– Заглуши двигатель, мы приехали! В этом моем доме ты ничего не должна бояться или просто опасаться. Прислуга и секьюрити тебя будут слушаться так же, как и меня! Только одну неделю ты не сможешь покидать его территорию! Немного оправившись, я покину этот дом и Израиль, тогда весь этот дом будет тебе принадлежать! Так что сосредоточься, девочка, и саму себя веди соответствующим образом! Повторяю, в этом доме тебе абсолютно нечего бояться!

С этими словами я приоткрыл заднюю дверцу ауди, и сказал, обращаясь к старшему телохранителю:

– Перенесите меня в мою спальню и срочно вызовите терапевта и хирурга! Они должны меня осмотреть на наличие в моем теле прослушивающей аппаратуры. Ауди этой дамы разобрать на запчасти, но их не продавать, а уничтожить таким образом, чтобы это ауди не смогли бы найти ни по одной запчасти, словно машины никогда не существовало! Девушку отведите в одну из гостевых комнат и, пожалуйста, беспрекословно выполняйте ее любую просьбу!

Первую половину следующей недели я не занимался своими делами. Основное время проводил в тренажерном зале или в бассейне, пытаясь побыстрей восстановиться после ранения. Тренировался и плавал под наблюдением опытного тренера, одного из своих ирландских знакомых. Узнав о сумме гонорара, он без каких-либо возражений прилетел и поселился в одной из гостевых комнат моего конспиративного особняка. Парень не задавал мне много вопросов, но уже со второй половины дня своего прилета он меня взял в оборот, начал очень жестко со мной работать. То есть он работал, почти также, как Фомич в те давние московские времена моей подготовки, обучая партизанскому искусству ухода от преследования, нападению из-за засад.

Если первые два дня, порой после даже спокойной пробежке по лужайке я то и дело отхаркивался сгустками крови. То тренер-терапевт тогда мне кричал:

– Занятия срочно прекратить! Иначе, рана на сердце откроется, и ты изойдешь кровью!

Но, несмотря на эти окрики, мы с Ирландцем продолжали свои жесткие тренировки. На третий день отхаркивание кровью прекратилось, мне стало даже легче дышать во время бега. Только на третий день я почувствовал, что прежняя сила начала в меня постепенно возвращаться, но рана порой давала о себе знать. Одним словом, я понемногу начал восстанавливаться. Так что временами я начал задумываться о своих собственных делах, думать о планах на будущее. Одного мне только не хотелось, в таком болезненном состоянии отправляться в Москву! Да и к тому же к такой серьезной поездке я попросту не был готов и в моральном плане!

Тогда я подумал о Тильде, так как обещанная неделя подходила к концу, мне с ней нужно было бы определяться. Хочу вам честно признаться в том, что у меня с этой еврейской красавицей что-то не сложилось. За все это время она ни единого раза ко мне подходила, она ни разу ко мне не обращалась с какой-либо просьбой или с каким-либо вопросом. Что-то и меня останавливало, несмотря на какую-то внутреннюю тягу к ней, я ни разу к ней не обратился и не поинтересовался, как она переживает неделю заключения в моем роскошном особняке?! Девчонка регулярно выходила к завтраку, к обеду и к ужину, но она ни разу не садилась за мой стол. Она забивалась куда-то в дальний уголок общей столовой и, как мне иногда казалось, чтобы с тоской посматривать в окно. Вне столовой я ее наиболее часто видел в плавательном бассейне, там она плавала великолепным кролем и даже баттерфляем. Но еще большее удовольствие я получал, когда эта рыжеволоска поднималась из бассейна. У меня дух захватывало при виде ее стройного тела в бикини!

В пятницу, когда в этот день все правоверные иудеи отдыхали и в синагогах молились Иисусу Христу, я по одному из своих резервных мобильных телефонов напрямую связался с полковником Андерсеном. Каким-то чудом мне удалось с ней соединиться, минуя ее секретаря. Памела мгновенно узнала мой голос, так что к тому же мне стало не нужным ей представляться.

– Памела, меня беспокоят два вопроса! – Я начал наш разговор.

– Какие именно вопросы тебя могут вообще волновать! Что касается переговоров в Израиле …

– Меня не интересуют израильские переговоры. К тому же я из газет узнал о том, что израильтяне согласились принять все наши условия!

– Замечательно. Так что же тебя все-таки беспокоит, я никак не пойму! Человек с каждым часом, с каждым днем становится все богаче и богаче! А он, по-прежнему, чем-то не доволен!

– Памела, прекрати! Я очень не люблю, когда надо мной мой лучший друг так шутит? Ты же прекрасно знаешь, что неделю назад меня едва ли не убили?!

– Да, я слышала об этом! И скажу более того, если ты себя продолжишь вести подобно шаловливому, но непослушному ребенку, то это может повториться снова и снова! Сколько раз тебе нужно говорить, что большое внимание ты должен уделять своей личной охране! Ты же все мои слова пропускаешь мимо своих же ушей! В конце концов, это твое поведение может совсем плохо закончиться!

– Памела. Ты у меня самая главная по всем вопросам безопасности, вот и занимайся всеми эти вопросами.

– Похоже на то, что я у тебя вообще становлюсь самой главной. Последние полгода я только и тем занимаюсь, что сижу за штурвалом твоего корабля, и им управляю в дикий шторм на море!

– И у тебя очень неплохо получается! Так что все эти вопросы остаются за тобой, пока на нашем корабле не установиться полное спокойствие.

– Извини, а что ты понимаешь под полным спокойствием?!

– Не знаю, Памела! Наверное, это когда Салли с детьми вернется домой?!

– А ты на стороне продолжишь заниматься своими непонятными делами?!

– Но они же приносят нам очень много денег! Слушай, Памела, прекрати наш разговор так целеустремленно уводить в тупик. Я тебе позвонил, чтобы разрешить две небольшие проблемы. Первая проблема, – это дом, в котором я сейчас скрываюсь и лечусь! Вторая, как мне выбраться из этой страны?!

– Что касается дома, то я, действуя по сложившейся привычке, подготовила все документы или на его дарение, или на его продажу. Так что можешь сам выбирать тот способ, которым ты свою очередную пассии одаришь этим домом. Что касается второго вопроса, то он на много сложней, чем ты сам думаешь. Израильтяне почему-то решили, что ты их в чем-то одурачил, вот они и прилагают максимум усилий по твоему розыску и по желанию с тобой пообщаться. Так что напрочь отпадают все легальные пути, которыми ты мог бы покинуть Израиль! У меня для тебя имеется одна наработка, когда один англичанин покинул Израиль прикинувшись израильтянином. Но об этом мы поговорим не по этой телефонной линии, которая прослушивается, кому не лень.

Памела Андерсен, отставной полковник шведской секретной службы, за время работы на меня, она меня изучила вдоль и поперек. Порой мне даже самому казалось, что иногда я думаю, как она до этого предсказала, но тем не менее мы с ней всегда находим общий язык. Она меня не раз вытаскивала из таких проблем, что мне попросту стыдно об этом вспоминать. Вот и сейчас в мое отсутствие полковник Андерсен рулит всей моей многомиллиардной корпорацией и ничего, она пока справляется и с общим руководством корпорации и с тем, чтобы меня вытаскивать из проблем, который я сам же ей и создаю!

После разговора с полковником мне стало ясным и понятным, что время райского отдыха подходит к концу, наставала пора мне делать ноги из Израиля, а иначе Йозеф Коэн меня разыщет и заставит заниматься делами, которые мне пока еще не совсем нравятся. Но прежде чем покинуть эту страну мне нужно было бы посетить бар на пляже, перекинуться парой слов с барменом. Ведь, это он сумел Мартина убедить в необходимости его присутствия в Израиле. Благодаря его своевременному появлению нам удалось сорвать планируемое палестинцами убийство американского президента в ходе его первого официального визита в эту страну.

Мой разговор с барменом на этот раз затронет вопрос о генерале Терентьеве, бывшем муже моей первой любви Ленки. После чего мне нужно будет встретиться с Гришей, наконец-то, ставшим официальным представителем моей компании в Израиле. Согласно нашей предварительной договоренности, только я обладаю правом назначать определенных людей на определенные должности в тель-авивском офисе. Так что я был готов ему назвать имена этих людей, правда, парочка из них не была израильтянами. И последнее, главное, Гриша должен окончательно определиться на кого он будет работать, засучив рукава, на меня или на Йозефа Коэна?! Я же буду даже не против, если он сохранит свою должность в израильской службе безопасности ШАБАК, но работать должен будет только на меня!