"Инспекция"

  Рассказ

  1986

  Привалившись к толстому боку жены. Веня Хрянин стал уже засыпать, когда вдруг почувствовал, что противоположный от кровати угол комнаты начал светиться. Он разодрал ресницы и с ужасом уставился на чудище. Которое шагнуло в его сторону. Оно было призрачным и формы никакой не имело. Стащив одеяло, не спеша облапило, сковало холодом и будто мертвая баба и лезло целоваться. Темные Венины волосы встали дыбом. "Не хочу-у-у...", - отчаянно замотал он головой. Жена сонно хрюкнула, шевельнула крупными ягодицами и захрапела с новой силой. "Не надо-о-о...", взвыл Веня. Он попытался укусить жену за жирную спину, и наткнулся на медленно вырастающую посредине кровати отдающую могильным холодом стену. "Мама-а-а...", - сделал он последнюю попытку вырваться из леденящих объятий. И осекся. "Вечная девушка" несколько лет назад умотала искать счастья на БАМе, оставив сыну квартиру в доме, построенном в промежутке между барачным и крупноблочным строительными экстазами.

  - Ти-и-х-х-а-а..., - голосом удава из мультфильма про Маугли прошелестело чудовище. - Не шшшуу-у-у-ми-и. Э-это-о не по-мо-шше-е-ет.

  Оно поцеловало Веню на французский манер - заставив широко открыть рот и поводив кончиком языка по небу. Затем пригладило стоявшие торчком у него на голове волосы и растворилось.

  На какое-то время Веня отключился. А когда открыл глаза, то ни страха, ни холода уже не испытывал. Комнату заполнял неясный сумрак. Лампочки на уличных фонарях давно снесли жильцы стоявшего напротив молодежного общежития. Ночами пространство между общежитием и домом оглашалось женскими воплями и кошачьими концертами.

  В эту ночь кошек не было. Не было и девичьих воплей. Предметы в комнате слабо освещали синевато-бледные искры. Веня поднял голову. Что-то темное, с рожками, с которых сыпались эти искры маячило на высоте двух метров от пола. Медленно открывая и закрывая круглые глаза. Свет исходил неяркий и холодный. Дальше угадывалось крупное лохматое тело. А внизу источали тусклую синеву стоптанные копыта вразлет. "Домовой" - равнодушно подумал Веня и зевнул. Досаду вызвало лишь неприятное ощущение на губах.

  - Нет, не домовой, - приятным баритоном ответило чудище. - Про кошек думал? Я прогнал их.

  - А кто же ты? - Веня подумал о том, что, наверное, кто-то серьезный, раз сумел разогнать кошек.

  - Серьезный, - снова зарокотал голос. - Черт я. Самый настоящий.

  - Ну и пошел к черту.

  От храпа жены подрагивала кровать. Веня похлопал ее по заголившемуся заду. Не почувствовав обычного печного жара, сплюнул и отвернулся. Ссадина на губах донимала все сильнее.

  - Лишку хватил. Надо было не французским, а итальянским способом целовать, - вслух забеспокоился черт. - Хотя там тоже губы обрывают...

  Он задумчиво поскреб затылок. Яркие снопы искр разлетелись в разные стороны.

  - Нет уж. Если целоваться, то целуйся по-русски, - запротестовал Веня. - По заграничному меня баба каждый день целует. Нахваталась, стерва, из книжек.

  - и то верно. Тем более, вопрос мы будем решать русский, - согласился черт.

  Быстро наклонившись, он ос всей дури потащил к себе Веню за уши.

  - О-о-ой, - заблажил тот. - Отпусти, дурак. Чтоб тебя...

  Но тут же почувствовал, что саднить перестало.

  - Порядок, - облизываясь, облегченно вздохнул черт. - Аж пот прошиб.

  - Зато зуб шатается.

  - Зуб не беда. Хорошо-то как.

  Он потянулся лапами к ягодицам жены, прикрытым тонким, кое-где расползшимся, капроном.

  - Э, э, - отпихнул лапу Веня.

  - М-да, - снова облизнулся черт. -Ладно. Об этом потом. Вставай. Инспекцию проводить пойдем.

  - Какую еще инспекцию?

  - У вас же перестройка началась. Вот и посмотрим, как она идет.

  - Хорошо идет.

  - Во как! - удивился черт. - А бабу если уведу?

  - Уводи, черт с ней. Надоела со своими французскими наклонностями. Корова, а туда же.

  - А чего ж ты лапу отпихнул?

  - Ну не при мне же.

  - А-а. Тогда бог с ней, с бабой...

  Черт снова поскреб свой шершавый затылок. И тут же за окном раздался гул. Комната осветилась нежным розовым светом, который прошивали яркие голубые молнии.

  - Поосторожнее на поворотах, охламон, - гулко ахнул сердитый старческий голос. - Спихиваешь мне тут всяких.

  Черт вьюном закрутился на одном месте:

  - Прости, господи. Больше не буду. Век из преисподней не вылезать.

  - И не забудь, душу христианскую, хучь и безбожную, но справедливую, ты взял до утра. Утром вернуть. Покараю.

  - все будет исполнено, как договорились.

  За окном еще некоторое время слышалось недовольное ворчание. Потом все утихло. Черт вытер на лбу зеленые капли пота, угрюмо посмотрел на Венину жену, сплюнул и длинно, по-русски выругался.

  - Видишь, как работать приходится? Шагу лишнего не сделай. Пошли, говорю. Сто лет она... никому не нужна.