Дейла поняла, что плачет. У нее в самом деле намокла щеки и кожа пропиталась солью. Ей было так страшно, все это время ей было страшно и тревожно, а сейчас все затихло.

— Правда? Ты рада? Василис… Я, — Огнева не знала, что еще сказать, поэтому просто обняла сестру. Лицо уколол ворс свитера, и прядь волос забилась в нос… было ли что-то нежнее этих случайных движений?

Василиса прижала Дейлу крепче, неразборчиво прошептав что-то. Так они сидели, пока ноги не затекли и в спину не подул сквозняк.

— От Марка?

Огнева облизала губы, чувствуя, как внутри все натягивается. Но ЧарДольская не ждала ответа, этот вопрос был чистой привычкой.

— Знаешь… я тебе даже завидую. Наверное. У тебя что-то осталось от него. Правда, не станет ли это обузой, если ты захочешь начать все сначала?

Дейла вздрогнула. Слова сестры были ей непонятны. Сначала? Что это значит? Снова найти семью, снова стать чей-то женой, снова…

— Я не хочу сначала. У меня уже все есть, — она улыбнулась, — есть, ради кого я буду жить. Это странное чувство, знать в таком возрасте, что вся твоя жизнь уже устроена и ничего в ней не изменится… и знаешь, мне оно нравится.

Василиса посмотрела на нее, словно на пташку с перебитым крылом, которая радуется, что не придется больше летать против ветра, но молчит о потерянном небе. Дейле стало и обидно, и радостно за сестру. Она ее явно не понимает и не поймет, даже если постарается… но, как же это хорошо для них обеих.

— Ты права. Я бы такого не хотела, — Василиса помотала головой, — то есть хотела, будь он рядом. Но без него… без него точно нет.

Они замолчали, каждая думая о чем-то своем. Дейла не глядя нашла руку сестры и сжала ее. В голову снова пришла мысль, а не отдаст ли Василиса ключ Драгоцию? Не выберет ли его? Человека, который мог бы сделать ее счастливой. И которого могла бы сделать счастливым она…

— О чем задумалась?

— Этот ключ… ты уже знаешь, что с ним делать?

— Знаю, — Василиса крепче сжала руку Дейлы, — мне кажется, что знаю.

— Хорошо, — Огнева прикрыла глаза. — Я доверяю тебе. И он тоже.

ЧарДольская вздрогнула, когда Дейла провела ее рукой по кофте. И девушке даже не было стыдно от мысли, что вся ответственность ложится на плечи сестры и именно ей предстоит выбрать, как им быть дальше. Нет. У нее полно своих забот.

— Кстати, как тебе Маар? — Василиса, кажется, очнулась от мрачных мыслей, — я видела, как вы переглядывались…

— Тебе показалось, — слишком быстро возразила Дейла, из-за чего пришлось говорить правду, — нет, он неплох… но куда мне сейчас.

— Дейла, милая, запомни мои слова, — ЧарДольская встала, протянув ей руку, — когда-нибудь ты проснешься, раскроешь глаза и поймешь, что вся твоя жизнь куда-то делась, а ты даже этого не поняла. Но будет поздно. А теперь пойдем на кухню. Я знатно проголодалась.

Василиса забрала ключ и ушла, а Огнева все сидела на этом ковре, смотрела на стол, где совсем недавно лежала надежда ее семьи и думала, что же она опять пропустила.

И почему ей кажется, что лучше уже все равно не будет… Хорошо, что в ее жизни больше нет место «будет», а есть только «было». Так куда спокойнее.

========== Глава 55. Нортон ==========

Комментарий к Глава 55. Нортон

Предупреждение: пожалуй, эта часть вышла самой неоднозначной из всех. И мне хочется заранее извиниться, если она заденет чьи-то моральные убеждения, но по-другому от лица Нортона я написать не могла.

Кто бы мог подумать, что ему придется заниматься таким на ночь глядя. Нортон всегда оставлял вынос мусора на совесть прислуги, но здесь придется пачкаться самому. Если бы дело не касалось семьи и ЗолМеха все решилось бы куда проще… а так Огнев брезговал впутывать сюда посторонних.

Он заехал на одну из крытых парковок, где въезд и выезд не фиксировался, а шлагбаум открывался лишь определенным номерам и лицам. Нортон чуть размял руки, от вождения он уже успел отвыкнуть, хотя в молодости любил погонять. В помещении было темно: пары светодиодных ламп явно не хватало для таких катакомб. На соседних местах стояла еще пара машин, но Огнев ни капли не удивился, это всего его рук дело, на всякий не предвиденный.

Часы показывали без пяти одиннадцать, а значит, его уже ждали. Нортон хлопнул дверью, и по всей парковке пронесся глухой отзвук. Не хорошо так поступать с дамой. К тому же, если встречу назначил он сам.

В ЗолМехе в такой час гулял лишь вездесущий сквозняк, и в холле тикали настенные часы. Огромный циферблат в толстой гранитной раме никогда не подводил, в отличие от всех остальных шестеренок, крутящихся в этом здании. Особенно тех, кто умел говорить и считал себя наделенным разумом.

Нортон остановился в главной зале. Как же давно он тут не был… но ничего, это все была малая жертва перед большим уловом. Еще неделя и все наладится. Мужчина по привычке сверил время, а потом пошел на лифт. Даже в такой полутьме, в пустом здании с сонной охраной и сетью камер, он оставался леденяще спокойным. Настолько, что руками можно было сушить порох.

Разумеется, эта женщина решила увидеться с ним в его же кабинете. Наверное, хотела лишний раз показать свою значимость и утолить тщеславие, которое подчас ценила больше разума. Как-то Астрагор сказал ему, что чтобы испытать женщину — достаточно дать ей иллюзию власти над собой. Тогда с нее слетит любая личина и скрывать будет нечего. Нортон усмехнулся, хоть старик и редкостный мерзавец, а поучиться у него есть чему.

Дверь открылась, в нос ударила смесь духов и алкоголя. Огнев поморщился, с детства ему претили резкие запахи, начиная с сигар любимой матушки. Взгляд на секунду поплыл по знакомым стенам, но больше мужчина никак не выдал своего замешательства. Мебель тут сменили, всю, кроме массивного стола. Глухая злость подобралась к самому горлу. И хлопушкой ударила в голову, стоило Огневу увидеть ее.

Она сидела, закинув ноги в бордовых туфлях на стол. Ее лицо было чуть отвернуто к окну и рука лениво перебирала стопку бумаг. Наверное, если бы художника попросили нарисовать современную Венеру, модели лучше он бы не нашел. А у Нортона зубы сводило от одного вида ее точеных ног на его рабочем столе. Но нет… еще не время выдавать себя.

Огнев незаметно опустил ручку двери, блокируя ее. Теперь им никто не помешает.

Елена Мортинова поправила лямку кремового, шелкового топа и сверкнула льдом из-под пушистых ресниц.

— Нортон, — его имя бусинкой проскользнуло у нее между губ, — как я рада тебя видеть.

Мужчина, ничего не отвечая, прошел в кабинет. Как школьник перед директором, некстати подумал он, становясь перед женщиной.

— Составишь мне компанию на вечер? Надеюсь… надеюсь, не отвлекаю тебя от чего-то более важного… — Елена даже не скрывала яда в словах, — или вернее от кого-то.

— Не будем о грустном.

— Разве это о грустном? Мне отчего-то смеяться хочется, — Нортон понял, что она уже не совсем трезвая и оттого почти не сдерживает себя, — слышишь, милый? Мне смеяться хочется, что твоя стерва-жена тихонько подыхает где-то, а ты приполз ко мне.

Проверяет, понял Огнев. Значит, еще боится. А страх заставляет Елену думать, чего ей сейчас категорически нельзя.

— Приполз? Не забывайся, Елена, — Нортон обогнул стол, подходя к женщине.

Грудь Мортиновой рвано дернулась, а глаза влажно заблестели. Казалось, еще немного и ее кожа оплавится, маслом стекая в руки Огнева. Мужчина не торопясь развернул кресло, облокотившись обеими руками о массивные подлокотники. Теперь ему была видна каждая деталь: капелька пота над губой, дрожь ресниц, контур помады…

— Скоро это место вновь станет моим, — прошептал он, чувствуя, как подбородок щекочет светлый пушок, — и ты знаешь это… правда? Скажи, ты хотела бы этого?

Елена молчала, сверкая своими льдинами. Видимо, она боролась сама с собой и одна ее часть хотела плюнуть на все и лечь под Огнева прямо здесь. Он видел это также отчетливо, как и свое растущее неприятие.