- Боишься бога-то? - натягивая брюки и рубашку, злорадно ухмыльнулся Веня. - Придавил он тебя, черта рогатого.
-Придавил, - проходя сквозь закрытую дверь, вяло согласился черт. - Раньше на равных были. А потом Сам как увидел, что творится на земле, тоже за перестройку взялся. Но мы поставили условия. Если у вас, у людей, значит, что не так, то мы снова вернемся к прежней жизни.
- Согласился?
- Ага, держи карман шире. Свое кресло ему любыми путями надо удерживать. Раньше вместе с нами пил, икру черную ложками черпал, по бабам, значит, тово-етово... Ну мы его тоже не забывали. Как сыр в масле катался. А теперь по-другому запел. Если люди, мол, ко мне лицом повернулись, то чего я от них отворачиваться буду. Но инспекции проводить разрешил.
- Ишь ты. Вроде как вместе с народом, - покрутил головой Веня. - А с чего вы меня выбрали?
- Ты ж пил. Значит, наш.
- А ты разобрался, почему я пил? - взорвался Веня. - Ты спроси сначала, а потом поднимай среди ночи. Может, я с горя бормотуху хлестал. Вот скотина, а?
- Еще раз обзовешься, рога... тьфу, ноги обломаю и голым в Антарктиду пущу.
- А почему не в Африку? - съязвил Веня.
- Там перенаселение.
Выйдя на улицу, черт почесал живот, цокнул копытом по асфальту. Где-то к кустах акации не своим голосом заорала кошка, ломая ветки, вылетела на середину проспекта, переходящего за аэропортом в шоссе, ведущее в другой город.
- Собственность бабки Тырманки, - свистнул ей вдогонку черт. - Не скоро теперь опомнится. А Тырманка до сих пор... как ее, блатхату держит. Правда, на ладан уже дышит. Лучшие кадры уходят, - вздохнул он.
Веня хмыкнул, посмотрел на свои ботинки на толстых каучуковых подошвах. Одна из них лопнула на третий день после покупки. Махнув рукой, он огляделся вокруг. Длинные тени от бетонных башен перекрестили улицу. Пространство между башнями заполнял слабо мерцающий голубой туман. Струи нагретого за день августовским солнцем воздуха резиново толкались в лицо. Квадраты неба были усеяны блескучими звездами, которые будто перекатывал кто палочкой сбоку на бок.
- Куда пойдем-то? - спросил Веня.
- На завод. Посмотрим, что изменилось.
Черт начал накручивать свой хвост:
- Допинг ввожу. Я в основном летаю, а тут походить придется, - пояснил он.
- Может, и мне чего накрутишь? - забеспокоился Веня. - Не поспею.
- У тебя ноги длинные. Хэ-т деляга...
Сделав несколько дыхательных упражнений, он с места сорвался в карьер, и тут же, за углом дома, врезался в большую кучу кирпичей.
- Какой дурак навалил их посреди улицы, - взвыл от боли, заскакал на одном копыте.
Подбежавший Веня виновато заморгал глазами:
- Да ремонт делают. Рабочие из домоуправления крышу к зиме обкладывают.
- Ну дела-а... Сроду такого не бывало. Плохая примета, - черт задумчиво потеребил ухо. Подняв копыто, поплевал на него. - Хотя в приметы сейчас мало кто верит. Пошли. Хоть бы веревку с красной тряпкой натянули.
Выскочили на центральную улицу. Редкие фонари вяло сочились дневным светом. По бокам рябили ряды пропыленных насквозь пирамидальных тополей. Веня едва поспевал.
- И что, во всех домах делают этот самый... ремонт? - недоверчиво спросил черт.
- Не знаю. Внутри квартир как были потеки на потолках, да трещины по стенам, так и остались. Но на магазинах и на других заведениях все вывески на новые поменяли. Пока, наверное, внешний марафет решили навести.
- Тю-у, так это при любой власти было.
- Колбасу каждый день завозят, - быстро добавил Веня. - Разбирают ее, конечно, но хоть так.
- Стоп, - остановился черт. Ткнул волосатой лапой в лавку, в которой раньше продавали вино. - А почему она забита?
- Временно. Под сокращение попала, - отмахнулся Веня. - Поначалу хотели установить сухой закон, да люди самогонку стали гнать. Пришлось сахар, как масло, по талонам распределять. Но бормотухой торговать запретили. И многие пивные точки закрыли, - в голосе Вени само собой проскользнули радостные ноты.
- А чему ты радуешься? В ухо дать? - рога у черта начали накаляться.
- Без мордобойствия, - раздался сверху спокойный старческий голос.
Прошипев что-то сквозь клыки, черт пнул копытом бордюр и поскакал дальше. Скоро старая часть города осталась позади. Впереди стеной взметнулся ярко освещенный "кобрами" новый микрорайон. Веня летел как на крыльях. Ужаса от ночного мероприятия не было. Было какое-то беспристрастие ко всему окружающему.
По асфальту зажурчала вода.
- Трубу где-то прорвало, - довольно крякнул черт, не останавливаясь. - А вам по телевизору показывают, чтобы каждую каплю берегли. И ты учти, электромоторы, которые гонят эти речки по улицам, тоже работают вхолостую. Одни капли экономят, другие моря воды и света разбазаривают...
Веня промолчал. Решил завтра же позвонить в "Водоканал", сообщить о прорыве. Но по какому номеру звонить, он не знал. Эта организация, как и "Горсвет", как и другие подобные, почему-то держалась в тени. Решил позвонить в милицию.
- Во-во, - гоготнул черт. - Так они и разогнались. Вроде своих забот мало.
Некоторое время скакали молча. Пробежали базарную площадь с множеством овощных ларьков, вокруг которых ходил ночной сторож с огурцом в одной руке и с бутылкой вина в другой. Заметив кометный хвост, который тянулся за чертом и Веней, он медленно опустился прямо на асфальт и принялся громко икать. Проспект в разных местах пересекали недавно вырытые траншеи, накрытые толстыми стальными листами. С боков тротуаров возвышались горы земли. Но черт будто воды в рот набрал. Широкая лохматая спина сплошь усеялась зеленоватыми капельками пота.
