— Представляешь? — Эмили снова засмеялась, явно закончив одну из своих историй, и допила чай, поставив пустую чашку на стол.

— Представляю, — в привычной манере хмыкнул он в ответ, совершенно не представляя, о чем она говорила.

— Ты допил? — она взглянула на пустую чашку перед ним и забрала ее после его короткого кивка.

Она отошла к раковине, включив воду и моя пустые чашки, стоя к нему спиной, а он не сводил с нее взгляда. С ее фигуры, которую не скрывал даже мешковатый костюм, тонкой шеи, изящной талии. Не сводил взгляд, а в голове была только одна мысль: он ее больше никогда не увидит. Ни завтра, ни послезавтра, ни через неделю, ни даже через год. Никогда. Он не вернется в Чикаго, а она никогда не прилетит в Лондон, и чертов эгоизм все же взял над ним верх, заглушая все благородные мысли и мотивы, которых он старался придерживаться.

Он резко поднялся, слишком громко отодвинув стул, что тот едва не упал, и, преодолев разделявшее их расстояние, за пару шагов приблизился к ней. Она удивленно оглянулась, услышав грохот, и охнула, когда он резко, по-хозяйски развернул ее и притянул к себе, она от неожиданности уронила на пол разлетевшуюся вдребезги чашку, прижатая к его мускулистой груди. Не успела ни слова сказать, как он накрыл ее губы своими, требовательно и как-то нетерпеливо целуя, что она не могла противостоять его напору, целиком и полностью отдаваясь в его власть. Будь что будет.

Он оторвался от ее губ на пару мгновений, стянул с нее надоевшую кофту, выругался, когда Эми застряла в ней, и с нетерпением откинул в сторону, вернувшись к ее манящим губам, оглаживая желанное тело, а она податливо плавилась в его руках. Торопиться не хотелось: хотелось насладиться ею, запомнить ее.

Ник подхватил ее на руки и посадил на тумбу, встал между ее ног и снова поцеловал, позволяя ей проворно расстегивать пуговицы рубашки, которая вскоре упала к его ногам. Он целовал ее шею, а слух ласкали ее слабо сдерживаемые стоны и сбившееся дыхание. Стянул лямку кружевного черного лифчика, еще больше будоражащего его воображение, влажной дорожкой поцелуев спускался ниже, к груди, лаская ее, предусмотрительно все же избавившись от лифчика.

— Ник… — едва слышно прошептала она.

— М?

— Спальня… Наверху…

Он прекрасно помнил, где была спальня.

Она обхватила его бедра ногами, когда он подхватил ее на руки, обняла за шею и прижалась к нему, чувствуя себя надежно в его сильных руках.

Дорога до спальни казалась Нику бесконечной. Он уже было потерял все терпение, когда наконец толкнул дверь спальни, положив Эми на широкую мягкую кровать, и навис сверху, снова наслаждаясь ее телом, ее запахом, прикосновениями ее нежных рук.

Он отстранился, ловким движением стянул с нее домашние штаны, кинув куда-то в сторону, и встал возле кровати у нее в ногах, любуясь ее по истине совершенным телом, расстегивая ремень брюк. Он видел ее смущение, но она были слишком совершенна, чтобы думать о чем-то еще. А когда он стянул брюки вместе с боксерами, Эми и вовсе покраснела, прикусив нижнюю губу.

— Ник… — неуверенно позвала его, но в этот раз он не откликнулся и снова навис над ней, что ей пришлось рукой остановить его, встретившись с его непонимающим взглядом. — У меня это… впервые.

— Впервые? — удивленно переспросил он, затуманенным желанием сознанием начиная понимать смысл её слов. — То есть…

— Ты у меня первый… мужчина.

— Зашибись, — усмехнулся Ник, смущая Эми еще больше.

— Это ведь ничего не меняет… Я правда готова и хочу этого.

Это правда ничего не меняло, за одной маленькой деталью, на которую Нику в тот самый момент было плевать с высокой колокольни.

— Ты ведь не ждешь фееричных оргазмов? Будет больно.

— Я знаю, Ник…

Хотел сказать ей, какая же она дура, но промолчал, поглощенный совсем другими мыслями.

Он стянул с нее трусики, чувствуя, как она вся сжалась. Он старался быть с ней нежнее, ласкал ее тело, а она снова расслаблялась в его руках, наслаждаясь его прикосновениями, теплом и близостью. Прикрыла глаза и закусила губу, отдаваясь новым безумно приятным ощущениям.

— Готова? — он посмотрел ей в лицо, и она неуверенно кивнула.

Как он ни старался сгладить боль и неловкость первой ночи, ей было больно. Она кусала губы, морщась, пару раз неразборчиво шептала, что ей больно, и жмурилась, когда глаза застилали подступившие слезы. Первый раз был совсем не таким, каким она его представляла.

Уже после, когда резкая боль уже практически стихла, она устроилась на его плече, а он обнял ее, любуясь ее личиком, пока она обводила пальчиком абстрактные узоры татуировки на его груди. Так не хотелось, чтобы эта ночь кончалась.

— О чем она? — поинтересовалась Эми, посмотрев на Ника.

— Кто?

— Татуировка. У нее ведь должен быть смысл.

— Не знаю, просто понравилась. Отлично скрывает шрам.

— В тебя стреляли? — она приподнялась, удивленно взглянув на него, а он усмехнулся, не понимая, что в этом удивительного.

— Вроде того.

— Сердце совсем близко… Ты ведь мог умереть.

— Знаю.

— Тогда зачем все это, Ник? Жизнь ведь куда дороже.

— Это и есть моя жизнь.

Николас поднялся, да Эми его и не держала. Наблюдала за ним, укрывшись простыней, когда он искал в кармане брюк сигареты. Натянул боксеры и взглянул на нее, закурив, получив ее немое согласие.

— Эми?

— Что, Николас? — с улыбкой поинтересовалась она.

— Я завтра возвращаюсь в Лондон.

— Навсегда? — тихо уточнила после небольшой паузы.

— Навсегда.

— Удачно долететь.

На ее лице все еще была улыбка, но Ник видел, как потух ее взгляд.

========== Глава 13. Третий не лишний ==========

— Послушай… — начал было Николас в попытке хоть как-то сгладить неприятную ситуацию, в которую он втянул Эмили из-за своего эгоизма, но она на удивление не дала ему закончить мысль, впервые за все время общения перебив его.

— Не нужно объяснений, я не маленькая уже, — она проигнорировала его усмешку и продолжила: — Я знала, на что я шла. Знала, что ты улетишь, и была готова к этому. Странно было бы ожидать, что ты останешься и это будет для тебя чем-то большем, чем просто… секс. Я лишь думала, что ты улетишь, не знаю, через неделю или полторы, а не завтра. Во сколько у тебя рейс?

— В три.

— Тогда останешься? — Эмили с едва заметной надеждой посмотрела на него и поднялась, спрятав нагое тело за простыней, будто Ник чего-то не видел.

— Останусь.

— Только мне завтра в колледж с утра, для тебя не будет слишком рано? Если нет, то я пойду в душ схожу и постель сменю, а то эта кровь, — она замолчала, покосившись на пятно на светлой простыни, и поджала губы, что Ник не смог не рассмеяться, так мило она выглядела в смущении.

— Эми, — наконец успокоился он, — мне без разницы. Давай лучше в ванную иди.

Не избавившись от смущения, Эмили улыбнулась и ушла, а вскоре послышался звук льющейся воды. Николас проводил ее взглядом, докурил тлеющую сигарету и затушил ее в фарфоровом блюдце, служившем подставкой под горшок для одного из многочисленных цветков на деревянном подоконнике. Открыл окно и прикрыл глаза, с наслаждением вдыхая бодрящий ночной воздух. Думать ни о чем не хотелось. Там, в ее старом доме на окраине Чикаго, он чувствовал себя слишком далеким от всех дел и проблем. Ему будто подарили безмятежную свободу, которой особенно не хватало в последние дни, когда слишком назойливые мысли лишили его сна.

Он слишком отвлекся на забытое чувство, что не услышал, как больше не был слышен шум воды, а дверь тихонько закрылась.

— Ты хочешь нас заморозить? — улыбнулась Эми и подошла к шкафу в углу спальни, доставая чистое постельное белье, одетая в пижаму с милыми шортиками, которые приглянулись Нику уже давно.

— Ты снова хочешь меня соблазнить? — с ухмылкой вопросом на вопрос ответил он, но окно все же закрыл: в комнате стало действительно слишком прохладно.

— Боюсь, это слишком для меня. Пойдешь в ванную? Я там оставила для тебя чистое полотенце.