Шонин был начальником отдела, а значит, в любом случае отвечал за действия своих подчиненных. Его самого из отряда космонавтов, конечно же, Каманин бы не выгнал. Как мы уже говорили, скорее всего, дело закончилось бы дисциплинарным взысканием и временным отстранением от подготовки к полетам.
Но вот на подчиненных Шонина, на еще не летавших космонавтов гнев Каманина мог обрушиться со всей силой. Прецеденты ранее уже были: достаточно вспомнить печальную судьбу однокашника Георгия Шонина по летному училищу, второго дублера Юрия Гагарина – Григория Нелюбова, которого Каманин отчислил из отряда в начале 60-х годов именно за «нарушение режима подготовки к космическому полету». В 1965 году Нелюбов погиб под колесами поезда. До сих пор многие считают, что это могло быть самоубийство в результате затяжной депрессии. Как уже говорилось выше, по «дисциплинарным соображениям» были отчислены также Иван Аникеев, Марс Рафиков, Валентин Филатьев. Этим ребятам, если говорить откровенно, из-за пустячных ошибок молодости просто сломали жизнь…
Кстати, именно об этих, отчисленных по мановению недрогнувшей руки генерала Каманина, своих коллегах Георгий Шонин чуть позже напишет в книге «Самые первые»:
«Мы тяжело переживали их уход. И не только потому, что это были хорошие парни, наши друзья. На их примере мы увидели, что жизнь - борьба и никаких скидок или снисхождения никому не будет. Нас стало меньше, и мы сплотились теснее».
Еще не летавшие в космос ребята – космонавты, оказавшиеся в тот роковой вечер 4 февраля вместе с Шониным в одной теплой компании, в полной мере могли ощутить на себе проявления гнева генерала Каманина. Поэтому Шонин и взял всю вину на себя: он-то при любом варианте развития событий уже попадал под карающую руку Николая Петровича Каманина, а ребят еще можно было спасти от наказания.
Был и формальный повод, чтобы в тот роковой день 4 февраля собраться в профилактории и слегка «расслабиться»: накануне, 3 февраля, кандидату в космонавты Владимиру Евгеньевичу Преображенскому, который тоже в те годы готовился по программе военной орбитальной пилотируемой станции «Алмаз», исполнилось 32 года. Простая дружеская вечеринка сослуживцев запросто могла перерасти в банальную пьянку, на которой Георгий Шонин на некоторое время действительно потерял над собой контроль.
Кандидат в космонавты Владимир Преображенский так в космос и не слетал. Он еще долгие годы целеустремленно продолжал готовиться к полетам на военной станции «Алмаз». В 1977 году стал бортинженером сначала резервного экипажа во время полета космического корабля «Союз–24», а потом вошел в состав дублирующего экипажа, который готовился к очередному полету на орбитальную станцию «Салют–5». Но программа была закрыта. 25 октября 1993 года, уже после увольнения в запас из отряда космонавтов, Владимир Евгеньевич Преображенский неосторожно переходил улицу и погиб под колесами автомобиля.
Представим теперь себе душевное состояние Георгия Шонина. Всю вину за случившееся 4 – 5 февраля, весь позор он взял на себя. Его отстранили от подготовки к полету. Те, кто был не в курсе происшедшего, - а таких было большинство и в самом отряде космонавтов, и на «космических» фирмах, которые готовили к полету «Союз-10» и «Салют-1» - были уверены, что космонавт попался на банальной пьянке. Вспомним в этой связи хотя бы злую фразу, брошенную В.П. Мишиным во время его разговора с генералом Каманиным: «Шонин спился, его нужно гнать из отряда космонавтов!». После возвращения Шонина из госпиталя с вердиктом медиков «Продолжить лечение в санатории» поползли еще и слухи о том, что Георгий Степанович, как говорится, «не в себе»…
А дальше на протяжении всего 1971 года события стали разворачиваться так, что только усилили тяжелое психическое состояние Георгия Степановича Шонина.
В апреле 1971 года на околоземную орбиту была выведена орбитальная станция ДОС-7К, которая после старта в сообщении ТАСС получила имя «Салют». Через несколько дней к станции стартовал космический корабль «Союз–10» с космонавтами Владимиром Шаталовым, Алексеем Елисеевым и Николаем Рукавишниковым на борту. Это был тот экипаж, с которым Георгий Шонин начинал подготовку к своему второму космическому полету, но теперь место командира корабля в «Союзе–10» вместо Шонина занял Владимир Шаталов.
На следующий день после старта «Союз–10» состыковался с «Салютом». Но полного стягивания двух космических аппаратов не произошло. Стык между кораблем и станцией оказался негерметичен. Скафандров у космонавтов не было. Начиная с первого полета «Восхода» советские космонавты стали летать в космос только в шерстяных полетных костюмах. Поэтому - даже теоретически - переход экипажа на станцию «Салют» был невозможен. После нескольких часов совместного полета со станцией «Союз–10» отстыковался от нее и вернулся на Землю. Программа первой пилотируемой экспедиции на долговременную орбитальную станцию, которая была рассчитана на три – три с половиной недели космического полета, была сорвана.
Из книги космонавта Алексея Елисеева «Жизнь – капля в море»:
«Мы должны были состыковаться со станцией и переселиться в нее. Утром проверили бортовые системы - все было в порядке, потом выполнили второй маневр и включили систему сближения. Радиолокаторы начали искать станцию. Нашли. Корабль приступил к сближению.
Идут развороты, включается двигатель, выключается. Приборы показывают, что дальность и скорость меняются так, как положено. На расстоянии около километра мы видим станцию на экране. Появляется уверенность, что теперь стыковка состоится. Расстояние сокращается. Скорость уменьшается до безопасной. Вот уже отчетливо видны контуры станции, световые маяки. Володя переходит на ручное управление и прекрасно выполняет причаливание. Небольшой толчок, и загорается транспарант «Механический захват». Замки корабля и станции захватили друг друга. Вот она станция! Огромная, медленно покачивается около нас. Цель, к которой мы стремились, совсем близко! Постепенно движения станции замедляются. Она ненадолго останавливается на экране и начинает потихоньку приближаться к нам. Стыковочный механизм корабля подтягивает ее к себе... Остается совсем немного... Выбираются последние сантиметры... Что такое? Похоже, стягивание прекратилось... Да, все замерло... А вот и зловещий транспарант «Стыковки нет». Как это может быть? Докладываем на Землю. Нас просят пока ничего не делать, подождать до следующего сеанса связи. Конечно, им надо время, чтобы разобраться. Ситуация на редкость обидная: до станции несколько сантиметров, а мы не можем в нее войти.
На следующем витке Центр управления попросил Николая вскрыть обшивку в районе стыковочного узла и проверить состояние одного из электроразъемов. Видимо, предполагают, что мог нарушиться контакт. Николай был разработчиком бортовой автоматики, и для него это труда не представляло. Он довольно быстро провел ревизию и не обнаружил никаких аномалий. Нас просили выдавать повторные команды на стыковку с пульта управления, но это не принесло успеха. В конце концов, специалисты пришли к выводу, что возникло механическое повреждение стыковочного устройства и стыковку провести не удастся. Нам дали указание готовиться к спуску. Все планы рухнули».
Когда Георгий Шонин узнал о неудаче его коллег на «Союзе–10», он очень расстроился. «Это все из-за меня, - повторял он. – Володя Шаталов полетел вместо меня, но он не успел хорошо подготовиться к полету. Я бы обязательно состыковал «Союз» со станцией!»
Коллеги – космонавты уверяли Шонина, что причина неудачной стыковки не в неправильных действиях Шаталова, а в том, что произошла поломка стыковочного узла на «Союзе–10», но Георгий упрямо стоял на своем: «Это все из-за меня, это я виноват!»
«Средство для утешения» нашлось быстро…
В июне 1971 года на «Союзе–11» отправилась вторая экспедиция на орбитальную станцию «Салют». Лететь должен был экипаж в составе командира корабля Алексея Леонова, бортинженера Валерия Кубасова и космонавта – исследователя Петра Колодина. Но буквально за несколько дней до старта медики обнаружили у Валерия Кубасова, который в 1969 году летал вместе с Георгием Шониным на «Союзе–6», какое-то затемнение в легких. Уже потом выяснится, что это, скорее всего, была обыкновенная аллергическая реакция на вещество, которым обрабатывали клумбы возле гостиницы «Космонавт» в Ленинске. Но тогда экипаж Леонова отстранили от полета и на орбиту отправились подготовленные гораздо слабее основного экипажа дублеры: Георгий Добровольский, Владислав Волков и Виктор Пацаев. Если первые два экипажа (Шонина – Шаталова и Леонова) начали тренировки еще ранней осенью 1970 года, то экипаж Добровольского окончательно сложился только весной 1971 года.
