Позже к нашей веселой компании присоединился молодой человек, похожий на жителя Жешува (такой же светловолосый и голубоглазый). Он оказался коренным жителем Львова, который, услышав о моей грустной истории про неудачную попытку попасть в Канаду, рассказал свою, более оптимистичную. Про свою жену, которую он только вот посадил в Жешуве на автобус в итальянском направлении, куда она поехала на заработки. Он рассказал, что открыть визу в Италию не представляет никаких сложностей (ведь она пока не входит в число стран Шенгенского договора), и, что самое главное, в Италии можно остаться и реально найти работу. Более того, он уже через год, после окончания геологического факультета («земля во всех странах одинаковая»), отправляется вслед за женой и уверен, что найдет себе там работу. Не знаю, какие он нашел слова, было ли это просто его непритворный оптимизм или умение убеждать, а может, моё состояние безысходности, в котором я готов был хвататься за любую соломинку, но за то время, пока мы с ним пообщались на эту тему, а это, может быть, полчаса-час, он смог убедить меня, что нужно ехать в Италию. Италия! Вот где выход из моей безысходности!

С возможностью уехать в Италию я уже сталкивался как-то году так в 93-м. Тогда один мой приятель, Андрей, бывший одноклассник, предложил поехать в Италию. Нужно было, правда, очень быстро действовать. Для этой цели я даже начал срочно искать жильцов для своей квартиры с условием предоплаты за два года. Мы планировали выехать с группой научных сотрудников, которая направлялась на какую-то научную конференцию. Андрею хотелось съездить в Италию, чтобы приобрести и пригнать оттуда подержанный автомобиль. У меня же была цель там просто отстать от группы, «потеряться» и остаться навсегда. Однако из этой затеи ничего не вышло. Слишком поздно спохватились. Слишком быстро надо было собрать кипу разных документов, а с бюрократией на тот момент, касающейся разрешения на выезд, это было непросто. И, конечно же, очень быстро надо было сдать мою квартиру, чтобы иметь деньги на поездку. В итоге квартиру я действительно сдал, деньги вперёд за два года получил, а поездка в Италию сорвалась. Пришлось в быстром темпе снимать себе другое жилье и вместо Италии ехать в Турцию за товаром, чтобы хоть как-то пустить в оборот деньги за сданную квартиру. Но это уже совсем другая история…

Мы приехали во Львов, и я уже было планировал снять на ночь гостиницу. Мои новоиспеченные подруги были готовы легко мне в этом помочь, тем более девушки сами собирались еще оставаться в городе. Ведь взять билет на поезд в то время было делом не из лёгких, а ещё и на последний текущего дня… До отправки поезда оставалось немного времени, час или полтора. Но судьба решила, что я должен отправиться в Москву сегодня. Мне удалось взять билет у какого-то перекупщика: вагон купе, верхняя полка. Было одновременно и радостно, и грустно так быстро расставаться со Львовом, толком и не увидев его, да и с новыми знакомыми, с которыми пришлось спешно распрощаться.

В купе я появился первым. Потом по одному начали подтягиваться мои попутчики. Все трое были местными, из города или пригорода, все старше меня на добрый десяток лет, и все разговаривали на своём диалекте украинского языка, а я с ними общался на своём диалекте севера одесской области (исторически Юг Подола), откуда я, собственно, и родом. Мы друг друга понимали прекрасно, кроме, может, парочки раз, в любом случае общая картина оставалась понятной. Все, как это принято, начали выставлять на стол всё съестное и питьевое, что взяли с собой. И тут произошел небольшой конфуз: один парень спросил меня, не буду ли я «бульбу». Не понимая тогда, что это значит, я принял угощение. Но оказалось, что это отваренный молодой картофель, а в баночке это выглядело как клёцки. Картошки мне не хотелось. Однако пришлось есть, раз согласился. Как и в автобусе по дороге из Жешува во Львов, эта компания тоже оказалась очень приветливой и веселой. Дорога нас ждала дальняя, но с ними я её не замечал. Было ощущение, что мы не закрывали рот ни на минуту, причем я настолько углубился в украинскую речь, что, когда мы пересекли российскую границу и поезд остановился (вдоль него начал ходить народ и предлагать всё возможное и невозможное, начиная от вареников, заканчивая чайным сервизом), я попытался что-то сказать одной женщине по-русски, высунувшись из свободного открытого окна в вагоне, и вдруг начал напрягаться, чтобы вспомнить русские слова. Один из пассажиров начал подтрунивать над продавщицей, расспрашивать все подробности про чайный сервиз. Она так искренне обрадовалась и взялась так подробно всё объяснять и рассказывать, что мне стало её просто жалко. Я вмешался в их разговор и объяснил ей, что над ней просто подтрунивают и не собираются ничего покупать. Это немного остудило её пыл, да и шутник оставил её наконец-то в покое. Правда, сказал я ей это с таким жутким акцентом, что она меня не сразу поняла и начала было мне этот сервиз впихивать.

В самой Москве прибытие поезда из Львова, наверное, было чем-то особенным. Приехавшие воспринимались как люди из дальнего зарубежья, в отличие, скажем, от тех же киевлян. Например, когда я со своими попутчиками разговаривал на украинском на перроне, стоя возле поезда Львов – Москва, никто на нас не обращал никакого внимания. Стоило же нам лишь спуститься вниз, к камерам хранения, как на нас тут же начинали оборачиваться, будто мы разговариваем на каком-то инопланетном наречии. Когда мы начали прощаться, то перешли вдруг на русский и пожелали друг другу удачи. Конечно же, обменялись и адресами, и телефонами, также как и с моими попутчиками из Польши. Но больше с тех пор мы друг о друге ничего не слышали. Сравнивая те времена, когда отсутствовали мобильная связь, интернет и виртуальные социальные сети, с нынешними, понимаешь, насколько проще сегодня устанавливать контакты. Попрощавшись со своими новыми знакомыми, я отправился к телефонной будке, чтобы позвонить москвичам, к которым собирался в гости.

А в гости я собирался к древним друзьям моих родителей. Когда-то давно из Кодымы, что на историческом Юге Подола, Вера – подруга и землячка моей матери – вышла замуж и переехала жить в Москву. Нажили они с мужем двоих детей обоих полов, заимели квартиру в самом центре, на Большой Серпуховской, недалеко от Павелецкого вокзала. Квартира на первом этаже, очень тихий и уютный район и в то же время центр. Жили они, правда, довольно бедно. Мужская половина семейства подрабатывала дворниками, получая дополнительно по сто американских долларов в месяц, на то время, очевидно, обычная зарплата дворника Москвы. Работать надо было всего пару часов каждый день, но очень рано вставать. Молодой человек был вроде студентом, а вот какая основная профессия главы семейства, я так и не понял. Приняли они меня без особого энтузиазма, но было еще терпимо. Остаться я хотел всего на два дня: найти ближайший рынок и продать весь товар кому-нибудь оптом. Но, как говорится, земля слухом полнится. Пошныряв по Москве, увидел, что паспортных обложек там навезли в таком количестве, что я уже начал сомневаться в успехе своего дела, а оптовая цена, за которую у меня готовы были купить, оказалась просто смешная. Кто-то мне посоветовал один оптовый рынок, на который я попал только на второй день. Очень быстро сообразив, что к чему, стал искать лишнее место в торговой палатке.

Рынок был достаточно хорошо организован, за возможность продавать нужно было платить, и иногда не только рыночной администрации, но это не о моем случае. В одной палатке разрешалось находиться не более чем двум продавцам. За гораздо меньшую сумму можно договориться торговать третьим с условием, что в палатке будут оставаться только двое, фактически обходя административные правила. Походив вдоль стратегически хорошо расположенных рядов (ближе к входу на рынок), я нашел ребят, которые согласились принять меня в свою компанию. Один из них оказался моим тёзкой, и мы быстро подружились. Первый день на рынке получился не очень удачным, да и пришёл я довольно поздно. Поэтому, когда вернулся вечером к своим «гостеприимным» хозяевам на Большую Серпуховскую с почти такой же полной сумкой паспортных обложек, как и накануне утром, встретили они меня уже с заметным напряжением. И приобретённая в супермаркете порция пельменей на всех лишь краткосрочно подсластила мне вечер.