– Ты же королева! – орала в тянувшуюся к губам змейку микрофона барменша, пытаясь содрать с барышни лифчик, который та всеми силами прижимала к груди, – Посмотри, какая ты красивая! Все тебя хотят…

Ее властный голос гипнотизировал, выражение лица было радостное и злое.

– Будешь? – к Сергею подсел совершенно круглый тип с горящими глазками и протянул горящий «Б-52». – Тут все равно акция – двенадцать штук, мне не выпить.

Они чокнулись. От толстячка, оказавшегося стоматологом, тянуло стабильностью и уютом. Широко расставив локти, он медленно всосал жидкость. Потом придвинул следующий шот. Казалось, этот человек чудом сохраняет покой в самом глазу торнадо. Интонации у стоматолога были усыпляющие, голос тихий, движения плавные. Он посоветовал Куприянову сходить на эротический массаж.

– Они тут все равно не дают никто. А там – куколки. Трутся, потом дрочат. Ощущения такие… Разрешают даже пуговки полизать.

В обеденный перерыв особенно солнечного дня дизайнер агентства «ASAP» Сергей Куприянов ушел с работы, чтобы застраховать свою жизнь в компании «Гарант Антей» (его корпоративная страховка не предусматривала этого пункта). С собой он прихватил все необходимые документы.

Как он принял это решение? Осознанно. В последнее время им овладела такая отчаянная легкость бытия. Можно даже сказать невесомость. Хотелось экспериментировать.

Страховой офис был разлинован светом – жалюзи тут так и не открыли, видимо, чтобы не отсвечивало. В дальнем, самом темном углу затаилась Мария Игоревна. Скромная, прямая и сосредоточенная, скинув жакет, в одной белой рубашке она сидела за компьютером и что-то вбивала. Увидев Куприянова, почти сразу вернулась к работе.

Ничего не говоря, Сергей прошел мимо стажера с его земноводным взглядом.

– Добрый день, – повторил, присаживаясь возле той, о которой думал все выходные, – я по поводу страховки.

Она посмотрела ему куда-то в диафрагму, боялась, что ли, поднять глаза выше?

– Принесли заявление?

– Да.

Положил на стол заполненный бланк. Смирнова взяла, начала вбивать данные в компьютер. Сергей, не отрываясь, глядел в ее сомкнутые губы.

– Куда ты исчезла-то в пятницу?

– А выгодоприобретатель кто?

Вскинула грозные брови и посмотрела в упор – сама богиня юстиции.

– Ты, кто же…

Наконец-то. Что-то дрогнуло в красивом лице.

– Я хотел бы, чтобы это были вы, – твердо повторил Куприянов. – У меня больше никого нет…

– Прошу прощения, но это вряд ли возможно.

– Почему?

Она занервничала, отложила заявление, покраснела, огляделась по сторонам, как будто ища защиты.

– Мы не можем становиться выгодоприобретателями клиентов.

– Разве? – честно говоря, дизайнер был готов к такому повороту. – Есть закон какой-то?

– Одну минуту.

Встала и быстро вышла. Дама в макияже тихонько клацала на клавиатуре, делая вид, что ничего не случилось. Зато стажер как будто белены объелся. Вскочил и тоже выбежал, хлопнув дверью.

Сергей сидел долго, минут пятнадцать. Потом взял свой паспорт и, перечитывая его, двинулся к выходу. Он еще сам не знал, что будет делать. У помойки во дворе перед зданием «Гарант Антея» стоял и курил, скуксившись и сунув руку в карман, стажер.

– Куда она делась? – спросил Куприянов.

– Слушай, чего тебе от нее надо, а? – вдруг напал этот заморыш, раздувая ноздри и щуря глаза. «Надо же, он такого же роста и комплекции, как Джин-Хо», – поймал себя на неожиданной мысли дизайнер.

– Ничего. А что?

– Ну, вот и отстань от нее…

По-мужски стряхнув пепел средним пальцем, стажер глубоко затянулся.

– А ты что, ее муж?

– Не муж.

– Любовник?

– Тебя ебёт?

Сергей достал пачку с разрезанной черной грудью и тоже закурил.

– Мне просто надо поговорить с ней.

– Не надо.

– Да почему?!

– Потому. Она увольняется, сегодня последний день.

Куприянов ухмыльнулся, делая вид, что не верит.

Стажер залез во внутренний карман, достал визитку: «менеджер по работе с клиентами Иванов Денис Игоревич».

– Теперь по вопросам страхования жизни ко мне.

– На самом деле, очень крутая работа.

Катрин улыбнулась и протянула Сергею фирменный конверт ивент-агентства «Радость» с гонораром.

Они сидели в просторной белой переговорке с большими красными буквами LOVE на стене.

– Стильный темплейт получился.

– Спасибо.

– Вам спасибо. Жаль, что не все способны оценить…

– В смысле?

– Ну…

Генеральный директор агентства, высокая женщина, сохранившая следы красоты, пожала плечами.

– Есть клиенты, которые вообще непонятно зачем к нам обращаются. Вроде такую концепцию им предложили. «Обратно к невинности». Менады, танцующие на Парнасе, разрывают Пенфея. Пенфей у нас должен был быть таким огромным чучелом, набитым воздушными шариками и всякими подарками… В результате все превратилось в дискотеку, караоке и фотографирование с удавом.

– М-да…

– Живут тупо, думают тупо.

– Ну, узор-то будет?

– А, – она махнула рукой. – Не нужен им никакой узор, Сергей. Им нужен Стас Михайлов. Сознание на уровне…

Она постучала о край белого лакированного столика. На ней было короткое платье цвета индиго, черные колготки и туфельки с круглыми носами. Прическа в стиле Умы Турман, с ровной челкой на лбу. Крупный нос, уставшие глаза.

– В общем, пригласительные оставили, а постеры и прессвол будут другими.

Катрин встала, протягивая руку Сергею.

– Ничего, прорвемся.

Он тоже поднялся.

– Как там Герман мой? – спросила Катрин, когда они подошли к стойке ресепшена, на которой большими красными буквами было написано HAPPINESS.

– Да вроде работает…

– Отлично. В офисе часто бывает? – она погрозила пальцем и рассмеялась. – А то я его знаю, он тот еще прогульщик. Вы за ним следите.

– Да нет, вроде, часто, – застенчиво улыбнулся Сергей.

– Приходите, кстати, к нам в эту пятницу. Будет корпоратив. У нас много красивых девушек.

– Да?

Куприянов оглядел просторный пустой холл с маленькой головкой ресепшионистки, едва возвышавшейся над стойкой, и остановил взгляд на Катрин, которая стояла навытяжку, прижав к животу айпад. Она что, его клеит?

– Хорошо.

Сергей Куприянов всегда знал, что к чему подходит и где для чего место. В этом и была его сверхспособность. Крупные шрифты семейства геометрических гротесков, без засечек, построенные на основе простейших фигур, – окружности, квадрата, равностороннего треугольника: наследие конструктивизма и школы дизайна Баухаус. Большие плоскости основных цветов – белого, черного, красного, зеленого, синего. Идеально складывающийся модус, технологичность, масштабируемость и простота идеи. Все, чтобы сделать мир чище, структурированней, прозрачней. Все, чтобы в нем было легко ориентироваться. Чем не миссия? Однако путь к цели оказался завален хламом: подчинить чувству гармонии собственную жизнь пока не получилось. Он знал, что после развода попал в какой-то водоворот, в черную дыру. Им овладела апатия. Расчистить пространство становилось все сложнее. В квартире по-хорошему надо было бы сделать ремонт, поменять местами стол и кровать, выбросить румынскую стенку и поставить вместо нее квадратный стеллаж из «Икеи». Сил не хватало.

На следующей неделе в перерывах между работой Куприянов написал Смирновой несколько сообщений в фейсбуке: «Привет. Ты как?», «Извини, я все делал неправильно. Мы могли бы поговорить просто?», «Ты самая жестокая из всех, кого я знал» и «Мой телефон такой-то, позвони, срочно. Я должен кое-что тебе сказать». Ответа так и не пришло.

Если честно, в своем воображении Сергей мог бы легко разместить Смирнову рядом с собой. Они идеально подходили друг другу. Она – такая спортивная, легкая, чуть развратная. И он – немного похожий на героя современного боевика. Им надо было просто поговорить. Она поняла бы его даже несмотря на разные политические установки.