- Давай, Жора! Не посрами Одессу! Ведь среди присутствующих только ты и я по-настоящему знаем, что это за город!
Оказалось, что Сергей Павлович Королев в молодости несколько лет жил в Одессе. Там, кстати, жил и еще один выдающийся советский ракетчик – конструктор ракетных двигателей Валентин Петрович Глушко. Но, конечно, до зачисления в отряд космонавтов Георгий Шонин не был знаком ни с Сергеем Павловичем Королевым, ни с Валентином Петровичем Глушко.
Во время той первой и довольно короткой беседы с будущими космонавтами Сергей Павлович не стал рассказывать им о космическом корабле, на котором молодым летчикам предстояло подняться в космос. Об общем устройстве того космического аппарата, который впоследствии получит имя «Восток», Георгию Шонину и его коллегам рассказали во время теоретических занятий сотрудники конструкторского бюро Королева.
Утвержденным в общих чертах в начале 1960 года планом занятий будущих пилотов космических кораблей предполагалось, что в процессе подготовки каждый из космонавтов пройдет три этапа:
- общекосмическую подготовку, во время которой ознакомится с общими факторами космического полета, общими принципами ракетной техники и космонавтики;
- подготовку в группах, которые ориентированы на ту или иную космическую программу (например, околоземные полеты или полет к Луне);
- непосредственную подготовку в одиночку или в составе экипажа для выполнения конкретного космического полета.
То, чем занимались с 14 марта 1960 года Георгий Шонин и его товарищи по отряду космонавтов, как раз и было общекосмической подготовкой. Конечно, тогда еще не было никаких утвержденных методик, и сам процесс общекосмической подготовки был во многом экспериментальным.
Своей собственной материально-технической базы для подготовки космонавтов у «новорожденного» Центра подготовки космонавтов еще не было. Поэтому первые занятия для Георгия Шонина и его коллег были организованы, в основном, на территории Института авиационной медицины. Потом, когда началось изучение космической техники, подключилось со своей проектно-производственной базой ОКБ-1 Сергея Павловича Королева. Для проведения полетов на невесомость был выбран подмосковный аэродром Чкаловская, а для парашютных прыжков - аэродром вблизи города Энгельс в Саратовской области.
Парашютным прыжкам вообще уделялось очень большое значение в подготовке первого отряда советских космонавтов. Для их выполнения Георгия Шонина и других слушателей – космонавтов уже 13 апреля 1960 года, через месяц после начала занятий, отправили в город Энгельс на специальную парашютную базу. Сначала парашютные прыжки рассматривались, прежде всего, в качестве средства психологической подготовки будущих космонавтов. У авиаторов считалось и считается сегодня, что н ичто так не воспитывает волю и умение не теряться в сложно й ситуации, как парашютное дело. Но уже очень скоро стало ясно, что владеть навыками парашютирования космонавтам нужно и при подготовке к полетам на космическом корабле «Восток». Во-первых, при аварийном катапультировании до старта или во время старта ракеты-носителя космонавт затем спускался на парашюте. Во-вторых, при штатной посадке космического корабля «Восток» предполагалось, что непосредственно перед посадкой спускаемого аппарата, когда «Восток» уже будет лететь в атмосфере Земли, космонавт катапультируется и опустится на землю на парашюте. Поэтому отряд слушателей – космонавтов должен был пройти самую полную программу парашютной подготовки – прыгать на сушу и на воду, днем и ночью, на пересеченную местность и на лес. За двадцать летных дней в течение шести учебных недель Георгию Шонину и каждому из его коллег предстояло выполнить не менее, чем по сорок прыжков.
Как и большинство авиаторов, Шонин и другие молодые летчики из отряда космонавтов вовсе не горели желанием совершенствовать навыки парашютирования. Поэтому, услышав о такой «шикарной» программе парашютной подготовки, Шонин в шутку шепнул Быковскому:
- Валера, а тебе не кажется, что мы с тобой сели не в тот железнодорожный вагон?
- Да, Жорка, - подумав, согласился Валерий. - Может, пора сматываться по своим частям, пока нас здесь еще как следует не запомнили?
Но все же, поразмыслив, они решили остаться. Не хотелось после такого серьезного отбора и бесконечной череды медицинских комиссий бесславно сходить с дистанции уже в самом начале долгого пути к космическому полету.
Занятия по парашютной подготовке со слушателями – космонавтами вел известный парашютист Николай Константинович Никитин. Человек он был волевой и строгий, поблажек никому не давал. Принцип подготовки был определен четко: если требуется из кандидатов в космонавты сделать парашютистов – значит, сделаем. И в кратчайшие сроки. Дисциплина в подразделении была строжайшей. Позже Георгий Шонин вспоминал:
«Как-то Евгений Хрунов, Иван Аникеев и я вернулись из города на час позже, чем следовало. Утром Николай Константинович узнал о нашем опоздании. Мы уже стояли в строю около самолета с надетыми парашютами и ожидали привычной команды: «Направо! В самолет шагом марш!» – как вдруг услышали:
- Кто опоздал к отбою, выйти из строя.
Мы втроем шагнули вперед.
- Снять парашюты, - приказал Никитин. – Сегодня от прыжков вас отстраняю. Будете собирать чехлы. Вопросы?
Вопросов, конечно, не было. Неприятно отставать от товарищей, но мы знали, что просить и доказывать что-либо напрасно, - тут Никитин неумолим. Расстроенные, сняли парашюты, и пошли на площадку приземления. Время для нас тянулось медленно. В небе ромашками раскрывались купола, ребята выполняли различные упражнения, а мы грустно смотрели на них, проклиная себя за вчерашнее опоздание».
Как правило, практические занятия по обучению правилам укладки парашютов проводились на аэродроме. Перед прыжками с самолета группа выполнила тренировки на парашютных вышках.
Физподготовка была ежедневной и очень интенсивной. Даже в нелетные дни космонавты тренировались в спортзале местного Дома офицеров. Георгий Шонин дружил со спортом еще с курсантских времен, поэтому усиленные занятия по физической подготовке больших проблем ему не доставляли.
В свободное время, уже вечером, Георгий Шонин, Андриян Николаев, Валерий Быковский, Владимир Комаров и Павел Попович часто ходили смотреть футбол на стадион Летного городка. Иногда по выходным всем отрядом ездили отдыхать на Волгу.
Жили будущие космонавты в летном профилактории и в гостинице. В комнатах их поселили по четыре человека. Спали на обычных железных кроватях с жесткими панцирными сетками. В комнатах стояли стол, стулья, шифоньер и тумбочки – стандартный набор комнаты любого общежития.
Питались в местной летной столовой. Из-за прыжков иногда приходили ужинать очень поздно, порой едва волочили ноги от усталости. Никитин так изматывал будущих покорителей космоса на тренировках, что к вечеру они были похожи на выжатый лимон. Молча рассаживались за столы и так же молча ели.
По отношению к окружающим Георгий Шонин и другие кандидаты в космонавты вели себя очень корректно. Всегда были аккуратны, подтянуты. Другие летчики в гарнизоне, бывало, и «употребляли» - и очень хорошо «употребляли»! - но за «ребятами Никитина» никто ничего подобного никогда не замечал. Правда, иногда и будущие космонавты тайком от руководства позволяли себе выпить грамм по пятьдесят коньяка.
В летном гарнизоне и на аэродроме ребят из «московской группы» знали, в основном, по именам – правила секретности действовали и здесь. Никто и не подозревал, что они будущие космонавты. Считалось, что это готовится к соревнованиям большая группа спортсменов-парашютистов. Правда, когда начались прыжки в разное время суток, секретность дала небольшую «трещину»: к Георгию Шонину и его коллегам приклеилось шутливое прозвище «лунатики», потому что у них теперь был особый распорядок дня. Днем они учились, ночью отрабатывали высотные прыжки, спать ложились не вечером, а как придется.
