— Как же надоело…,— шепотом проговорил себе он.

***

Блейз быстро поднимался по лестнице, ведущей в покои старост. Первогодки наконец закончили украшать парадную лестницу и центральный холл, оставалось только все подготовить в большом зале, где будет проходить бал. Через два часа нужно будет заступать на патрулирование.

Слизеринец устало выдохнул. Обязанности старосты достаточно сильно выматывали, почти не оставляя времени на личные дела, а внутреннее напряжение накапливалось снежным комом, отвлекая от запланированных дел. Он посмотрел на бумаги в своей руке и хмыкнул. Наверняка Грейнджер сейчас сидит, как мышь в своей спальне и нервно наворачивает круги, пытаясь не заплакать.

Он терпеть не мог слезы, особенно женские. Они побуждали мужчину к согласию и слабости. У него было не мало ситуаций, когда дамочки пытались использовать это оружие на нем, чтобы удержать рядом с собой, но парень сразу разрывал отношения, когда понимал, что их связь становилась болезненной и эмоциональной, с их стороны. Ведь он скорее всего унаследовал «проклятие» своей матушки, которую прозвали Черной Вдовой.

Забини не отвергал власть и силу любви, на которую возлагал большие надежды покойный директор Хогвартса, он просто знал, что никогда не сможет испытать это чувство.

Мулат остановился у портрета, задумавшись над вопросом в своей голове.

«А нужна ли мне вообще любовь?…»

— Ты не имел права рассказывать Гарри о случившемся! Думал, что я не раскрою твои планы по обеливанию своей змеиной натуры?! — Гермиона, словно дикая амазонка налетела на молодого человека, едва тот переступил порог гостиной старост.

Она вскочила с кресла, крепко сжимая палочку в руке.

«Как он смеет вообще лезть не в свое дело?!»

— Полегче…— Блейз не слабо удивился ее напору и гневу. Это мало напоминало то, что он ожидал увидеть.

«Оказывается синий чулок может быть взрывоопасной штучкой.»

— Я сообщил Поттеру только факты, ведь твой рыжий увалень наверняка успешно изображает жертву нападения, а я не желаю принимать участие в этих интригах, — он передал девушке бумаги, которые она обронила в холле.

— Никто не собирается их строить, я сама хотела поговорить с Рональдом, но твое вмешательство все испортило! — Гермиона фыркнула и почти смяла в руке пергамент с работой первогодки.

Ее дико раздражало спокойствие и собранность этого парня. Что бы не происходило вокруг, он всегда был с легкой улыбкой на лице и дразнящей медлительностью в каждом шаге и движениях своих рук. Почти все время шатенка опиралась на здравость своего ума и возможность быстро найти правильный путь, активно используя логику, однако сейчас, рядом с ним ей хотелось выпустить Адское Пламя и от души смачно выругаться.

— Грейнджер, тебе не кажется, что это Уизли должен делать? Мало того, что он явился сюда, нарушая правила, пытался трахнуть тебя по-быстрому и свалить, так еще и на меня напал первым. — Блейз облокотился плечом о стену, рассматривая девушку перед собой.

Сегодня на ней была та же блузка, только наглухо застегнутая, а яркий галстук висел точно посередине между грудей.

«Двоечка»

Такая не популярная цифра, но когда дело касалось параметров женской плоти, математика приобретала магические способности вырубать мозги любому мужчине.

Блейз любил заниматься вычислениями и решать уравнения «вручную», доходя до запредельного значения выстроенного алгоритма действий и получения превосходного решения.

— Между прочим, я тоже жду извинений, а раз ты решила все сделать за своего дружка, то давай,— он развел руки в стороны и подошел к ней ближе. — Извиняйся.

Гермиона никогда не думала, что может разозлиться настолько сильно, что была готова зашипеть, как змея Волдеморта.

— Черта с два, Забини! Ты никогда не получишь от меня даже слов благодарности, как и титула лучшего ученика Хогвартса, — она вскинула подбородок в вызове, сверкая теплотой в шоколадных глазах. — Потому что его вручат мне, с должностью личного помощника Министра Магии, где я смогу использовать свои полномочия, чтобы доказать, кем ты являешься на самом деле…

Возможно шатенка была слишком груба, вновь напоминая ему о теме незаконнорожденных бастардов, однако дух соперничества и вызова сделали свое дело.

Блейз резко подошел к ней вплотную, смотря строго в полыхающие огнем глаза.

— Я ведь предупреждал тебя, что будет, если ты решишь встать у меня на пути, — он поднял руку и едва коснулся пальцем ткани ее галстука. — Я не буду использовать магию, ведь гораздо больше страданий ты можешь испытать от этого…— рука с длинными пальцами плавно переместилась на предплечье девушки и медленно сжало его.

Гермиона сделала резкий вдох, раскрывая в шоке губы.

«Он не мог узнать! Я ведь старалась не показывать этого!»

— Гаптофобия* является довольно редким явлением среди волшебников и лечится в больнице Святого Мунго, под наблюдением колдомедиков…,— его ладонь переместилась вверх на плечо гриффиндорки. — Ты решила, что я, как твои друзья, не замечу этого? А зря, ведь по правилам школы мне стоит подойти к директору и доложить, о том, что староста гриффиндора не отдает отчета своим действиям, у нее случаются нервные психозы и истерия, что влечет за собой опасность для учеников и общества в целом. — пальцы Блейза настойчиво гладили кожу ее шеи, в то время как она продолжала шумно дышать.

— Это ложь. — прошептала девушка, не убирая свой взгляд. — Ты делаешь это специально, чтобы дезориентировать и оскорбить меня, ведь для таких, как ты, я всего лишь…грязнокровка.

— Ты кажется забыла, Грейнджер, что я не Драко Малфой и не боюсь подцепить несуществующую заразу, прикасаясь к тебе. — мулат ответил достаточно уверенно, но ирония уже давно сошла с его лица. — Насколько сильно ты готова отрицать и терпеть боль? — он начал изучать форму ее правого уха, поглаживая нежную кожу у виска.

«Давай же, ответь ему, иначе он победит!»

Гермиона не желала проигрывать или отступать, а главное, чтобы о ее позорном секрете узнали посторонние люди.

— Я…повторяю, что это все ложь. — шатенка откинула голову назад, чтобы лучше видеть его лицо. — Я не чувствую сейчас никакой…боли.

Это была правда. Ее нисколько не пугали последствия его предположений и теорий, однако она действительно не испытывала агонии или тремора мышц, как это было с Роном. Все тело девушки словно заблокировалось само по себе, в гневе и сопротивлении.

— Даже…если…так? — Блейз опустил руку и опять погладил галстук, а затем стал ловко и не торопясь расстегивать пуговицы на блузке. — Кажется с Уизли у тебя проходило по похожей схеме.

«Но ты не он.»

Когда последняя пуговица поддалась команде его пальцев, Забини стоял молча, удерживая края ее рубашки. На лице Гермионы не было признаков неудобства или дискомфорта. Она просто стояла, послушно опустив руки, а изящное личико покрыл румянец смущения.

—Ты проиграл. — прошептала гриффиндорка на выдохе. Она похвалила саму себя в мыслях, за то, что справилась с его манипуляциями и была уверена, что теперь слизеринец отступит.

— Еще нет…— ответил после минутного молчания Забини. — Мне не нравится принуждать женщин…

— Но тебе придется, чтобы окончательно подтвердить свою ошибку.— завершила его фразу девушка. Ее голос дрожал, а мышцы стали словно каменными и не живыми.

Они были ровесниками, но Блейз предпочитал женщин старше себя. Инфантильные девчонки с кучей подростковых проблем и наивными соплями о принце приводили его в уныние.

Слизеринец чувствовал исходящую от Грейнджер неопытность. Вряд ли она успела переспать с Уизли или Крамом. Ведь подобные ей, убежденные моралистки, никогда не станут признавать власть страсти и желаний собственного тела.

— Видимо да. — пробормотал мулат, склоняясь над шатенкой. Он взял ее за подбородок и слегка надавил большим пальцем, чтобы красивая нижняя губа сильнее раскрылась.

Гермиона закрыла глаза, отключая мозг и уверяя саму себя: