- Я - Санта, - устало проговорил Санта, неизвестно в который раз. - Следуя духу Рождества, я дарю детям праздничные подарки...
- Значит вы занимаетесь распространением несертифицированной продукции, - заключил Клеменс. - Где все эти игрушки были произведены? Кем? Когда? Есть у них сертификат качества, соответствующий принятым стандартам?
- Какой ещё сертификат! - взвопил доведённый до отчаяния Санта. - Какая безопасность! Я - Санта! Я сам по себе сертификат и гарантия! Откуда мне взять ваши глупые бумажки? Кто мне их в Лапландии выдаст - ледяные торосы, полярная сова, ягель, луна?
Клеменс снова поморщился.
- Оставьте эту клоунаду, сэр, эту театральную напыщенность. Поверьте, это в ваших же интересах. Хотите вы того или нет, а сертификат на все товары должен быть оформлен по закону...
- Какие товары? Я - Санта, я ничего не продаю. У меня нет товаров. Я дарю детям подарки.
- Тем более, сэр. - Несмотря на беснование Санты, Клеменс сохранял ледяное спокойствие. - Где гарантия, что эти ваши "подарки" не изготовлены из токсичной китайской пластмассы? Вы хотите, чтобы среди детей возросло число онкологических заболеваний? Между прочим, это не ерунда, сэр. Вы имеете дело с несовершеннолетними лицами, чей организм ещё только формируется, поэтому любое, даже крохотное, негативное воздействие оставит свой отпечаток на всю дальнейшую жизнь. Вам стоило бы об этом хоть изредка думать.
- Что же это такое! - взвыл Санта. - Я словно разговариваю со стенами, с непробиваемыми каменными стенами. Меня никто не слышит и не хочет слушать...
- Не утрируйте, сэр, - сказал Клеменс. - Вас превосходно слышно и, поверьте, мы внимательно вслушиваемся в каждое ваше слово. К сожалению, сэр, распространение какой-либо продукции, пусть даже в виде "подарков", регламентируется не пресловутым "духом Рождества", а вполне конкретными законодательными актами, которые вы не в праве игнорировать.
- Я буду на вас жаловаться!
- Это ваше законное право, сэр, и я его уважаю. Не думайте, что вам одному здесь нелегко. Я вот тоже, вместо того, чтобы проводить праздник в кругу семьи, вынужден тратить время на вас.
- Так не тратьте, - взмолился Санта. - Расходитесь по домам и позвольте мне дальше выполнять обязанности Санты.
- А вот этого я никак не могу, сэр, - с огорчением признался Клеменс. - И впредь я бы просил вас не подбивать меня на должностное нарушение. Что же касается вашего мешка, то мне придётся его конфисковать...
Санта с криком набросился на него, целя пальцами в горло, однако Перкинс был начеку и брызнул в лицо Санте из перцового баллончика, после чего приковал его наручниками к дверце патрульной машины.
- Побудьте здесь сэр, успокойтесь, - сказал он. - И впредь постарайтесь ни на кого не нападать, иначе это будет занесено в ваше личное дело и впоследствии повредит вам в суде. Просто предупреждаю, сэр.
Санта почти не слушал его, всхлипывая и подвывая от жгучей боли. Свободной рукой он зачерпывал снег и тёр горящее огнём лицо и глаза.
Через какое-то время, вновь обретя способность видеть, он обнаружил, что ни Клеменса, ни мешка с подарками рядом нет. Это была окончательная катастрофа, окончательный крах Рождества. Даже без саней Санта смог бы силою волшебства переноситься от дома к дому, но что ему теперь делать без подарков?
Он вспомнил, как однажды злобный карлик Гринч попытался украсть Рождество и старался вредить Санте разными другими способами. Создавалось впечатление, что где-то в мире завёлся новый Гринч, который, на этот раз, действовал не сам лично, а опосредованно, используя для своих целей людей. Причём эти люди словно не понимали, что препятствуя Санте, они в итоге сами же остаются без Рождества! Из-за них миллионы детей не получат в срок заслуженные подарки и разуверятся в волшебстве, а что ещё хуже - разуверятся и разочаруются в добре, честности, хороших помыслах и поведении. Что с ними в итоге будет? Кем они вырастут? В кого превратятся?
Вытерев глаза и страдая так, как не страдал ещё никогда, Санта заметил ещё одного государственного чиновника, на этот раз женщину. Та о чём-то говорила с Перкинсом. Выслушав её, Перкинс уселся за руль патрульной машины и куда-то повёз Санту. Куда, нетрудно было догадаться - в полицейский участок.
Санта попытался призвать себе на помощь волшебство и у него снова ничего не вышло. В полицейской машине волшебство тоже почему-то не работало.
- Теперь-то почему нет волшебства? - удивлённо воскликнул он.
- О чём вы, сэр? - спросил Перкинс. - Ни в федеральном законодательстве, ни в законодательстве штата, ни в полицейских инструкциях ничего не говорится ни про какое волшебство...
- Послушайте, офицер... - Санта прижал распухшее от побоев и перцового баллончика лицо к решётке, разделявшей салон надвое. - Хочу сказать насчёт подарков. В них нет никакой токсичной пластмассы, это же подарки детям! Я бы ни за что не навредил детям...
- Боюсь, что это меньшая из ваших проблем, сэр, - ответил Перкинс. - Похоже, мне всё-таки придётся вас арестовать. Видит бог, мне этого не хочется, но я должен. Так что вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде. Если у вас нет адвоката...
Но Санта не мог молчать.
- Арестован? - изумлённо охнул он. - За что? На каком основании? Я же Санта! Как можно арестовать Санту?
- Вам ясны ваши права, сэр? - повысил голос Перкинс.
- Арестовать Санту - всё равно, что арестовать Иисуса! - бросил ему с упрёком Санта.
От этих слов Перкинс почувствовал себя задетым за живое.
- По-вашему, сэр, рост числа онкологических заболеваний среди детей - это выдумка департамента экологии и здравоохранения? Вы пытаетесь меня пристыдить, а ведь это вам должно быть стыдно. Никому нельзя пренебрегать здоровьем и безопасностью наших детей, даже Санте. Вы вроде взрослый человек, а не понимаете настолько очевидных вещей. У моей дочери диагностировали меланому... Может ваше хвалёное волшебство ей помочь?
