— Прости, я также уже на пределе.

— А?

Хатори резко поднялся с колен, и Ёшино не успел и глазом моргнуть, как вновь оказался повернут лицом к раковине. По одному Тори ведомой причине, мужчина взял с полки лосьон для бритья и, выдавив немного на пальцы, начал неторопливо намазывать скользкую жидкость между ягодиц парня.

— Тч!.. Ты чего творишь?!! — возмущенно вопрошал Ёшино, вздрогнув от прикосновения холодных склизких пальцев.

— Пожалуйста, потерпи, — извинился Тори, — ко следующему разу я тщательнее подготовлюсь.

— Сл-следующему? Но..в!.. — недолго пришлось Ёшино изумленно хватать ртом воздух, недоумевая что же это за "следующий" раз намечался, потому что обильно смазанный гелем палец вдруг легко скользнул вовнутрь него. Жесткие пальцы совершенно не причиняли боли.

«Но ведь у Тори очень большие фаланги пальцев...» — откуда ни возьмись в голове всплыл образ крупных, широких суставов, от которого все тело кинуло в жар.

— Ты готов.

— А? Не..., ах, нет! Ай!.. Ах!

Тори воспользовался моментом, пока одурманенный Ёшино был не в состоянии возражать, начал по кругу вращать пальцем, пробираясь все глубже и глубже.

— Подожди! Ах, не на...!

— Больно?

— Нет, не больно, но... так необычно...

«Не больно, но несколько дней назад было...»

Ощущение, возникавшее от кругообразных движений, только как "необычное" и можно было охарактеризовать, ведь острая боль, испытанная в прошлый раз, так и не вернулась. Даже наоборот — глубоко в нем растекалась истомная боль каждый раз, как он чувствовал прикосновения к отверстию.

— Гха!.. А!.. — слабо вскрикнул, обмирая от восторга.

Хатори ввел второй палец в анус, который постепенно начал расширяться от размеренных и нежных толчков. Давление немного увеличилось, но совсем не чувствовалось благодаря ласковому внутреннему массажу. Тотчас Ёшино заметил, что пальцы двигаются так, будто бы пытаясь что-то нащупать внутри; ничего не понимая, он вдруг не удержался и из его легких вырвался прерывистый выдох:

— А-ах!..

— Здесь значит?

— Хаах! Что... там... такое... ах?! Ах!

Когда Тори нажал на заветную точку, волна экстаза накрыла Ёшино с головой. До сих пор он и не догадывался о существовании этого места в своем теле.

«Шт-что это за...?»

Хатори неумолимо исследовал тело Ёшино, стараясь расслабить плотно сжатый, узкий проход. Когда выскользнувшие пальцы заменила горячая, твердая плоть, Ёшино начал задыхаться, жадно ловя ртом спасительный воздух.

—...

До боли знакомое ощущение непреодолимой слабости появилось в конечностях. Воспоминания о боли, причиненной в предыдущий раз, пробудили недавнишние страхи. В итоге Ёшино почувствовал непрестанно нарастающий жар чужого неудовлетворенного желания внутри себя.

— Н-нет, й-я...не могу!..

Возбуждение почти достигло своего апогея, когда Хатори просительно прошептал:

—...Брать силой не буду. Тебе решать, но знай, я больше не причиню боли.

Итак, эти слова его окончательно обезоружили...

Стоило Ёшино лишь на секунду отпустить сопротивление, как обжигающий кончик члена внедрился в него. В прошлый раз он так не спешил и входил более плавно. Как только парень увидел, что это вовсе не больно, тотчас облегченно обомлел.

— ... Ах... ах...

Нежные стенки отверстия приняли и обволокли стремительно продвигающееся достоинство Хатори. В этот раз Ёшино не разрывали на части, а наполняли любовью.

— Чиаки, позволишь мне двигаться? — прохрипел Хатори в затылок Ёшино голосом, полным вожделения, когда полностью проник в него. Ёшино поднял глаза на зеркало, из которого на него вопросительно смотрел Хатори, чей наморщенный лоб отображал невыносимое напряжение. Хватило одного взгляда на выражение его лица для того, чтобы у Ёшино защемило сердце.

«Почему так тяжело на душе?..»

— Чиаки?

Он предполагал, что Тори не сможет дольше сдерживаться, однако, похоже, тот твердо решил дождаться ответа Ёшино. В то же время было заметно, что это стоило ему огромных усилий.

—...Ладно, — решился он, так как был не в состоянии дальше выносить неисчерпаемую боль в области сердца.

Хатори тихо вздохнул и начал двигать их переплетенными бедрами. Сперва понемногу, затем, набирая темп, все ускорялся пока окончательно не потерял над собой контроль.

— Ах!.. Ах...ХА-АХ!...

Врываясь внутрь с огромной силой, он проникал настолько глубоко, словно вот-вот собирался вывернуть парня наизнанку. Сила толчков была огромной, однако Ёшино заметался не от боли, а от всепоглощающего экстаза. Дрожащее тело, казалось, в любой момент готово было расплавиться, растаять.

— Нет!.. Ах, ах... А - АХ!..

Чтобы не свалиться, Ёшино изо всех сил вцепился за раковину, так что на руках выступили вены.

В их первый раз он упал в обморок от нестерпимой боли, но сейчас лишь дикое удовольствие могло отключить его сознание.

— ... По имени ...Чиаки, произнеси мое имя.