— То есть, они не могут отследить меня, когда я колдую чужой палочкой? — радостно спросил Гарри.

— Это было бы замечательно, и потому это совсем уж маловероятно, — печально покачала головой миссис МакФергюссон. — На их месте я бы не спускала с тебя глаз.

— Возможно, они просто не решились соваться в людное место. Возможно, они решили создать у тебя иллюзию безнаказанности. Ну или мы просто не смогли засечь их.

— Что ты вообще знаешь об этом Контроле, или как его там, Супермен? — спросила его Делла.

— Эээ… нам сказали, что он, в смысле, Надзор, не Контроль, а Надзор, существует. И все. И что до совершеннолетия — а оно для волшебников наступает в семнадцать лет — на каникулах нам колдовать нельзя, а то могут исключить из школы. А слухи разные ходят. Кто говорит, что это чары на палочках, кто — что на домах, где маленькие волшебники живут.

— А что твои друзья? Этот запрет действительно есть и работает? Они, часом, не пробовали его нарушать?

— Ну, Рон дома не колдует, хотя в школе пользуется палочкой старшего брата, а он, его зовут Чарли, уже совершеннолетний давно. И Невилл тоже не колдует, причем у него тоже палочка отца, он говорил. Но вот Пенни Клируотер… Она говорит, что помогает отцу, он у нее строитель, маггловский. А когда ей делать это, если не на каникулах?

— Да, мы нашли и проверили «Клируотер Констракшнс»… Это небольшая компания, и она, хм, процветает. Хотя некоторые источники дохода, если и выглядят вполне обоснованными, при внимательном изучении наводят на определенные размышления.

— Нелегальный бизнес? Отмывание денег? — уточнил мистер МакФергюссон.

— О, нет. Просто стоимость некоторых контрактов оказалась на пару десятков процентов выше рынка. Хотя я проверил — все такие «чересчур щедрые» заказчики после исполнения контрактов рекомендовали мистера Клируотера своим знакомым. То есть остались в высшей степени довольны. Скорее, тут некоторые… нестандартные дополнительные услуги, которые не отражены в документах.

— Пенни говорила что-то про руны и чары. И даже научила меня кое-чему.

— Да, мы сделали ксерокопию той брошюрки, что ты купил у нее, — кивнул Бутройд, — она вполне читается, хотя для обычного человека это просто какой-то бред.

Гарри кивнул. Иные волшебные книги казались бредом даже для него. Только Гермиона могла грызть этот гранит круглый год, шестнадцать часов в сутки, семь дней в неделю, без ущерба для психики.

— При этом сам мистер Клируотер заведомо не является волшебником, — продолжил майор, — вся его жизнь, в том числе и учеба с одиннадцати до восемнадцати лет, не только задокументирована, но и подтверждается показаниями многочисленных свидетелей. К тому же все эти, скажем так, странности начались примерно пару лет назад, то есть после третьего курса мисс Клируотер.

— Или она раздобыла где-то вторую палочку, или вступил в действие еще какой-то фактор, — задумчиво сказала миссис МакФергюссон.

— Может быть, это руны? — предположил Гарри. — Как раз с третьего курса в Хогвартсе начинают изучать рунную магию. Хотя…

— Хотя?..

— Пенни сказала, что руны можно использовать далеко не всегда, а то «магглы не поймут», — вспомнил мальчик, — так что она совершенно точно применяет чары, и значит, скорее всего, на третьем курсе она нашла какой-то способ обмануть контроль.

— Может быть, дело попросту в том, что она колдует не дома? — усомнилась Делла. — Возможно, контроль ведется по месту проживания учеников?

— Тогда волшебники просто забирались бы куда-то подальше от дома и колдовали бы там, — сказал МакФергюссон, — я бы так и делал.

— В общем, ясно то, что ничего не ясно. — подытожил майор, — боюсь, нам придется сделать следующий шаг, чтобы определить, так сказать, границы дозволенного. Тем более, что исключать тебя точно не будут: мистер Лонгботтом все же не кажется мне достаточно надежным запасным вариантом для мистера Дамблдора.

— А какой шаг следующий? — спросил Гарри.

— Тут два варианта. Или ты колдуешь этой трофейной палочкой у себя дома (я имею в виду дом Дурслей), или ты колдуешь своей палочкой, но снова подальше от Литтл-Уингинга.

— Первый вариант лучше, — уверенно сказал Гарри, — я помню, как МакКошка смотрела, какие заклинания мы выпускали из наших палочек, ну, когда мы Гермиону от тролля спасали. То есть тут они меня могут прижать точно, с доказательствами.

— Значит, так тому и быть. Оборудование у дома Дурслей мы уже поставили, так что завтра утром…

— Нет, лучше послезавтра, — возразил Гарри, — завтра у меня день рождения, а дядя, как назло, пригласил в гости какого-то мистера Мейсона, что ли. Он хочет продать ему большую партию дрелей. Говорит, это самая важная сделка в его жизни. Так что он будет даже рад, если я проведу свой День Рождения с миссис Кейн.

— Надеюсь, твоему дяде повезет, — как-то очень благостно кивнул майор.

— Ну, он тоже надеется, что подпишет какой-то там контракт.

— Лучше бы ему этот контракт сперва прочитать, причем в высшей степени внимательно, — пояснил МакФергюссон, — про мистера Мейсона мы еще две недели назад узнали, и его компанию тоже, разумеется, проверили. Я тут поднял кое-какие старые связи… Он специализируется на разорении фирм-поставщиков, это называется «рейдерство». В его контрактах обычно есть несколько пунктов, написанных самым мелким шрифтом. И, пользуясь этими пунктами, он загоняет своих поставщиков в долги и скупает их за бесценок, а потом продает. Запомни, Гарри: если вдруг решишь зарабатывать на жизнь грабежом, сначала следует получить юридическое образование.

Гарри заметил, что в течение всего этого разговора мисс Стрит выглядела крайне расстроенной. Но его интересовало другое:

— Но, может быть, следует предупредить дядю?

— Ты так беспокоишься о нем? — вздернул бровь МакФергюссон. — Или считаешь, что этому свину присуще чувство благодарности?

— Ну попытаться-то можно?

— А и правда, Супермен, попытайся, — наконец, улыбнулась Делла, — тогда, когда настанет время для нашего небольшого сюрприза…

Гарри передернуло. Он ненавидел сюрпризы. Но отступать было поздно. Тем более, что и майор хитро улыбнулся, но не возражал.

Утро в доме Дурслей началось не с сюрприза, а с суматохи. Уже за завтраком мистер Дурсль начал репетировать званый ужин:

— Итак, к восьми ноль-ноль каждый должен быть на своем месте. Петунья, ты будешь…

— В гостиной, — подхватила тетя Петунья. — Моя обязанность — со всей учтивостью приветствовать дорогих гостей.

— Прекрасно. А ты, Дадликинс?

Гарри с интересом посмотрел на кузена, бока которого уже свисали над краями табуретки.

— Я открою гостям дверь, — оторвавшись от третьей порции бекона, ответил толстый кузен Гарри и, приторно улыбнувшись, продекламировал: — Мистер и миссис Мейсон, позвольте взять ваши пальто!

— Ах! Они сразу его полюбят! — всплеснула руками тетя Петунья.

— Молодец, Дадликинс! У тебя есть хватка! — похвалил сына мистер Дурсль. — Затем я веду их в гостиную, представляю Петунье и предлагаю что-нибудь выпить. В восемь пятнадцать…

— Я приглашаю гостей к обеду, — важно произнесла тетя.

— А ты, Дадликинс, скажешь…

— Мистер и миссис Мейсон, позвольте проводить вас в столовую. — Дадли протянул пухлую руку невидимой даме и прибавил, гордо взглянув на родителей: — Ну как?

— Маленький мой, ты истинный джентльмен! — Тетушка чуть не прослезилась.

— В «Смеллтингсе» плохому не учат, — важно кивнул окончивший ту же частную школу Вернон. — За обедом каждый скажет гостям что-то приятное. Петунья, ты что придумала?

— Вернон рассказывал, как вы прекрасно играете в гольф, мистер Мейсон! Миссис Мейсон, позвольте вас спросить, где вы купили это очаровательное платье?

— Очень хорошо! А ты, Дадликинс?

— На прошлой неделе мы в школе писали сочинение на тему «Мой кумир». И я написал про вас, мистер Мейсон.

Гарри было смешно и стыдно от такой грубой лести, пусть она и была пока учебно-тренировочной. Хотя ему-то самому стыдиться было не за что, но чувство неловкости за других тоже было неприятным.