Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Мила, ты как?

Девушка, не отрывая рук от лица, покачала головой, отрицая происходящее.

– Я всё ещё жду. Кто первый начнет, детки? Ты, Марк? Или ты, Милослава? А, может быть, я? А, Марк?

Племянничек занервничал сильнее. Потому что резко выставил руки кверху и затараторил:

– Мила, пожалуйста, посмотри на меня! Мила! Это мой косяк! Вернее… Мой план! И если ты мне врежешь за него по яйцам, я не буду против.

Слова парня дошли до девушки, и та выпрямилась, отводя руки от лица. Нахмурилась и повернула голову в сторону Марка.

– Ты о чем говоришь?

– Черт! Черт! Черт… Глеб, давай сначала с тобой, а? Выйдем на пять минут. Я быстро тебе объясняю, и ты…

– С тобой мы непременно поговорим. Но потом… жених. Сейчас я хочу понять, почему Милослава Лебедева, твоя невеста, оказалась в постели… некого Артура, который, я так понимаю, должен был ждать Милу здесь? Но вышла нестыковка, и вместо Артура здесь оказался я. Странно дело, ведь так, Марк?

Он сделал акцент на последнем предложении.

Марк отлично понял его: шумно сглотнул, закашлялся, сделал вид, что подавился.

– Я забыла телефон дома… – негромко сообщила Мила уже Марку, явно ещё не соединив воедино пазлы и не замечая очевидного. – Ты, наверное, мне звонил, да? Чтобы предупредить…

Её взгляд, полный надежды, обращенный на щенка…

Её голос, немного испуганный, ошалелый, вскрывающий его вены без ножа…

Глеб не выдержал и рыкнул, стараясь особо не повышать голос, хотя единственным его желанием становилось выбить дурь из племяша.

– Кто-такой-Артур? Спрашиваю в последний раз!

Мила вздрогнула и быстро ответила:

– Молодой человек, с которым договорился Марк…

– Договорился о чем? – Глеб даже подался вперед, не замечая, как учащается сердцебиение.

Детки выросли и решили поиграть в собственные игры? Похоже на то. Только знали ли они о последствиях?

Один точно знал.

Милослава дотронулась кончиками пальцев до рюкзака.

– Здесь деньги…

– Деньги? Оооочень интересно. И большая сумма? – продолжал иронизировать Глеб.

Мила ничего не замечала, зато Марк устало провел рукой по лицу.

Правильно, племяш, пора начинать и тебе нервничать.

Основательно так.

– Сто тысяч евро и двадцать пять тысяч долларов.

– Ого. Довольно-таки серьезная. Дайте-ка подумать… Вы её приготовили, чтобы… Стоп… Серьезно? – брови Алашеева поползли вверх.

Сначала Милослава побледнела, потом покраснела.

– Да. Мне надо было лишиться девственности, потому что Тойский… потому то вы…

Она не договорила, метнув в него гневный взгляд.

А это что-то новенькое.

Глебу нравились её эмоции. Они чистые и красивые, как родниковая вода. И он готов их пить снова и снова.

Но когда они останутся наедине и прояснят до конца ситуацию. Выяснят, кто есть кто.

– Я понял. То есть в ваших светлых головках возник гениальный план. Девственность Милославы – одно из условий брачного договора. Пережиток прошлого, как вы, молодежь, считаете и удивляетесь, почему старики на этом настаивают. А ничего, что Миле и двадцати нет? Или сейчас принято… во сколько там начинать половую жизнь?

– Глеб…

– Марк, заткнись! Нам с тобой ещё предстоит побеседовать тет-а-тет! А пока я продолжу, никто не возражает? – он сначала посмотрел на племенника, тот поморщившись, покачал головой. Потом девушка повторила его жест. – Отлично. Вы собрали денег, чтобы вручить их некому Артуру за то, чтобы он лишил тебя, Милослава Лебедева, девственности. Великолепно. Я бы, наверное, поаплодировал, если бы мне не хотелось вам обоим всыпать по первое число. Вы… – он сжал зубы с такой силой, что послышался скрежет. – Слов нет. Даже матерных. А этому вашему Артуру с хера ли такая сумма должна была обломиться? Ну-ка, Марк, проясни. Я пока не догоняю.

– Чтобы он смотался из города, – хмурясь, процедил Марк. – Отступные. Были бы разборки… Эта ночь должна была всплыть… Мы планировали, что я устрою скандал, начищу морду Артуру, оскорблюсь и… помолвка накроется.

Мила откинулась назад, снова закрыв лицо рукой.

В эти минуты Глебу её жалко не было.

– Чья идея?

Если сейчас Марк скажет, что его…

– Моя, – выдохнула она.

– Значит, так. Мила, сейчас ты идешь на кухню. Думаю, найдешь её, и готовишь нам кофе.

– Я хочу присутствовать…

– Марш. На. Кухню.

Он не повысил голоса, но хватило интонации. Милослава подорвалась, испуганная его моральным давлением. В её глазах заблестели слезы. Правильно, девочка, поплачь лучше сейчас. Твои слезы помогут тормознуть его, не сорваться на откровенный мат и промывку мозгов. Причем, физическую. Милу ему тоже хотелось… проучить.

За идею.

Вот тебе и домашняя девочка, растущая под присмотром.

В тихом омуте кто там водятся?

Оба мужчины молча наблюдали, как она поднимается, растерянно смотрит на Марка и уже после этого, опустив голову, выходит из комнаты. Глеб видел, как она задерживается в коридоре, недоуменно осматриваясь и решая, где именно находится кухня. По итогу направление она выбрала правильное.

Глеб не зря отправил её на кухню – это самая дальняя комната от гостиной. Их разговора она не услышит.

В нем продолжала клокотать злость. Опасная и требующая выхода. Сиюсекундно…

Мужчина обернулся, нашел на столе пачку сигарет, достал одну. Где чертова зажигалка? Срочно требовалась доза никотина, хотя Глеб и подумывал бросать курить. Сколько можно травить организм?

– Чего ждем? – рыкнул он на племянника, который не сводил с него взгляда, точно Глеб был красной девицей на ярмарке. – Особого разрешения? Или… особого волшебного пенделя?

Марк сжал руки в кулаки и, сдерживаясь, не повышая голоса, также заинтересованный в том, чтобы его не услышала Мила, выпалил:

– Я видел, как ты смотришь на неё!

Опаньки…

Глеб сделал первую затяжку.

Глава 5

– Неужели? Интересно, и когда?

– Пару лет назад, когда ты приезжал сюда. Случайно засёк, как ты её фото рассматриваешь… А потом я и с Стасовым беседовал. Этот ублюдок хорошо запомнил того, кто ему пальцы ломал. Вернее, фигуру и голос. Это был ты, Глеб. Лично.

– А должен был ты! – бешено рыкнул Глеб, тоже не повышая голоса.

– Да! Мой косяк… Но я думал, Егор, получив от меня пи*лей в колледже, успокоится. Что на этом всё! А у тебя… – Марк достойно выдержал его взгляд, – Свои методы.

– Свои, – подтвердил Глеб, делая очередную затяжку.

Никотин не приносил облегчения, не унимал бушующую ярость в груди.

– Не спорю, эффектные.

– Вот и возьми на вооружение.

– Возьму.

– Я смотрю, щенок, ты совсем берега попутал…

– Нет, Глеб. Я хочу, чтобы она, – кивок в сторону коридора, – была счастлива. Хочешь откровенного разговора, дядя? Отлично! Я тебе его дам! Я давно понял, что этот долбаный брачный договор, имеет ноги из прошлого. Из вашего прошлого. Твоего и наших отцов! Честно пытался догнать, но хренушки. Впрочем, не удивлен, ты отлично работаешь. Ладно… Но ни я, ни Милка не хотим этого брака. Глеб, мне на ней жениться равносильно тому, чтобы уложить в постель родную сестру! Мила же клевая! И если бы не её Цербер, толпами бы за ней парни бегали.

Марк остановил свою пламенную речь, всматриваясь в его лицо, считывая его реакцию.

– Далеко пойдешь, – холодно заметил Глеб, удерживаясь от желания крушить мебель.

Толпами…

Парни…

Ну-ну…

– Она тоже в отчаянии. Отец ей продыху не дает. Она же не знает, что это ты оплачиваешь охрану и прочее. Кстати, Лебедь продолжает просаживать деньги в казино. При этом ущемляя Милку во всем. Одежду, мля, купит ей, а потом шлюхам своим же и отдает. Чеки тебе шлет. Прошаренный, сука.

Алашеев слегка заметно вздернул бровь. Ох, не зря Тойский-младший выдает ему эту информацию. Теперь он не сомневался: племяш отлично знает, что делает. И что говорит.

Кому – тоже.

– Он Милку в железной клетке держит. Шаг влево, шаг вправо… А всё валит на моего батю и тебя. Охренел совсем… Поэтому, когда Мила подошла ко мне с этой бредовой, по сути, идеей… И ты прилететь должен… – Марк встретился с его взглядом и выдержал его, не отвел. – Глеб, я готов ответить за свои действия. Только… чтобы она не видела и не знала.

10
{"b":"706845","o":1}