Но Кроули останавливается. Тихо ставит на стол вино и кладёт рядом стопку комиксов. Прислушивается.

Гавриил говорит:

— Нами принято решение пересмотреть ваше участие в… гм… недавних событиях и предоставить вам, Азирафель, возможность вернуться к работе. Вы сами понимаете, — ха-ха! — поначалу на испытательный срок. Ну, скажем, с полсотни лет? А, Азирафель? Замечательные условия, полный пакет, гарантии на замену тела. Правда, издержки за утерянное имущество, в любом случае, придётся понести.

Азирафель что-то тихо спрашивает. Кроули напрягает слух, но не может разобрать ни слова. Гавриил в ответ раскатисто смеется. Но его смех ещё фальшивее, чем показная вежливость Азирафеля.

— Хороший вопрос, Азирафель! — до отвращения бодро отвечает архангел. — Что касается демона Кроули, о котором нам кое-что известно… Мы закроем глаза на временную связь с оппозицией. Но! Вы же понимаете, — его тон становится доверительным, — ещё один подобный инцидент, и милости оттуда (многозначительная пауза) можно будет не ждать.

Азирафель молчит. Вероятно, кивает. Шуршат бумаги. Кроули нестерпимо хочется выглянуть и посмотреть, какие эмоции сейчас отражаются на лице его ангела. Но Гавриил уже произносит:

— О, я что-то засиделся. Прошу меня извинить, Азирафель, опаздываю на совещание. Боюсь, кое-кто будет в ярости.

Дверь хлопает. Кроули немедленно вылетает из задней комнаты. Азирафель с пустым лицом сидит на диване. На низком столике разложены документы. От них несёт благодатью и светом. Кроули чётко различает подпись Азирафеля в низу каждой страницы.

Ангел поднимает на него взгляд. В глазах плещется ужас.

— Кроули. Что я наделал. Я предал тебя…

В груди щемит. Кроули опускается рядом. Притягивает Азирафеля к себе, пытается поделиться с ним уверенностью, которой мало и на одного.

— Нет, ангел. Ты меня спас. Нас обоих. Что бы я делал, если бы ты не подчинился, и Небеса покарали бы тебя?

Азирафель тонко всхлипывает. Кроули баюкает его в своих объятиях, а сам в это время падает. Ему мнится, что он несется вниз, в темный бесконечный туннель. Полки книжного магазина кружатся перед глазами, мимо пролетают комиксы, размахивая страницами, как давно вымершие птицы, где-то маячит бутылка Шатонёф-дю-Пап. И в конце туннеля не видно света, но это к лучшему. В конце концов, светом может оказаться и адское пламя.

Бутылку красного они всё-таки распивают на следующий день. Кроули заглядывает в свою квартиру полить растения и замечает торчащий из почтового ящика уголок. Очень неприятно обугленный. С опаской достает его двумя пальцами. Разворачивает. Читает. И начинает хохотать.

Смех его звучит истерически, но Кроули не может ничего поделать. Текст адского послания как под копирку повторяет тот, что вчера он слышал от Гавриила, сидя в подсобке. Никакой фантазии у обеих канцелярий.

Они сидят с Азирафелем в задней комнате магазина. Она видела множество их совместных возлияний, одним больше. В бокалах плещется вино. Настроение постепенно поднимается. Будущее видится уже не мрачным, а, скорее, забавным.

— Чему ты ухмыляешься, Кроули?

Азирафель выглядит уже пободрее. Да, под глазами залегли тёмные круги, даже круглые щёки кажутся слегка запавшими. Но, по крайней мере, он уже не плачет. Кроули так и говорит ему:

— Я подумал, хорошо, что ты уже не льёшь слёзы, ангел. Представь, какой локальный потоп ты мог бы устроить в магазине.

Кроули фыркает. Шутка кажется смешной, винные пары шумят в голове. Он развивает тему, эмоционально жестикулирует.

— Кругом вода. Солёная, брр. Книги плавают, как ковчеги. Не ноевы, азирафелевы.

— Не вижу ничего забавного, Кроули, — бурчит Азирафель. Но не сердится, вино действует и на него. А Кроули уже несёт.

— А на них каждой твари по паре! Крыс, две штуки! Мышей, пара! Тараканов…

— В моём магазине никогда в жизни не водились эти твари… божьи… — брезгливо поджимает губы Азирафель.

— Тогда эти, как их, книжные черви! Самец и самка.

Азирафель всё-таки прыскает.

— И один болтливый змей, — добавляет он.

Смеются теперь уже оба.

— Значит, мы снова на той же дороге, Кроули, — тихо говорит Азирафель, когда вино кончается, а смешливое настроение гаснет.

Кроули качает головой.

— Нельзя дважды войти в одну реку, ангел.

Уж он-то знает. Кроули часто видит один и тот же сон. Во сне он стоит перед вратами, за которыми виднеется чудесный сад. Там цветут розы, и поют соловьи, но, когда он хочет войти, врата непостижимо меняются. То они слишком малы, так, что Кроули может заглянуть в них лишь одним глазком, то оказываются крепко запертыми, а ключ от врат мерцает где-то в недосягаемой высоте… Кроули понимает, что значит этот сон: ничего не повторяется дважды.

— Мы уже это проходили, Азирафель. Мы справимся.

— Кроули. Я не хочу снова прятаться.

Азирафель смотрит на него своими ясными глазами. Они как холодная вода в реке. Как небесная гладь на рассвете, тронутая облаками. Как хрустальные потоки из того сада, что Кроули видит во сне и до сих пор помнит наяву.

Глядя в такие глаза невозможно солгать.

— Я тоже не хочу, ангел.

Он пересаживается на диван, ближе к Азирафелю. Обнимает его. Ангел кладёт голову ему на плечо, вздыхает.

— Я никуда не собираюсь уходить из этого дома. К дьяволу оба офиса.

Азирафель вскидывается. Заводит старую песню про ангела и демона, с привычным рефреном про опасность. Кроули тошнит от этой песни последние полтысячи лет. Поэтому он целует Азирафеля. Его уста — как алые розы из недоступного Кроули сада. Но он ему в этом ни за что не признается.

…Утро начинается неприятно — с сеанса связи с Дагоном. Кроули не успевает досмотреть новый вирусный ролик, как на экране его телефона возникает знакомое до отвращения лицо Повелителя архива. Острые зубы хищно скалятся. Это фирменная дружелюбная улыбка от Дагона. Инструкции к заданию просты: пара искушений, возбуждение гнева и распыление зависти. Выбор объектов оставлен за Кроули, и за это он почти благодарен.

— Запомни. Мы не доверяем тебе, Кроули, — брызжет слюной на прощание Дагон, и Кроули спешит накрыть экран ладонью. С опаской оглядывается: нет, сон ангела не потревожен. Поспешно одевается: хочет быстрее разобраться с делами и вернуться к Азирафелю под тёплый бок.

Напоследок не может удержаться: сотворяет на тонком белом блюдце рассыпчатый кексик. На белой глазури надпись изюмом: «Съешь меня». Оставляет тарелку на тумбочке у кровати и сбегает со ступенек, полностью довольный собой.

Кроули мчит домой в своей «Бентли». Для работы ему нужен компьютер. Он внутренне гордится собой. Как предусмотрительно было оставить про запас полезные заготовки. Теперь он может побить всех зайцев одним ударом.

Кроули набирает нужный адрес в строке браузера. На анонимной площадке популярного ресурса он горстями рассыпает посты, вызывающие волны гневных комментариев. Ничего не стоит попутно искусить здесь, спровоцировать нетерпимость там. Пользователи толпятся в тредах, репосты множатся, лавина растёт. Кроули ясно различает темные сгустки ненависти и злобы. Он не знает имён этих людей, их слишком много. Неожиданно для самого себя Кроули перевыполняет план. Можно рассчитывать на адские премиальные. Если удастся объяснить Внизу, что такое анонимный тред.

Он потягивается. Встаёт из-за компьютера с чувством хорошо проделанной работы. Мимоходом думает, что неплохо бы, наконец, перевезти компьютер в Сохо. Кстати, об ангеле. Телефон в его кармане мелодично звякает. Сообщение от Азирафеля!

Кроули читает текст, и хмурая складка прорезает его лоб:

«Не приходи пока. Дома безумное чаепитие».

Азирафель изъясняется загадками. Но Кроули понимает, что к ангелу пожаловали гости свыше. Он опускается на стул. Телефон кладёт перед собой. Старается не волноваться: будь что серьёзное, ангел не станет тратить время на сообщения. Кроули ждёт. А чтобы не скучать, запускает недосмотренный утром ролик.