Тогда же, утром, на экзамене по Уходу За Магическими существами, Хагрид, все еще оплакивающий Клювокрыла, вытащил здоровенный чан с флоббер-червями и заявил, что у кого через час червь окажется живым, тот, значицца, экзамен-то и сдал.

Учитывая, что черви были созданиями неприхотливыми и нуждались только в том, чтобы их не трогали, проблем не ожидалось.

Драко Малфой снова мерзко шутил по поводу Хагрида, и Гарри подумал, простит ли его Директор, если червяк Драко внезапно скончается. То, что Гарри сможет сделать это, не оставив следов, он не сомневался, тем более, что блондинчик ходил туда-сюда, рассыпая тут и там искры своего остроумия. Но, подумав, мальчик решил, что червь все-таки слишком близок к человеку для того, чтобы убивать его ради мелкой неприятности засранцу и крупной — Хагриду, которому бледная моль наверняка попыталась бы отомстить.

На ланче Поттера слегка поколачивало: ему предстоял экзамен по Зельям.

Морочащая Закваска успешно заморочила Гарри голову, так что его котел почти взорвался, но порция спокойника из фляжки, капнутая в уже вскипающую пену, позволила ему получить вместо «Тролля» «Слабо». При этом профессор Снейп снова прошелся по его непоследовательности, отсутствию тяги к знаниям и, разумеется, по его крайне скудным умственным способностям.

На экзамене по Астрономии, проходившем на одноименной башне, от которой ради такого случая отогнали дементоров, они с Гермионой чувствовали себя прекрасно — сдвоенные экзамены для них закончились, и они проспали в обнимку четыре часа вместо двух, так что, несмотря на глубокую ночь, в сон их не клонило.

Среда, с Историей Магии, на которой им попалась тема охоты на ведьм, и Гербологией, на которой у обоих обгорели шеи, показалась раем после напряжения двух первых дней. Настроение портило только печальное лицо Лаванды, которую ни Гермионе, ни Парвати так и не удалось разговорить.

В те четыре часа, которые высвободились у них из-за отсутствия парных экзаменов, Гермиона в преддверии завтрашнего финала с Малфоем читала книгу о шахматных дебютах, а Гарри, по категорическому требованию попного мозга, обихаживал «Вальтер». По-хорошему, следовало бы познакомить с пистолетом и Лаванду, но занимались они этим в дополнительное время, а раскрывать подруге секрет хроноворота МакГонагалл запретила, что было, по мнению Гарри, глупостью, поскольку дурой мисс Браун ни он, ни Гермиона, ни сама МакГонагалл уже давно не считали.

Утром четверга профессор Люпин устроил самый интересный экзамен, который Гарри когда-либо приходилось сдавать в Хогвартсе.

Это была классическая полоса препятствий на пересеченной местности. Разумеется, настоящие операции, с которыми совмещали свои экзамены пожилые леди и примечательные джентльмены, были намного круче, но где леди, а где Хогвартс. Хотя для школы — совсем неплохо, и уж точно лучше, чем в два предыдущих года.

Гарри, вызвавшийся идти первым, обломал три пальца гриндилоу, что поджидал его на дне неглубокой, по колено, заводи, разогнал прячущихся в канаве Красных Колпаков, просто и незатейливо проигнорировал пытающегося заманить его в болото фонарника.

В конце полосы он увидел старый дуб с огромным дуплом, из которого пахнуло холодом и тленом, так что нырнул он в дупло уже с серебряным щитом на конце палочки. Снова примерив на себя директорскую мантию, боггарт ретировался.

— Превосходно, Гарри, — негромко заметил страховавший его снаружи профессор Люпин, вправляя несчастному гриндилоу пальцы. — Высший балл.

Через пятнадцать минут к нему подошла Лаванда.

— Сдала? — спросил ее Гарри.

— Да, — ответила девушка. — Но… У меня боггарт сменился. Был глаз окровавленный, а стал… Оборотень стал. Я на него красную шапочку надела, представляешь? С кружавчиками.

Гарри хрюкнул, но тут же схватился за палочку, услышав рыдания мисс Грейнджер.

— Гермиона! — бросилась к ней подруга. — Что случилось?

— Там была п-п-профессор МакГонагалл, — с небольшой заминкой вымолвила та, указывая на оставшееся позади дупло. — Она сказала, что я завалила все экзамены!

— Но это же неправда! — сказала мисс Браун.

— Все равно, — ответила Гермиона, — уж этот-то экзамен я точно завалила!

— Я бы не сказал, что получить «Выше ожидаемого» — это значит «завалить», мисс Грейнджер, — ответил ей подошедший к ним профессор Люпин. — Просто у Вас… совсем не детские страхи. Простите, мне нужно спасать из болота мистера Уизли — похоже, он поддался обману фонарника.

— Она врет, — приотстав, шепнула Лаванда Гарри, когда они шли на ланч.

Гарри кивнул.

На экзамен по Прорицаниям Гермиону вызвали первой. Она пробыла у Трелони не меньше получаса и спустилась обратно злая и очень, очень расстроенная.

— Это первый экзамен, который я действительно не сдала! — сквозь слезы сказала она Гарри (Лаванду Трелони вызвала следующей). — Первый в жизни! Я так и знала! Э-э-э… — она запнулась. — Профессор МакГонагалл там, в дупле, была права! Профессор Трелони сказала, что никогда не видела такой духовно слепой ученицы, и что мои попытки подойти к предсказаниям с научной точки зрения — это как попытки калеки бежать марафон на костылях, вот!

— Что произошло? — попытался успокоить ее Гарри.

— Я пыталась объяснить ей, как работают предсказательные блокноты, даже рассказала про тот, который с ловцом, а она… Она сказала, что все это шарлатанство, и что все эти исчислительные методы не имеют никакого отношения к Великому Искусству Предсказаний. Великому Искусству, как же! Наверное, в следующем году я брошу Прорицания, — с мрачной решимостью в голосе сказала она.

Невилл и Парвати посмотрели на девушку с сочувствием, а Рон с каким-то сложным выражением лица, в котором явно проглядывало злорадство. Гарри подумал, что в данном случае Чары Бойкота, не позволявшие рыжему выражать свои чувства вслух, пришлись особенно к месту.

— Не вздумай, Гермиона! — раздался голос спускающейся по лестнице Лаванды. — Не вздумай бросать! Мне кажется, я смогла заронить зерно сомнения прямо в третий глаз профессора Трелони. И, между прочим, мама рассказывала, что профессор Снейп, то есть тогда просто школьник Снейп, регулярно получал «Троллей» по зельеварению.

— НО КАК?! — хором спросили Гарри, Гермиона и Невилл с Парвати.

— Очень просто, — криво усмехнулась мисс Браун, — профессор, у которого он тогда учился… был несколько консервативен. А Снейп еще с первого курса любил экспериментировать. Так мне говорила мама, которая училась на пять курсов старше него. Так что профессор Слагхорн… относился к нему немного пристрастно. Совсем немного, примерно так же, как сейчас профессор Снейп относится к Гарри.

— Но при чем тут я?! — возмутился мальчик. — Я же вообще не экспериментирую!

— Вот именно! — припечатала Лаванда. — Нам надо поговорить, — шепнула она, когда Трелони вызвала наверх Невилла. — После того, как вернется Гарри.

Невилл, Парвати и Рон — все они спустились от Трелони крайне довольными, причем Рон свысока взглянул на Гермиону, отчего та снова чуть не разревелась.

— Мистер Поттер! — услышал Гарри голос профессора Трелони и начал карабкаться наверх, в жару и одуряющие ароматы кабинета Прорицаний.

— Здравствуйте, мой дорогой, — проворковала профессор Прорицаний. — Будьте так любезны, загляните внутрь шара… внимательно, не торопясь… и потом скажите мне, что вы там увидели.

Гарри бросил взгляд на неопрятную экзаменационную ведомость, где в графе «Грейнджер» стоял жирный ноль, и склонился над магическим кристаллом. Туман и туман.

— Ну же, мой дорогой? Что Вы видите?

Гарри решился.

— Эээ… Свадьбу, профессор!

— Свадьбу?! — удивилась Трелони. — Обычно… Обычно такие видения являются девочкам…

— Ну, это же и была свадьба девочки! — резонно ответил Гарри. — Мисс Браун, в смысле, Лаванды. Я ее совершенно точно узнал.