Моментально среагировав, мужчина поспешил в ближайший телефон-автомат, чтобы вызвать милицию.

Он набрал номер, сообщил дежурному координаты места преступления. Затем побежал обратно, в сторону парка, чтобы помешать малолетним преступникам, а по возможности задержать кого-нибудь из них.

Подростки вовсю тешились над женщиной, а та, уже беспомощная, лишь покорно выполняла их требования.

– Не смейте! Отпустите её, милиция уже едет, – крикнул Игнатов и осёкся. Не надо было про милицию…

Парни, бросив свою жертву, все четверо повернулись к нему. Женщина, громко плача, быстро оделась и убежала, а Володя остался в неравном поединке с этими нелюдями. Возможно, они приняли сказанное мужчиной про милицию за фальшивую монету и, ещё больше обозлившись, что упустили свою добычу, принялись зверски избивать Владимира Николаевича.

Он, слабо сопротивляясь, только повторял:

– Что вы делаете?! Опомнитесь, ребята! Себя же погубите.

Но и этого было мало. Один из моральных уродов плеснул мужчине уксусной кислотой в глаза.

От болевого шока тот потерял сознание, а рядом уже выла милицейская сирена. Только тогда до подростков дошло, что бежать уже поздно. Подоспевшие стражи порядка быстро скрутили всех четверых, а затем вызвали скорую Игнатову.

Врачи сделали всё, что могли, но Володя не смог пережить очередной стресс и умер, будучи душевнобольным, в одной из психиатрических больниц города.

Герман, лёжа на кровати, с какой-то сентиментальностью вспоминал безвременно ушедшего школьного товарища. Вот уж кому действительно не повезло в жизни! А такой парень был, с добрейшей душой, и вдруг – нелепая смерть в сумасшедшем доме… Где всеми забытый, неухоженный, заколотый психотропными средствами умирал настоящий Человек с большой буквы. Престарелая мать, не лишённая здравого рассудка, а из-за своего конченого эгоизма, отказалась от единственного сына, а затем и от внука.

Владимира Николаевича похоронили его повзрослевший сын Пётр и дальние родственники.

В первый раз у Германа в подсознании мелькнуло чувство сострадания.

А что же он, Герман Иванович, проживший свою жизнь, как ему хочется, на всём готовом, с покорной женой, любовницами, послушными сыновьями, которые учатся за границей, один в Англии, другой в США? Прожигают жизнь, не зная бедности, горя и слёз, ходят по ночным клубам, барам и ресторанам, ездят в дорогих авто, меняют как перчатки девочек, наслаждаются беззаботной жизнью…

Конечно, Герману в жизни тоже пришлось хлебнуть горя, но это было в далёком детстве, всё это в прошлом. Он сам себя сумел поднять до хозяина большого производства. Но сегодня он почувствовал в душе ужасную тоску и боль. Никогда ему не приходилось испытать такое. У него всегда была слава и успех. Герман поднимался по служебной лестнице, любой мог ему только позавидовать!

Но Герман Иванович любил деньги настолько, что большую часть всегда забирал себе, никому не давая в долг и не вкладывая в различные фонды. Только в свой личный банк, под высокие проценты, с расчётом на то, что останется не только сыновьям, но и внукам на долгое безбедное существование.

Своим любовницам, в том числе и Ларисе, он ничего не оставит. Зачем? Пожили в своё удовольствие при нём, дальше думайте сами или ищите других любовников. Хотя в вашем возрасте кому вы нужны?..

Герман никого из них не любил. Даже Лору. Он любил только себя, в чём-то напоминая мать покойного Володи, властную, эгоцентричную женщину. Пожилой капиталист, несмотря на стабильность и высокие доходы предприятия, платил рабочим зарплаты скромные, безжалостно увольняя недовольных.

«Нечего их баловать, – рассуждал он, – на всё необходимое им хватит, всё равно пропьют, прогуляют, сколько им не плати!»

Зарплату повышал, только когда сильно подскакивали цены на все продукты. Начальники цехов и другие руководящие лица на заводе получали в разы больше, поэтому старались изо всех сил остаться на своих местах, держась друг за друга.

Герман оделся, сказав Лоре, чтобы ждала его дома, а сам вышел на улицу. Прохладная ночь его встретила неласково, снова защемило в груди. По дороге в летний сад мужчина лихорадочно размышлял на случай непредвиденных обстоятельств, кто же будет его приемником?

На совете директоров была выдвинута кандидатура его первого заместителя, директора производства Руслановой Ольги Филипповны.

«Баба… Ну какой же я идиот! – сокрушительно думал Герман. – Разве можно доверять ей доверять целое производство? Как же я раньше не подумал, что нельзя допускать женщину, да ещё малообразованную в начальство, тем более такого высокого ранга… Всё предприятие развалит! Как же я так увлёкся этими постельными утехами, что не заметил, пропустил и даже сам способствовал этому… Как теперь быть? Решение уже принято и отменять его слишком поздно».

Он вдруг вспомнил, как лет десять тому назад, ещё совсем молодая Ольга Русланова, закончив один из техникумов города, по лимиту устроилась работать контролёром на проходную предприятия. В один из летних дней приехали двое здоровых парней из городской мафии забирать свою долю прибыли.

Что поделаешь, с мафией всегда нужно считаться и делиться. Иначе кранты. Поэтому хозяину производства приходилось отдавать им с каждой прибыли проценты, которые ему насчитывали. Большие налоги драло и государство, но Герман Иванович успешно справлялся и с этим.

Но вернёмся к Ольге Руслановой. Герману вдруг захотелось прокатиться на новом серебристом джипе с молодыми мафиози за пределы территории производства. Деньги были получены вовремя, мафия претензий не имела, все трое – хозяин и два парня в машине пребывали в хорошем настроении.

Однако на проходной царил железный устав – проверять и осматривать все машины, даже начальства, кроме владельца предприятия.

Начальником охраны был отставной кадровый офицер Крайнов Павел Анатольевич, маленький, пятидесятилетний лысый мужичок, желающий во всём угодить своему хозяину. За малейшую провинность он спрашивал со своих подчинённых настолько строго, что безжалостно лишал либо половины заработка, либо даже увольнял по статье. Охранниками работали в основном люди предпенсионного возраста, которых на профессиональные работы почти не брали, предпочитая молодых специалистов. Олю взяли на мизерную зарплату, та была вынуждена безропотно подчиняться Крайнову. По уставу нужно было обыскивать даже машины мафиози, но только для виду, поскольку это было чревато недобрыми последствиями. Разумеется, никто молодую Ольгу об этом не предупредил.

И вот, когда джип подъехал к проходной, женщина решительно вышла ему навстречу. Машина имела тонированные стёкла, поэтому Русланова не заметила за здоровыми бугаями, сидевшими на передних местах, Германа Ивановича. Тот словно невидимка наблюдал за происходящим.

Мафия назвала контролёру цель визита, отказав Ольге в досмотре машины. Та, не открывая ворот, бросилась за подкреплением, поставив в известность своего начальника. После чего с несколькими вооружёнными охранниками вернулась к внедорожнику. Поняв кто в машине, охранники метнулись обратно на КПП, но одержимая своими обязанностями контролёр хотела вызвать ОМОН.

Вышедший из машины Герман приказал открыть ворота, и растерянная Ольга подчинилась. Охранники, одетые в камуфляжную форму, недобро смотрели на женщину, а Крайнов предложил Руслановой написать заявление по собственному желанию. Женщина, вся в слезах, пыталась оправдаться, но начальник охраны был неумолим.

– Скажи ещё спасибо, что по-хорошему предлагаю, – произнёс он противным голосом, – а то вообще могла бы по статье вылететь.

В отсутствие Германа все документы подписывал управляющий производством Малов Георгий Петрович, седовласый пенсионер, тоже любящий деньги, как и остальное начальство. Поэтому когда Крайнов принёс свою докладную и заявление на увольнение Ольги Руслановой, директор тут же поставил свою резолюцию.

– Завтра пусть приходит за расчётом, – сказал управляющий начальнику охраны.