Черт выдернул на груди большой клок волос и истерично принялся его теребить. Громадный экран с ясной картиной сновидений слесаря затопила мелкая рябь. Послышалось натужное гудение, словно мощные глушители забивали вражеские голоса.
- Прекрати создавать помехи. Опять хочешь затянуть в безбрежное болото? - прикрикнули с неба. - На звездный дождь рассчитываешь? Враз башку против резьбы отверчу.
Засунув лапу в пасть, черт покусал когти клыками, с униженными приседаниями подскочил к Вене. Тот все так же пристально вглядывался в экран, который снова стал ясным. Слесарь превратился в гранитную статую. Наверное, созданные чертом помехи выбили его из колеи. И к какому знаменателю он сейчас подводил свою судьбу, было непонятно. Веня испугался, что сомнения все-таки пересилят его искренние помыслы.
- А кем работает твоя жена? - елейным голосом спросил черт.
- А кто ее. Целый день на уме одни макияжи да магазины, - машинально ответил Веня, - Вообще-то числится плановиком в соседнем прессовом цехе. Только я ни разу не видел, чтобы она что-то планировала. Но сто пятьдесят в месяц приносит.
- О-о! Для женщины это приличная зарплата. Вот тебе наглядный пример, что перестройка и твоей семье не нужна, - воспрянул духом черт. - Да и ты, выходит, патриот на словах. Рядом антиперестроечный элемент, а ты не только не перевоспитываешь его, даже и доволен, что в дом приносят сто пятьдесят в месяц.
- А кто тебе сказал, что я доволен? - не оборачиваясь, огрызнулся Веня. - Из-за этого и живем как кошка с собакой. Но если хочешь знать мое честное мнение, то я бы платил женщинам по сто пятьдесят рублей лишь за то, что они рожают и детей на ноги поднимают. А пошла на завод - надо работать.
- Вот именно. А то и пахать не пашет и детей не рожает. Коровеет на домовом достатке. А ты по нескольку лет в одних и тех же брюках ходишь.
- Я заставлю... - скрипнул зубами Веня. - И пахать, и рожать. А заартачится - коленом под бандероль и кранты.
-Ты чего людей стравливаешь, нечистая твоя сила? - гулко ахнуло под потолком. - Они и без того про семейный уют забывали. Кругом одни одиночки. Заканчивайте. Ну вас... в баню.
В это время слесарь-сборщик шевельнулся. Плечи у него расправились, руки подняли метлу за черенок еще выше. У Вени ослабли ноги. Он понял, что слесарь выбрал единственное решение. Черт вьюном закружился на одном месте. Хвост задрался вверх, конец его закачался над рогами, как голова хищной кобры. Снизу экрана уже поднимались новые волны помех. Но в этот момент слесарь со всего размаха опустил свое боевое оружие на одурманенного алкоголем бригадира электриков. Тот суматошно вскочил с топчана. А сборщик двинулся по проходу дальше, раздавая направо и налево хлесткие удары. Экран все больше покрывался кривыми линиями, треугольниками, кругами, широкими полосами. Он начал трещать по швам, как полуистлевшая картина неизвестного средневекового художника.
- Сто-о-ой!!! Он за перестройку!!! - хватая черта за шерсть, зарычал Веня. - Он за перестройку. Я все вижу...
На энергетическом участке началось невообразимое столпотворение. Электрики вскакивали со своих лежбищ и, натыкаясь друг на друга, пытались разбежаться в разные стороны. И... оставались на месте с перекошенными от ужаса лицами. По участку заметался душераздирающий вопль:
- Мы за пе-е...е...ой...ку-у...
Экран уже был смазан плотным слоем помех. Пучками выдергивая щетину, Веня хрипел:
- Я все понял. Все-е-е...
- Слесарь дрыхнет, как медведь, - стараясь оторвать цепкие Венины пальцы, подвывал черт. - Мало ли что ему приснится. Он сто лет еще будет храпеть.
- Отпусти нечистую силу, - приказал Вене тот голос, который только что защищал его. - Черт ни за что не отвечает, потому что послан только на инспекцию.
- А как же перестройка? - не разжимая пальцев, на секунду оцепенел Веня. - Ты что, Господи, тоже от нас отворачиваешься?
- Я не отворачиваюсь, но перестройка - это ваше личное дело, - раздраженно ответили с потолка. - Хотя я, конечно, рад. И что в моих силах, постараюсь сделать. Грехи, например, со всех поснимаю, на души просветление напущу. А теперь отцепись. Время уже вышло.
- Не отпущу, - взревел быком Веня. - Я хочу увидеть, как эти гниды строем пойдут в литейный цех формовать детали...
- А почему в лите-ейный? - завопил черт.
- Потому что он самый тяже-елый.
- Жену свою туда гони.
Черт рывком попытался освободиться от Вени. Это ему почти удалось. И тогда Веня изо всех сил вцепился в лохматый бок зубами.
- А-а-а-а..., - не своим голосом завопил черт. И все пропало...
...В комнате было тихо и темно. Разодрав ресницы, Веня выплюнул изо рта какую-то капроновую тряпку и скосил глаза на светящийся циферблат будильника. Было ровно три часа ночи. В противоположном от кровати углу быстро исчезало что-то огромное, неясное. Наконец оно превратилось в маленького мышонка и юркнуло под плинтус. И в этот момент тяжелая ладонь крепко задела Веню по правой скуле. Грубый спросонья голос жены гаркнул в самое ухо:
- Ты что, умом двинулся? Зубы, вон, твои кривые щас повыбиваю, тогда будешь знать, как среди ночи кусаться. До крови, хилый хрен, прокусил.
- Работать надо, - огрызнулся Веня. - На кровати умещаться не стала.
- Ах ты... тля заморская. Опять за свое? Мало вчера по мордасам досталось? Щас еще добавлю.
- Не добавишь. Кишка тонка, - взвился было Веня. И уткнулся лицом в подушку. От жены исходил тонкий запах одеколона "Флер-а-Флер"...
