчики, но еще и фальшивомонетчики, - рассмеялся я. – Просто удивительно, как на наш след еще не вышли бдительные работники правоохранительных органов!
- Вполне может быть, что уже вышли…
- Ты имеешь в виду Павла Петровича Синицкого? Он больше не появлялся…
- Нет, я имею в виду не Синицкого, - Инга слегка наклонилась ко мне. - Обрати внимание на мужчину за столиком, который находится у дальней стены и слева от нас. Он уже полчаса сидит и наблюдает за нами.
