- Спасибо, - пробормотала я, отпивая, - голова гудит… А ты почему не гуляешь по ночам, а?

- Спасибо, я уже нагулялся, - сдержанно ответил Адриан. – Субирано обожала оргии и вечеринки, переходящие в оргии.

Я посмотрела на мальчика, который был старше меня в десять раз.

- Учиться пойду, - сказал он, - годок отосплюсь, отъемся, отдохну – и следующей весной… - он отпил крови, из-за чего меня снова настойчиво затошнило.

Кстати, я уже знала, что вампиры спят периодически, даже те, что справили уже столетний юбилей. Оказывается, что им иногда надо спать, чтобы не падать обессиленными. Чем дольше вампир на ногах – тем больше крови ему требуется, кажется, все так… Адриан как-то во время одного из долгих телефонных разговоров сказал, что Суби не давала ему спать подолгу, чтобы держать под контролем силу парня.

- По мне так отличный план, Адриан, - похвалила я, протянула руку через стол и похлопала парня по руке. – А теперь извини…

И я ринулась в туалет – излить душу.

Умывшись после всего, я ощутила позыв пописать. Сев на холодный пластиковый ободок унитаза, я обнаружила на белых трусиках розовые пятна. Так, прибавим к моим планам визит к гинекологу. Подобные пятнышки я уже находила на своем белье пару месяцев назад.

Да, игры с природой опасны. Из-за увлечения препаратами, сворачивающими кровь, из-за алкоголя, наркотиков я, кажется, подорвала свое женское здоровье. Да и вампирской крови во мне много. Кто знает доподлинно, как она действует на человеческий организм?

Последний раз у меня были месячные два месяца назад, да и то – два дня, скудные. Пора завязывать с дициноном и ему подобными препаратами.

Напившись сока под сочувственным взглядом Адриана (он был привязан ко мне; подозреваю, укокошив Субирано Эсмене Л’Арригада, я заняла место матери в его сердце), я хотела было двигаться домой, когда Мана попросил меня задержаться.

- Ингемар спрашивал, у меня ли ты, - недовольно сообщил он, - так что задержись, он просил.

Мне сразу стало страшно и интересно. Ингемар сейчас приедет? Или что?.. А зачем? Ох, мама, что же я такое могла ему сказать тогда?! При чем тут это? Ох, не знаю, не знаю, я уже ничего не знаю…

Я упала на диван под кондиционером, потом сбегала посмотреть на спящего Севу. Братик спал на кровати в комнате, где окно было заложено кирпичами и заставлено шкафом, как пояснил мне Мана. В черных штанах и только, мой худощавый братец был белым-белым, мертвец, ни дать ни взять. Алкоголь в моей крови заставил меня едва ли не всплакнуть над красавчиком-братом. Ему бы жить и жить. Ну почему жизнь так несправедлива?

- Как он тут? – коротко спросила я у Маны, совладав с собой.

- Отлично, - лицо зеленоглазого посветлело, - играем частенько вдвоем – я на фортепиано, он на гитаре.

- И все?

Мана высокомерно взглянул на меня.

- И этого довольно.

Ладно, это их вампирские штучки. Я подошла к чужому-родному брату и поцеловала его в лоб – как Ингемар целовал меня. Может, он целовал меня и по-другому, только я не помню. Погладив прохладное белое чело Северуса, я подумала с горечью: «Спи, мой падший ангел. И не знай, чем тут страдает твоя глупая сестра, обрекшая тебя на это. Играй на гитаре и… Да и все. пожалуй, играй и будь спокоен и счастлив. Можно просто спокоен».

Мана молча глядел на нас. Я повернулась к нему.

- У меня ему хорошо, - сказал Мана.

Он точно знал, что мне нужно говорить. А Ингемар точно знал, о чем я думаю. Что из этого мне нужно?..

Звонок в дверь прервал мои размышления над Северусом.

- Это от Ингемара, - Мана успокоил меня, потому что при звуке звонка я дернулась. – Идем.

Я с трудом поднялась и побрела за ним.

Приехали двое – телохранитель Ингемара, которого звали Данилой, и незнакомый мне мужик мрачной наружности, одетый в черный костюм по такой-то жаре. Мужик был смертным – на его лбу блестели капли пота.

- Кто из вас Гайя Антонин? – спросил мужик, обливаясь потом.

- Я, - съехидничал Мана. Он стоял, словно и не при делах. Видимо, чтобы поехидничать.

- Я Гайя Антонин, - сказала я.

- Да, это она, - подтвердил Данила, когда мужик обернулся к нему.

- Это вам тогда, - мужик протянул мне прочный продолговатый кейс более чем метровой длины. – Вот документы. Вот разрешение на вывоз из страны. Вот – экспертная оцен…

- Мы поняли, господин Навалов, - прервал его Мана, делая знак Даниле увести мужика. – Остальное прочтем.

Телохранитель Ингемара толкнул мужика в спину. Тот, недовольный, протянул мне кипу бумаг. Я стояла с тяжелым довольно кейсом, поэтому бумаги взял Мана.

- Всего доброго, - сказал господин Навалов и удалился с Данилой, склонившим на прощание голову перед Маной.

Тот царственно кивнул в ответ и закрыл дверь.

- Господи, тяжело, - я осторожно опустила кейс на столик в коридоре. – Что там?

- Фаллос искусственный, - сказал Мана. Он уже не язвил, просто был угрюм и недоволен.

Мой супруг из небольшого мешочка, снятого с шеи (!), вытряхнул мне на ладонь ключ. Я осторожно открыла кейс.

- Советовал бы тебе положить это в банк, - сухо заметил Мана. – Или спрятать у меня в сейфе.

- Пф, - фыркнула я довольно невоспитанно. – Что это?

В кейсе на бархатной подложке лежал сверток. Едва притронувшись к нему, я почувствовала магию. На серой холщовой ткани были начертаны смутно знакомые мне знаки. Среди них я без труда узнала лишь одно слово, имя Ингемара – «Höskuldr a mik».

- Хёскульдр а мик, - прочла я по слогам, касаясь ткани пальцем. – Это что?

- Хаскульдр мой хозяин, - раздраженно сказал Мана. – Он пожелал, чтоб это было твоим.

- Это?

Мана осторожно принялся разворачивать завернутый в холстину предмет. Еще до того, как я увидела, что скрывается там, я уже это знала.

Из куска зачарованной ткани появился древний, попорченный безжалостным временем меч.

- Это что? – тупо спросила я.

- Меч.

- Я вижу, что это меч, - я вдруг резко протрезвела, взяв оружие в руки. – Почему он у меня?

- У Ингемара есть завещание, - скучным голосом начал Мана, - как и у многих из нас. По этому его завещанию его меч должны хранить мы с Кимом. Мало ли, вдруг с Ингемаром что-то случится. Такой ключик, - зеленоглазый потряс перед моими глазами ключом, - есть и у Кима. Так вот, теперь этот меч твой.

- Это… - я запнулась, разглядывая оружие. – Это значит, что?..

Меч был довольно тяжелым. Его грубая рукоять даже не была оплетена ничем для удобства. Гарда была широкой и длинной. По лезвию шли зазубрины, да и вообще меч страшно было в руках держать – а ну как развалится сейчас?

- Видишь? – Мана провел пальцем по рукояти, которую я сжималаодной рукой. – Рукоять длинная, под руку Ингемара сделана. В то время мечи были с более мелкими рукоятками. Считается, что Ингемару везло в боях, потому что его меч был лучше сбалансирован. Чушь, конечно… - Мана указал на руны у гарды. – Вот тут… Ева сказала, что некто заговорил меч Ингемара на вечную победу. Ну, так и убили его, когда этого меча у Инга не было в руках…

Я покосилась на Ману. Это было ужасно… но я не понимала, почему эта реликвия досталась именно мне.

- И?..

- И ты теперь держишь в руках единственное оружие Ингемара, - раздраженно сказал Мана. – Этим мечом он не пользовался очень давно ввиду его непригодности, а другое оружие не признает.

Идиотский подход, как по мне. Но я смолчала. Может, я проникнусь позднее?

- И что это значит? – тупо вопросила я, рассматривая меч.

Зеленоглазый выразительно посмотрел на меня. В его взгляде ничего лестного для себя я не прочитала.

- Спрячь его, – только и сказал Мана. – Это знак доверия.

Я примерно прикидывала, сколько может стоить этот меч. У его рукояти было так же имя «Хёскульдр». В деньгах его стоимость – сотни тысяч убитых енотов.

Другую ценность меча Аскольдова моя похмельная голова понять была не в силах даже. Любовь любовью, но это… Возвращая меч в ткань и кейс, я ощутила, как дрожат мои руки и плечи. Еще бы. На эти плечи только что легла ответственность, которую невозможно осознать.