Её взгляд затуманен, словно какая-то пелена обволокла зрение. Ничего чётко не разглядеть. Всё зелёное и какое-то мутное, будто она находилась в какой-то жидкости.

Она попыталась пошевелиться. Но при попытке поднять руку или повернуть голову ничего не происходило. Её тела словно нет. Она его не чувствовала.

Беспомощная. Вот, как она ощущала себя сейчас. И от осознания этого её взгляд сразу прояснился.

Зеленое марево, что застилало ей глаза, — это некая жидкая субстанция, питательный раствор, в который она погружена. Кто-то поместил её в огромную капсулу из какого-то прозрачного материала. Возможно, это стекло, но в глубине души что-то постороннее подсказывало: это совершенно не так.

Мир вне раствора всё ещё выглядел мутным и крайне расплывчатым. Но кое-что разглядеть можно. Судя по всему, она находилась в огромном помещении из чёрного гранита. Мощные лучи света опускались сверху, освещая это место. Пускай она не могла пошевелиться, но отсюда ей видно ещё три капсулы, стоящие у противоположного края стены. Они очень массивны и просторны. В них можно спокойно уместить восемь, а то и десять человек. Пространство перед ними заполнено различной научной аппаратурой, о назначении которой она могла только гадать. Эти приборы слабо гудели, являясь единственным источником шума.

Она попыталась сосредоточиться, сконцентрироваться, чтобы пронзить своим взглядом зелёную жижу и увидеть, что находится в тех капсулах. Но как бы она ни старалась, все её попытки кончались провалом. В какой-то момент в глазах становилось так больно, что она была готова закричать. Но не могла.

Вдруг раздался странный, тихий звук, будто какая-то автоматическая дверь открылась. Она отчётливо слышала чьи-то шаги. Это явно не один человек. Она уверена в этом. И почти сразу её предположение подтвердилось. Это точно не английский или любой другой знакомый ей язык, но она прекрасно понимает смысл того, о чём они говорят.

— Как ты и предсказывал, Долгая Ночь наступила, старый друг. Настал темнейший час для всего людского рода, — этот голос явно принадлежал пожилому человеку. Но он не сухой и тоскливый, скорее, наоборот, очень звонкий, громкий и живой. И в нём ощущалась великая печаль.

— Мы готовились к этому событию очень много времени и вложили все свои средства, дабы собрать все необходимое, — странно, когда этот голос прозвучал, он показался ей таким знакомым, словно она где-то его слышала или даже знакома с этим человеком. Но одновременно с этим он казался чужим. Этот тембр и постановка речи явно принадлежали мужчине, лидеру, который привык вести за собой огромные массы людей. — И всё же, я ощущаю в тебе грусть, Малкадор. Что же тебя гложет?

— Осознание того, что мы могли бы сохранить гораздо большее, если бы вмешались. Я прекрасно знаю, что это не так, старый друг. Тебя бы никто не послушал в правительстве. Но…

— Отринь сомнения, Малкадор. Смотря только в прошлое, ты бесспорно пропустишь будущее. А впереди нас ждут великие свершения во благо всего людского рода. Но сейчас, пока на поверхности Земли творится настоящий хаос, у нас есть другая задача.

Старик тяжело вздохнул.

— Как ты прекрасно знаешь, остатки Федерации разбросаны по всей Земле. Они дезорганизованы, не имеют верховного лидера и, самое главное, не могут наладить контакт из-за уничтоженных линий коммуникаций. Я ещё раз должен поблагодарить твой орден. Сигиллиты прекрасно справились со своей задачей. Даже лучше, чем я ожидал.

Голоса и шаги становились всё громче. Они приближались.

— Но стоит признаться, что мои бывшие коллеги превзошли все мои прогнозы. Даже по самому наихудшему для нас варианту сейчас на Земле должно остаться несколько крупных изолированных анклавов.

— Они полностью контролируют Альбию, часть Норд-Африки и несколько других регионов, — этот тихий голос принадлежал третьему человеку. Судя по звучанию, это юноша в самом расцвете сил.

— Именно. Федерация не превратилась в бескрылого орла со сломанным клювом. Он ранен, но всё ещё опасен. И если дать ему оправиться, наша мечта развеется в прах. А это вопрос времени.

— Тогда я готов прямо сейчас организовать несколько бригад диверсантов и убийц, — твёрдо произнес старик. — Дай мне неделю, и я сделаю так, что бывшее правительство Земли более не станет нашей помехой.

— Этого не потребуется. Ты хорошо постарался, старый друг, а твои превосходные агенты мне ещё пригодятся, когда настанет пора объединить народы Земли под моим стягом.

Теперь она их видела. Группа людей вошла в её поле зрения. Они казались такими маленькими, крошечными, словно это не взрослые мужчины и женщины, а какие-то карлики или гномы. Большинство из них окутаны в тёмные робы. Их лица скрыты за опущенными капюшонами. На открытых участках кожи виднелись провода и кибернетика.

Из этой однородной массы таинственных незнакомцев трое заметно выделялись. Первый — старик, опирающийся о массивный жезл. Пускай он и сгорблен, его кожа иссохла и превратилась в комок морщин, но немощным назвать его нельзя. От него так и веяло какой-то таинственностью и великой силой.

Второй — самый необычный из всех присутствующих. Это мальчик лет десяти с очень короткими тёмными волосами и южной наружности со смуглой кожей. Он одет в странный чёрный комбинезон, что плотно прилегал к его телу. Эта вещица периодически испускала слабое свечение. Разноцветные огоньки быстро перемещались по поверхности одежды.

И последний. Лидер. Высокий, статный мужчина, с горделивой осанкой и слегка приподнятой головой. Он держал руки за спиной. Взгляд его холодных, золотых глаз словно пронзал душу. В отличие от остальных, лидер одет в красный офицерский мундир, украшенный различными регалиями с помпезностью. К груди прикреплена маленькая серая пластина, на которой выгранено его имя. Но, как бы она ни старалась, прочесть его не получалось.

Верхняя часть его лица скрывалась за тенью, которая отбрасывалась от козырька фуражки, плотно сидящей на голове. На его белой, слегка загорелой коже не видно и следа от морщин или шрама. Отсутствовала щетина, словно её совсем нет. И почему-то именно его она видела наиболее чётко. Если все остальные немного замутнённые из-за раствора, то он будто сияет.

— Старый друг, может, не стоит выпускать монстров на волю? — группа остановились прямо возле её капсулы. Их взгляды устремились на неё. Старик, тот, кого называли Малкадором, с некой опаской говорил об этом.

— Я долго об этом думал. Но сейчас это наиболее рациональный путь. Их мощи и ярости вполне достаточно, чтобы выполнить поставленную задачу, после чего их тела самоуничтожатся, как и было задумано. Таково предназначение этого инструмента.

— А если что-то пойдёт не так? А если кто-то из них выживет?

— Тогда я сам уничтожу своё творение.

Лидер опустился на колено, подтянув к себе мальчика.

— Я чувствую в тебе страх, Ра. Меня печалит тот факт, что ты до сих пор так легко поддаёшься эмоциям. Но тебе не стоит переживать. Нас с тобой ждёт вознесение в гораздо более утончённую, прекрасную и мощную форму, чем это грубое оружие.

«Хозяин».

Этот голос явно исходил от неё, но он был одновременно настолько чужд и омерзителен, что всё внутри неё содрогнулось. Пускай она не чувствовала своего тела, но только от одного звучания этого слова её словно вывернуло наизнанку.

Неожиданно мощная, крепкая рука дотронулась до бронестекла капсулы. Это явно не человек. Кожа мертвенно-синяя, покрытая многочисленными порезами и сетью проводов. Конечность словно пульсировала, по ней струилась какая-то энергия. Рука оканчивалась тремя массивными пальцами, с огромными, чёрными, острыми когтями.

Зрение моментально прояснилось. Теперь ей отчетливо видно, что находилось в других капсулах. Гротескные, уродливые твари, вырванные из глубин ночных кошмаров. Каждая из них вызывала у неё страх. Она пыталась закричать, но не смогла.

«Теперь ты это видишь», — омерзительный голос обратился прямо к ней.

Лидер почувствовал это. Он моментально поднялся. Его глаза заискрились золотым светом.