Грудь Азирафеля мерно вздымается. Одеяло натянуто почти до подбородка, ночами в квартире демона довольно прохладно. Но Кроули знает, что под теплым одеялом его ангел полностью обнажен. И эта мысль сбивает весь его платонический настрой.

Тело мгновенно отзывается соответствующей реакцией. В паху тяжелеет, наливается, пульсирует набухший член. На Кроули сейчас тоже нет ни ниточки. Оба были слишком утомлены вчера, чтобы искать бельё среди вещей, в горячке разбросанных по полу. Одеяло заметно бугрится, и Кроули морщится. Желание рождается быстро и неотвратимо. Жгучей волной поднимается выше, разливается по телу, проникает в каждую венку, сочится из каждой поры. Член дергается, и Кроули шипит сквозь зубы. Еле слышно, но Азирафель на грани сна и бодрствования улавливает этот звук. Бормочет что-то в полусне и поворачивается на бок, спиной к Кроули. Сонно натягивает одеяло на плечи.

Но Кроули уже в отчаянии. Смена позы Азирафеля нисколько не помогает ему. Хуже того. Головка члена касается обнаженной кожи ангела. Это касание почти невесомо, но для Кроули оно как атомный взрыв, перенесенный внутрь его тела. Его сотрясает мощный прилив возбуждения. Прикосновение обжигает. Пульсация нарастает. Мозг отказывается соображать.

Их тела разделяют жалкие сантиметры, и Кроули не выдерживает. Подаётся вперёд, совсем немного, но этого достаточно, чтобы прижаться горячим стояком к прохладным мягким ягодицам. Кроули тихо всхлипывает от блаженства. Руки сами тянутся под одеяло, находят и поглаживают бедра Азирафеля.

Кроули трется членом о ложбинку между ягодиц, замирает от нахлынувших ощущений, пытается унять охватившую всё тело дрожь. И вдруг слышит: «И тебе доброе утро, Кроули». Голос Азирафеля хриплый после сна, низкий, в нём слышна улыбка, и сквозит просыпающееся возбуждение. Кроули чувствует, как вспыхивают его щеки. Разбудил всё же, а ведь так осторожничал вначале. Но Азирафель прижимается к нему спиной, и Кроули уже откровенно стонет, обнимая руками за пояс, приникая губами к плечу, вдыхая запах Азирафеля.

Член пульсирует, упирается в мягкое тело, и у Кроули сносит крышу от этого ощущения. Его руки перебираются с талии на бедра, а потом скользят к паху. Нащупывают затвердевший член Азирафеля, обхватывают его. Оба одновременно издают вздох наслаждения. Ангелу приятны ласки его пальцев, а Кроули сходит с ума от того, что чувствует себя желанным, возбуждающим для Азирафеля.

Азирафель слегка толкается в ладони Кроули. И он больше не может сдерживаться. Пальцы обхватывают толстый член, медленно обнажают головку, размазывают капельки смазки. Азирафель судорожно выдыхает, и в ответ бедра Кроули начинают двигаться. Он подстраивается под темп своих пальцев. Руки Кроули продолжают ласкать член Азирафеля, а своим собственным членом он с упоением трется между его ягодиц. Ему больше ничего не нужно, только ловить ощущение гладкой кожи и упругих мышц, только принимать осознание того, что Азирафелю сейчас не менее приятно, чем ему.

Трение, трение, сводящее с ума, приводящее всё ближе на грань. Между ягодиц Азирафеля, таких восхитительных, таких упругих и мягких одновременно. Трение чувствуют и его пальцы, крепко сжимающие член Азирафеля. Уши слышат только оглушительное биение собственного пульса и постанывания ангела. Глаза упиваются видом запрокинутого лица Азирафеля. Он прижимается затылком к плечу Кроули, его веки опущены, лицо порозовело, сквозь приоткрытые губы влажно поблескивают белые зубы. Изо рта его с каждым выдохом вырывается тихий стон, и он звучит музыкой для ушей Кроули.

Вот стоны становятся чаще, громче, отрывистее. Кроули ускоряется. Его пальцы работают без устали, сжимают, сдавливают, двигаются всё быстрее. Кроули чувствует, как напрягаются все мышцы Азирафеля, видит, как широко открывается его рот в беззвучном крике, потому что на другой не хватает воздуха. Он ощущает, как сотрясается тело Азирафеля, и между пальцев его течёт горячая жидкость.

Кроули протяжно стонет. Мысль о том, что он довел Азирафеля до оргазма подстегивает его, как не смог бы ни один афродизиак в мире. Его член в последний раз толкается в пухлую ягодицу и обильно заливает её спермой.

Кроули прижимается теснее к телу Азирафеля, зарывается лицом в его затылок, ловя губами завитки светлых волос, и замирает. Оба лежат, восстанавливая дыхание. Потом Азирафель поворачивается в его объятиях лицом к нему. Целует его, нежно и благодарно. Да, губы Азирафеля тёплые и мягкие, Кроули убеждается в очередной раз.

— Доброе утро, ангел, — выдыхает Кроули.

И они ещё долго нежатся в постели, не торопясь покидать её. Им некуда спешить, времени полно. Ведь воскресенье только завтра. Пасхальное воскресенье. День, в который Сатана придёт на Землю…

Утренний секс — самый сладкий. Азирафель выглядит так, словно разорил кондитерскую лавку. Они оба уже на кухне, и Кроули варит кофе. Но нельзя без отрыва пялиться на довольного ангела и надеяться, что кофе последит за собой сам. Чёрная жидкость с шипением сбегает на варочную панель. Кроули тоже шипит. Азирафель смеётся и щелчком пальцев устраняет непорядок.

Потом они сидят рядом и пьют обжигающий напиток. У Азирафеля в квартире Кроули давно завелась белая кружка с крылышками. Кроули от неё без ума, и Азирафель постоянно грозится подарить ему такую же. Ещё здесь имеется белый с голубым халат для ангела. И уйма других вещей. Но Кроули только рад.

Они потягивают кофе, и кружат, кружат, старательно обходят опасную тему. Как будто, если не упоминать её вслух, ничего не произойдет.

Но слово звучит. Азирафель роняет:

— Значит, завтра уже Пасха…

И Кроули весь сжимается, как от удара. Кивает головой, барабанит пальцами по столешнице. Тянется к старинному радиоприемнику на стене и бездумно включает его. Кроули хочет поймать музыкальную волну, но внезапно слышит громкое шипение помех. И демоническое чутье подсказывает ему, что дело явно не в неисправности приемника.

— Как поживаешь, Кроули? — слышит он до боли знакомый голос и обмирает. Мороз пробирает тело.

— Владыка, — выдавливает он.

Мельком бросает взгляд на Азирафеля. Ангел, затаив дыхание, обеспокоенно вслушивается.

— О, как я рад тебя слышать! — восклицает Сатана, и Кроули вздрагивает. — Ты пропал на всю зиму и половину весны, Кроули. Я уже начал беспокоиться.

Кроули прикусывает костяшки пальцев на кулаке. Азирафель крепко сжимает его плечо, взглядом поддерживает, как может.

— Но ты хорошо поработал с Адамом, мой дорогой Кроули. Надеюсь, завтра увидимся? Рассчитываю на тебя.

Снова шум помех, потом прорезается бодрый голос ди-джея, который, в свою очередь, сменяется жизнерадостной мелодией.

Они молчат и смотрят друг на друга. Наконец, Кроули протягивает руку, и пальцы их сплетаются. У него в глазах паника, и он не может утаить от ангела дрожь в руках. Но Азирафель рядом с ним, и они оба надеются пережить завтрашний день без потерь.

Часть 1. Явление героя

Утренний парк был безлюден. И это казалось очень странным, потому что обычно здесь даже рано утром кто-нибудь гуляет: то бегуны в кроссовках и с капельками наушников в ушах, то владельцы собак, то невыспавшиеся молодые матери с малышами.

Но сегодняшний день был исключением. Не каждый день Сатана приходит на Землю. В Сент-Джеймсском парке сейчас находились только ангел и демон. Да безрассудно смелые утки в недоумении крутились по пруду, не понимая, куда подевались все их кормильцы. Кроули и Азирафель сидели на скамейке и заметно нервничали. Если бы не присутствие ангела, Кроули, наверное, уже сбежал бы отсюда подальше, возможно, в Антарктиду, а, может, и в соседнюю галактику. Но Азирафель крепко держал его за руку, и волнение понемногу начало его отпускать. В конце концов, Адам обещал, что присмотрит за Сатаной.

Признаться, Кроули ожидал грома и молний, адского пламени, клубов дыма. Но пространство перед ними внезапно сгустилось, и прямо из воздуха появилась поначалу призрачная высокая фигура, потом она постепенно обрела материальность, стала плотнее, и вот уже перед ними стоял сам Сатана.