— Не совсем. Зелье, настоящее лекарство, — он оглянулся на Снейпа, — будет действовать в несколько этапов. Но мы не можем допустить, чтобы в этот отрезок времени ты впала в эпизод, это, к сожалению, весьма вероятно нарушит процесс и даст нежелательные последствия.

— Ясно. То есть ритуал не позволит мне провалиться в безвременье в принципе на какой-то срок?

— Да, вроде временной ловушки. Но есть одна проблема.

Гермиона обратила внимание, что длинные волосы Билла тоже были убраны в пучок, такой же, каким она сама часто обходилась в эпизодах, и выглядели не слишком чистыми и ухоженными. У него не было свободного времени на уход за собой из-за того, что он бился над её сложностями? Или из-за занятости в делах Ордена? Гарри и Рон помалкивали, и она подумала о том, что, вероятно, им обо всем известно куда больше неё. Очередная попытка Северуса и остальных защитить её от лишних переживаний была слишком очевидна.

— Как и всегда, — Гермиона улыбнулась, пытаясь разрядить несколько сгустившуюся атмосферу.

Снейп стоял с настолько сложным выражением лица, словно присутствовал на очной ставке одновременно с Воландемортом и с Дамблдором.

— Дело в том, что эти чары были разработаны не для людей, а для артефактов. Я адаптировал их, но не могу гарантировать полную безопасность.

— Ну, полагаю, особого выбора у меня все равно нет, — она пожала плечами. — Когда начнем?

— Нам нужно время, чтобы все подготовить, — взял слово Северус. — Но зелье на финальной стадии, и в выдержке оно не нуждается, так что счет пошел на дни.

— Для меня, значит, от недели до бесконечности, так что успею и понервничать, и успокоиться, — она улыбнулась ещё шире. — Как бы то ни было, если есть хоть какой-то шанс успеха, то, знайте, я на все согласна.

*

Она почти дожила до февраля. Не то чтобы это было важно, ни к какой особой дате Гермиона не стремилась, но все равно иррационально хотела преодолеть календарную отметку со своими долгоиграющими эпизодами. Что-то вроде достижения, которые она всегда любила. Конечно, стоило бы лучше стремиться быстрее получить лечение, но чем ближе был этот долгожданный день, тем больше ей становилось боязно. Снейп по-прежнему не раскрывал подробности своего исследования и состав зелья, так что воображение рисовало ей какие-то дикие, смертельно опасные сочетания ингредиентов. Из его книг она узнала много занятных подробностей и теперь активно примеривала их на себя, как тот ещё параноик. Надежда переплеталась со страхом, одно каким-то странным образом перетекало в другое, а Гермиона просто пыталась заставить свою дурацкую голову не сходить с ума.

С ритуалом Билла все было более понятно, но не менее пугающе. Естественно, отступать от плана она не собиралась, но нет-нет, да и проскакивали мелочные мыслишки о том, как ей хочется застать весну, и что с эпизодами, рано или поздно, это произойдет, а вот с рискованными экспериментальными методами лечения — не факт. Правда, когда она в очередной раз ныряла в безвременье (приступы опять зачастили), то страх перед неизвестностью заметно притуплялся. Уж пусть хоть что-нибудь случится, чем терпеть безмолвие и одиночество снова и снова, день за днем.

Чтобы преодолеть этот период ожидания последнего рывка, Гермиона всеми силами поддерживала проснувшийся энтузиазм к чтению. Вся школьная программа была изучена вдоль и поперек, правда, не на её максимальном уровне, но все равно довольно плотно, как будто она действительно готовилась к экзаменам, которые должны были вот-вот начаться. В ход пошло и «легкое чтение», и по-настоящему развлекательная литература. Раздражала своей «живостью» она её по-прежнему, как в первом длительном лондонском провале, но сейчас, когда Гермиона знала, что все же с большей долей вероятности вернется в «мир времени», было проще воспринимать перипетии сюжетов.

Политическая обстановка в магмире, как на зло, почти не менялась. Нет, Орден делал все возможное, общественные подвижки были налицо, но на уровне Министерства это все напоминало токсичное болото. Хотя, вероятно, такое впечатление затянутости складывалось только у неё, но все равно после смерти Воландеморта хотелось бы какого-то более быстрого развития событий. Единственной знаковой новостью, которую она дождалась, стало исчезновение Руквуда. Помог ли ему пропасть Яксли? Или, может, коллеги? Или он сам решил не дожидаться, когда Корбан и прочие Пожиратели потеряют вес в правительстве, и маятник качнется в другую сторону? Обещанный Снейпом конфликт с какой-то яркой развязкой не случился, но спасибо хоть на этом.

В Хогвартсе было… неспокойно. Подразумевалось, что они защищают детей и от Министерства, и от Пожирателей, и, в принципе, от продолжающейся вялотекущей войны. И так и было. Но воспринималось это все равно, как заключение. Слизеринцы, в массе своей, наверняка хотели покинуть стены школы (ничего, пусть побудут в шкуре остальных, ага), гриффиндорцы рвались в бой, так сказать, и внутри, и снаружи, когтевранцы и пуффендуйцы их поддерживали, хоть и не так яро.

Поэтому Гарри и Рону все же пришлось поговорить с Невиллом, который стал лидером Отряда Дамблдора в их отсутствие, чтобы направить энергию студентов на подготовку к возможному открытому столкновению. Не в школу, так в Хогсмид вполне могли наведаться. То есть, конечно, Орден вовсе не собирался привлекать школьников, ещё больше школьников, чем уже оказалось втянуто, к силовым методам решения вопросов, но гриффиндорцам было лучше дать цель, а не пускать все на самотек.

Гермиона при разговоре не присутствовала, но на сей раз по уважительной причине. Она как раз вышла из эпизода и была просто не в состоянии: ни физически, ни психологически. Банально хотелось привести себя в порядок и полежать в обнимку с Северусом, а зайти как-нибудь в другой раз парни, конечно, не могли. На том и разошлись! Возросший мандраж перед началом лечения, даже у неё самой отбил охоту лезть в дела Ордена и в прочие частности. Только пугать Невилла своим диким видом, провалами в памяти и странными временными рамками в речи.

— Ты готова? — Снейп был в образе директора то ли по привычке, то ли из-за своеобразной защитной реакции.

— Нет, но… — Гермиона всплеснула руками. — Полагаю, пора.

Северус не ответил и, поставив на стол флакон с тем самым экспериментальным зельем, наложил на неё диагностические чары. Все решили сделать прямо тут, в его личных покоях, в спальне. Ну, а смысл её куда-то тащить? Если станет плохо, то и кровать, и удобства рядом.

Мадам Помфри присутствовала для страховки. Помня приступы, которые в свое время вызывали различные модификации тоника, сейчас лекарская помощь была совсем не лишняя — произойти могло все, что угодно. И чтобы избежать непредвиденных ситуаций (и наступление нового эпизода, естественно), они использовали ещё и ритуал Билла.

Проводил он его сам, однако, чары её совершенно не впечатлили. Конечно, ей предстояла ещё заключительная фаза после того, как она примет зелье, так что сюрпризы были возможны. Но пока что Гермиона просто ждала, когда Уизли прочитает над ней унылые рунные цепочки, которые, казалось, не оказывали никакого эффекта. В общем-то, знания подсказывали ей, что большинство ритуалов как раз и строились на вербальных формулах, как обычные чары, и интересны были скорее своими последствиями, а не причудливостью исполнения. Но, как будто она до сих пор была маленькой маггловской девочкой, ей без причины хотелось увидеть какое-нибудь удивительное волшебство. Напоследок.

Все говорили только по делу и вели себя крайне сдержанно. Гермиона тоже пыталась не поддаваться эмоциям, поэтому как можно более спокойно выпила традиционно горькое лекарство, ядовито-зеленое и пахнущее полынью, и легла на кровать для безопасности. Она так до сих пор и не чувствовала, что какая-то магия воздействует на неё, но, собственно, безвременье тоже никак о своем наступлении не предупреждало. Под тихий голос Билла, озвучивающего последние строчки своего ритуала, Гермиона закрыла глаза. Последнее, что она увидела, была направленная на неё палочка Уизли. Его пальцы совсем незаметно дрожали.