Кроме того, уже на этапе проектирования советская лунная программа Л-3 уступала американскому «Аполлону» по всем параметрам: если у американцев на Луну высаживалось сразу два астронавта, то советский космонавт совершал посадку в одиночестве. Советская космическая техника самими ее создателями считалась настолько ненадёжной, что перед посадкой пилотируемого лунного корабля с космонавтом в районе высадки должны были сесть и быть наготове запасной беспилотный лунный корабль и автоматический «Луноход» для перевозки космонавта к запасному кораблю в случае аварии основного лунного корабля. При падении на спину космонавт, одетый в советский лунный скафандр «Кречет» не мог подняться самостоятельно. Поэтому скафандр был оборудован специальным обручем для перекатывания упавшего космонавта со спины на живот.
С 12 по 14 декабря 1967 года прошла серия совещаний в Центре подготовки космонавтов Военно-воздушных сил, Центральном конструкторском бюро экспериментального машиностроения (так стало теперь называться конструкторское бюро, которым ранее руководил Сергей Павлович Королев) и Министерстве общего машиностроения.
«Обсуждали перечень лунных тренажеров, состав группы космонавтов «Л-3» и программу подготовки экипажей для экспедиции на Луну, - вспоминал позднее генерал-лейтенант Н.П.Каманин. - Мы согласились с включением в состав группы «Л-3» космонавтов Константина Феоктистова, Алексея Елисеева и Владислава Волкова. Теперь согласованный состав этой группы включает 10 кандидатов от ЦКБЭМ — Феоктистов К.П., Елисеев А.С., Волков В.Н., Кубасов В.Н., Макаров О.Г., Севастьянов В.И., Рукавишников Н.Н., Яздовский В.А., Гречко Г.М., Никитский В.П. — и столько же от ЦПК ВВС — Леонов А.А., Николаев А.Г., Быковский В.Ф., Хрунов Е.В., Горбатко В.В., Волынов Б.В., Шонин Г.С., Куклин Н.А., Филипченко А.В., Волошин В.А. Трудно сейчас предугадать, кто из них будет первым на Луне, но твердо известно, что таким счастливцем может стать лишь кто-то из этого списка».
Но это все еще были планы на бумаге, которым, увы, суждено было остаться бумажными. Советский космонавт так и не ступил на поверхность Луны…
Впрочем, в конце 1967 – начале 1968 года Георгия Шонина мало заботили перспективы лунной программы Н-1 – Л-3. Он готовился к защите дипломного проекта в Военно-воздушной инженерной академии (ВВИА) им. Н. Е. Жуковского, по специальности «Пилотируемые воздушные и космические летательные аппараты и двигатели к ним». Защита состоялась 6 января 1968 года и прошла блестяще. Георгий Шонин защитил дипломный проект на «отлично» и получил квалификацию «летчик–инженер-космонавт».
К подготовке по программе высадки на Луну Георгий Шонин вернулся только в третьей декаде января 1968 года. В Липецкий авиационный центр была командирована группа космонавтов, в которую входили Алексей Леонов, Владимир Шаталов, Виктор Горбатко, Георгий Шонин и только что завершивший общую космическую подготовку космонавт–новичок Юрий Малышев. Они должны были пройти курс подготовки к полетам на вертолетах. Планировалось во время специальных тренировок на вертолете имитировать посадку на Луну лунного
корабля. Для решения этой задачи было предложено в качестве «лунного тренажера» использовать сам вертолет. На высоте чуть более ста метров у вертолета отключали двигатели. Машина начинала снижение к земле в режиме авторотации. В обычных полетах такой режим расценивается как аварийная посадка вертолета. А космонавты должны были во время такого «снижения» отработать действия, имитировавшие снижение и посадку на Луну лунного посадочного корабля.
Впрочем, реальные полеты с авторотацией и «лунной» посадкой выполнили только Алексей Леонов и Владимир Шаталов. Все остальные члены специальной лунной группы ограничились изучением теоретических основ этой довольно опасной операции. Когда после аварий ракеты-носителя Н-1 стало ясно, что высадки на Луну советского космонавта не будет, программу тренировок в Липецком авиационном центре закрыли. Но если бы не фиаско всей советской лунной программы Н-1 – Л-3, то Георгий Шонин вполне мог бы стать третьим или четвертым советским космонавтом, который бы ступил на лунную поверхность (для первой и второй высадки были «запланированы» соответственно Алексей Леонов и Владимир Шаталов).
Конечно, космонавты в Звездном городке не только готовились к космическим полетам. Было время и для занятий спортом, и для активного отдыха. Страстью Георгия Шонина в те годы становятся волейбол и баскетбол. Он увлекается плаванием. Осваивает хоккейное мастерство.
«В играх быстро определялась команда «морячков», то есть летчиков, прежде служивших в морской авиации: Аникеев, Беляев, Гагарин, Нелюбов, Шонин, - напишет в своей книге «Космонавт № 1» журналист Ярослав Голованов. - В баскетболе у «морячков» лидировал Гагарин, и они часто брали верх над «сухопутчиками».
Шонин любит изобразительное искусство, и даже сам неплохо рисовал. Вместе с Алексеем Леоновым он редактировал отрядную стенную газету «Нептун». Как-то в интервью журналисту Юрию Летунову он сказал:
- Если говорить о моих увлечениях, то это Малый театр. Почти все спектакли посмотрел. Нравится, что театр бережно хранит чистоту русского языка, языка Островского… Люблю военную лирику Константина Симонова… Я люблю его стихи еще со времен летной спецшколы. Они мне настолько близки и понятны, что иногда кажется, будто я вместе с поэтом прошел долгие годы войны, был с ним и «под похожей на Мадрид Одессой», и «в Констанце под черной румынской водой, под Вязьмой на синем ночном полустанке, в Мурманске под белой Полярной звездой…»
Он на секунду приумолк, а потом с выражением процитировал:
- Полнеба окинув усталым взглядом,
Ты молча ложишься лицом в траву:
Тут все наизусть, тут давно не надо
Смотреть в надоевшую синеву.
В отряде космонавтов практиковался и коллективный отдых. Довольно часто космонавты первого отряда выезжали на охоту. Обычно собиралось человек двадцать: генерал Николай Петрович Каманин, Юрий Гагарин, Андриян Николаев, Владимир Комаров, Георгий Шонин, Алексей Леонов, Евгений Хрунов, Борис Волынов, инструкторы и методисты из Центра подготовки космонавтом, шоферы. Ездили в Подмосковье, в район Спас – Клепиков Рязанской области или в охотничье хозяйство «Нагорье», расположенное в семидесяти километрах севернее Переславля - Залесского. Охотились на лося, тетеревов, глухарей, зайцев. Но главным занятием все-таки была не столько охота, сколько просто отдых: посидеть у костра, приготовить шашлык, побродить по лесу. Охота была лишь поводом отдохнуть.
«Весна. Нас пригласили в воскресенье поохотиться, - вспоминал через много лет Георгий Шонин.- Выдался чудесный солнечный день. И хоть еще везде полно снега, чувствуется – весна решительно вступает в свои права.
Мы поднялись спозаранку и без устали бродим по лесу, по полянам, хмельные от весенних запахов и птичьих перезвонов. Мы ни капельки не огорчены тем, что ягдташи и ружья на этот раз оказались ненужными атрибутами нашей экипировки. Только Юрий вернулся из лесу с трофеем. Он и Алексей Леонов долго скрадывали глухаря, подбираясь к нему во время его любовной песни, застывая в неудобных позах, когда птица умолкала и озиралась вокруг красными глазами.
Приехали домой и стали прощаться у автобуса. И тут Юрий, единственный с добычей и от этого чувствующий себя неловко, запротестовал:
– Так, ребята, не пойдет! Вот что: через полтора часа жду вас с женами у себя дома. Валя успеет зажарить этого красавца. Я думаю, попробовать на всех хватит.
И мы пришли. И всем хватило. Всем понравился жареный глухарь, хотя некоторым гостям (а было нас человек двадцать) он напоминал жареную курятину. И все еще раз (в который!) слушали сначала Юрия, а затем Алексея, как они подбирались к этой ужасно хитрой птице... А потом пели. Все пели, даже Валерий Быковский. Мы тогда любили и умели, собравшись вместе, попеть задушевные песни».
