«Когда я была жива, спать мне не давала работа, когда я умерла, спать мне не даст эта девчонка…»

– Милая пижама! – Ехидно проговорила блондинка, повернувшись ко мне, а после продолжила рыться в шкафу.

Обратив внимание на кровать, я увидела черный плащ, аккуратно разложенный на самом краю. На нем, лежала пачка Winston X-style blue и зажигалка желтого цвета.

– Я подумала, что сигареты смогут усмирить твое волнение, и поэтому купила их.

– Откуда ты знаешь, что я курю? – Подозрительно спросила я, складывая руки на груди.

– Я же говорила, мы можем читать прошлое, а в прошлом, ты достаточно много курила, и я должна была быть слепой, чтобы не заметить то, что ты куришь.

Взяв пачку, и быстро открыв её, я подошла к окну, прикуривая сигарету. Желудок, не переставая, издавал противные звуки, тем самым принося дискомфорт и боль. Немного скривившись, я отодвинула занавеску, и повернулась к Марии.

После действия, в голове сразу же вспыхнул вопрос:

– То, что я делаю в мертвом мире, могут замечать люди в живом?

– Нет, благодаря магии Жрецов. Но если ты раскроешь живым тайну о Жрецах, что делать запрещено, то они смогут увидеть то, что ты делала в мертвом мире.

– Магия? – Сморщившись, я сделала затяжку и выпустила серый клубок дыма. – Разве она существ…

– Правильно, что не договорила, ведь я бы могла привести в пример: … Смерть. Она же существует.

Девушка обернулась, держа в руках две вешалки. Одна с чёрной, классической рубашкой, вторая с джинсами такого же цвета.

– Вот, наденешь это под плащ! – Она лучезарно улыбалась, словно мир, где Жрецы, Смерть и даже магия существует – это самое прекрасное, что могло случиться с вселенной.

– Мне обязательно надевать плащ? – Стряхнув пепел в пепельницу, что стояла на небольшом подоконнике, белокурая девушка села на край кровать, с моей стороны и спокойно принялась осматривать меня, с ног до головы.

– Да, все Жрецы и Жрицы носят плащи, дабы почитать Смерть. В нашем мире – черный цвет, это тоже что и белое платье на свадьбу. – Она ухмыльнулась, приподнимая брови. – Спросишь меня, есть ли в нашем мире свадьбы, я отвечу – конечно. Жрецы встречаются, влюбляются, женятся, конечно, вы не можете иметь детей, но это пустяки.

– И не говори… – саркастично махнув рукой, кинула я.

На данном этапе жизни, мне было сложно сдерживать сарказм, он выходил из меня, словно защитная реакция на всё происходящее. Если бы не сарказм, я бы давно сошла с ума…

– Кстати, тошнить кровью, ты в скором времени перестанешь. Твой организм перестраивается, то есть – умирает, и поэтому, ты скоро забудешь о плохом самочувствии.

– Обнадежила.

Выбросив окурок, я села рядом с Марией и всмотрелась в пол, пытаясь сформировать вопрос.

– Слушай, а как можно очутиться в живом мире?

Мне нужно было выдать вопрос за простое любопытство, я не хотела рассказывать ей о своих планах, но должна показаться Алексу. Я и представить не могу, что он чувствует. Сегодня, мои похороны, собирается весь отдел, чтобы почтить память обо мне. Но я жива, хоть и не совсем это правда…

– А зачем тебе? В мир живых не запрещено выходить, но ты являешься Жрицей, всего лишь день, я не хочу, чтобы ты натворила глупостей.

– Я не буду никому показываться, я просто, хочу вернуться к людям, и…

– Я понимаю, но не сейчас, договорились?

Вопрос остался висеть в воздухе, до того момента, пока Мария не продолжила.

– Чтобы очутиться в мире живых, нужно подумать о людях, например о прохожих. Ты же, можешь подумать о Саше.

– Об Алексе. – Исправила я Марию, вспоминая о том, что Алекса называет Сашей только отец, с которым он не общается длительное время.

Она проигнорировала моё исправление, словно пустой звук.

– И тогда в миг, окажешься в мире живых

– Почему я не могу показаться Алексу, и рассказать ему о мире Жрецов и Жриц, ведь он не скажет никому, и так же, как и я, будет хранить это в тайне.

Мария поднялась с кровати и, подойдя к плащу, провела по нему тыльной стороной руки. Она закрыла глаза, словно погружаясь в воспоминания, словно она нарушала то, что запрещает мне.

– Кара, в мире Мортэме действуют жестокие законы. Все они, прописаны в Кодексе Миров и, если хотя бы один из них будет нарушен, то тебя будет ждать плеть.

– BDSM? – Приподняв брови и поджав губы, произнесла я. – Я не против…

Лицо Марии стало хмурым, и несло неясный характер.

– Кара, я говорю о серьёзных вещах. Если ты нарушишь хотя бы один закон, то тебя ждёт Адская Плеть. Жрецов она убить не может, но она приносит такую боль, что твоё пулевое ранение, это цветочки. Она разрезает мягкие ткани, задевая нервные точки, и поражая до самых костей. Три удара Адской Плети для человека, это равносильно операции без наркоза, когда ты чувствуешь, слышишь и видишь собственные органы, запах крови бьёт в нос, кровь бурлит, и в прямом и в переносном смысле, а сделать ты, ничего не можешь. Спокойно поднявшись с кровати, я взяла вещи и, прижав их к себе, остановила взгляд на Марии.

– Я не из робкого десятка, расслабься. – Пафосно проговорила я, и, открыв дверь, указала ей на выход.

– Удачи на похоронах. – Девушка вышла из комнаты, но сразу же обернулась. – Постарайся не задерживаться, завтра тебя ждет много нового.

Щелкнув пальцами, она оставила меня наедине со своими мыслями и болью, которая отображалась в каждом сантиметре организма.

«Ха! Много нового! Как будто собственная смерть не входит в список нового»

Счастливые мгновения уходят со скоростью дуновения ветра. Два дня назад, твоя жизнь менялась к лучшему, ты строил планы, мечтал, пытался достичь каких-то целей, смеялся, дышал, видел самых прекрасных людей, которые окружают тебя, находил новых друзей и пытался настроить с ними контакт или выйти на новый уровень. Вот! Всё прекрасно. Жизнь состоит из моментов, одни бывают невероятными – счастливыми, и похожими на сказку, а другие, скорее походят на темный переулок, где тебя встречаю проблемы и невзгоды, но ты не падаешь, живешь дальше, и думаешь, что завтра будет новый день, и он будет лучше предыдущего, и оно так и есть.… Но после, происходит ужасное – ты умираешь, забывая запечатлеть удивительные моменты твоей жизни, не ценя их, и думая, что их будет предостаточно… Боль – это единственное, что я чувствую на данный момент, стоя неподалеку от своих друзей, которые прячут глаза, устремляя свой взгляд куда-то в землю, что-то шепчут, пытаясь успокоиться, наладить чувства и мысли в порядок. Мои друзья. Я столько не успела сказать, сделать, увидеть, почувствовать. Лишь надеясь на то, что судьба предоставит мне такой шанс, но нет…. Судьба любит играть в злую шутку. И надо мной она пошутила. Стоя в черных одеяниях, мои знакомые и друзья молчали, отдавая дань уважения. Алекс, Николай Петрович, Юлия, Андрей. Последний плакал, утыкаясь в рукав черного пиджака, а первый, тяжело стоял, слабо покачиваясь, и часто отводя взгляд куда-то вдаль. Николай Петрович нагнулся к сырой земле и, взял её в руку:

«Слишком рано, ты покинула нас, слишком поздно, чтобы что-то говорить. Я никогда не забуду тебя, моя маленькая, надоедливая девчонка» – Прошептал мужчина и прислонился губами к руке с землей. Осторожно высыпав её на деревянную крышку, он сделал несколько шагов назад, не поднимая глаз.

Следующая подошла Юлия.

«Мы не общались с тобой, Кара, но я так хотела подружиться с тобой. Прости, что не нашла момента, чтобы сделать это, но я знала, что ты прекрасный человек.»

Взяв в руку земли, Андрей улыбнулся. По щекам текли слезы и, устремив свой взгляд в небо, он произнес:

«Прости…»

Легкий стук о дерево прервал тишину. Молодые люди отправились в сторону, оставив Алекса, наедине с могилой. Мне было тяжело сдерживать слезы, а воздуха не хватало, чтобы заполнить легкие кислородом. Внимательно осматривая мягкие черты лица молодого человека, я сняла капюшон и подошла так близко, что смогла почувствовать запах одеколона. Несколько минут он стоял не двигаясь, кажется, он забыл, как дышать, словно его сердце не билось, словно он потерял способность говорить. Одинокая слеза скатилась по румяной щеке Александра и, позволив ей прочертить линию до подбородка, он глубоко вздохнул.