Девушка еще не знала, как расскажет семье о своем положении, не знала и их реакции, но ей казалось, что ее поддержат. Василиса уж точно, а с отцом и братом она как-нибудь сладит.
Лисса, Лисса бы ее точно поддержала, в который раз подумала Огнева, облизнув палец, чтобы оценить тесто. Она по памяти пекла песочное печенье. Наверное, в последний раз девушка возилась на кухне месяца три назад, а духовкой пользовалась и того реже. Тесто уже дошло до состояния пластилиновой игрушки и приятно липло к рукам. Пахло корицей.
Дзинь.
В дверь позвонили. Дейла нахмурилась, поспешив вытереть руки полотенцем. У отца есть ключи, Норт так рано вряд ли вернется, остается Василиса… наверное, снова забыла карточку. Огнева поспешила в коридор, даже не сняв забавный голубой фартук, в котором походила на заядлую домохозяйку.
За дверью стояло двое. Василиса и какой-то парень с буйными, светлыми кудрями. Он показался Дейле смутно знакомым, но ни имени, ни фамилии она не вспомнила.
— Привет, это Маар, — улыбнулась сестра, — он зайдет, ты не против?
Огнева покачала головой, пропуская гостя. Вряд ли Василиса так быстро отошла от Драгоция, что тащит в дом новых пассий… тогда кто это? Партнер отца, друг брата?
— Маар, это Дейла, ну ты уже и так знаешь… ооо, пахнет печеньем… ты что, решила взяться за противень? Вот это рвение! — Василиса скинула ботинки и поспешила на кухню, оставив Дейлу наедине с этим странным незнакомцем.
— Мы уже встречались?
— Вряд ли, — усмехнулся парень, и Огнева заметила, какие хитрые у того глаза, — но я много о тебе слышал… мы же можем на «ты»?
Дейла почувствовала, как щеки щиплет. Уже очень давно мужчины не смотрели на нее так… оценивающе и так заинтересовано. Марк всегда мешал насмешку с презрением, а другие попросту видели у нее на лбу клеймо Ляхтича и тут же отворачивались. Нет… лучше не вспоминать о муже… не представлять, как он сейчас и с кем.
— А…а, да, да, — закивала Дейла, — прости, я задумалась.
Маар уже снял пальто, оставшись в простой черной водолазке, слишком явно рисующей его плечи. Огнева поняла, что робеет. Как же она отвыкла видеть в себе женщину.
Дура, тебе сейчас не до этого… у тебя ребенок будет… дура, ругала себя Дейла, а сама невзначай заправила светлый локон. Ей вдруг стало ужасно неловко за этот обсыпанный мукой передник и за чуть опухшие глаза. Ах, как бы чудесно на ней смотрелись те красные туфли и рабочая блузка из шифона с летящими рукавами…
— Как Лисса? — Дейла поспешила найти Василису.
Сестра как раз осваивалась на кухне, разведывая обстановку.
— Это что, то с корицей? Какое мы в детстве готовили? — она слизала с пальца комок теста, — боги… это правда тот вкус… Дейла, откуда ты раздобыла рецепт?
Огнева пожала плечами. Не говорить же, что он отпечатался построчно у нее в памяти.
— С ней все нормально. Правда, — Василиса постаралась улыбнуться, — мама справится.
Маар тактично ушел в ванную на время всего разговора между сестрами, показавшись лишь сейчас.
— А где Норт? И где папа?
— Ох точно, ты же еще не знаешь… Братец спутался с этой секретаршей. Помнишь, была у нас длинноногая блондинка… Инга. Он теперь торчит у нее.
Глаза Василисы странно дрогнули, а потом по всему ее лицу пробежала тень.
— Вот бы она залетела и Норту пришлось жениться… Честно, за такую глупость надо платить, — усмехнулась она, а у Дейлы неприятно свело живот. Как же страшно сознаваться…
— А папа… папа поехал передать кое-кому привет. И подарок за все хорошее.
Девушки обменялись одинаковыми понимающими взглядами. И в глазах каждой читалось одно: давно пора.
Василиса еще немного покрутилась на кухне, после чего ушла с Мааром в гостиную. Дейла отчего-то поняла, что они там заняты своими делами и сестра не захочет, чтобы им мешали. Стало тоскливо.
Духовка запищала, разогретая до нужной температуры. Огнева стала возиться с утварью, хотя от былого задора остались лишь тлеющие головешки. Ей было тревожно, и казалось, что жизнь подкинула шанс, который стремительно ускользает. Вот только в чем он заключался, Дейла понять не могла.
— Эй, девушка в переднике, идите сюда, — в проеме показалась рыжая копна волос. — У меня есть предложение, от которого вам нельзя отказаться.
Голос Василисы был слишком беззаботным и слишком веселым. Так обычно говорят, когда хочется забиться в нору и выть. Но она держалась. А значит, Огневой тоже надо.
Дейла сорвала дурацкий фартук и прошла в гостиную. Там сидел Маар, склонившейся над чем-то, лежащим на столе. Его кудри закрыли пол-лица, и глаз было не видно. Огнева сжала руки, понимая, что начинает нервничать. Зачем бы не звала ее сестра, лучше бы вообще не трогала.
— Посмотри, — Василиса села прямо на пушистый ковер, похлопав рукой рядом. — Узнаешь?
Дейла приблизилась. Вся спина превратилась в один сплошной нерв, а ладони стали такими липкими, словно она вновь месила тесто.
На столике лежал уже знакомый черный кинжал и синий диск. Две вещи, которые Огнева возненавидела крепче всего. Рука сама потянулась к гладкой синей поверхности, очертив ее контур, а потом отлетела, как ошпаренная… А достанься они Марку, все сейчас было бы по-другому… Он бы не убежал от нее, и их ребенок жил бы в полной семье. Все бы наладилось. Дейле очень хотелось верить в эту сказку.
— Откуда?
— Фэш… опустил мне его в карман пальто. Я дома нашла, после того, как ты сказала проверить, — Дейла заметила, как Маар нахмурился при упоминании Драгоция. — Это и есть седьмой ключ, Дейла. Обе его половины. Они у нас.
Василиса взяла в руки кинжал, погладив лезвие. Лицо ее при этом оставалось хладнокровным, словно ей и вовсе было плевать на наследие отца. А наверное, так оно и есть, подумала Дейла, наверное, нам всем плевать, как это негрустно… и мы все отдали бы его за возможность быть с любимыми. За то, что по-настоящему важно.
Ключ в руках Василисы дрогнул, и в лезвие показалось круглое отверстие. Таких же размеров, как и диск. Пазл собрался, а Дейла не почувствовала даже тени восторга. Только безграничную серую усталость и лишь один вопрос, когда все это кончится.
— Что ты собираешься делать с ним?
— Я? — Василиса нахмурилась, — а как же вы с Нортом? Отец, Лисса…
Дейла кинула быстрый взгляд на Маара и тот безошибочно разгадал его.
— Кхм… там кажется, духовка зазвенела. Пойду проверю это чудное печенье, — парень исчез, и в комнате сразу как будто стало легче дышать.
— Нет. Это будет твоим решением, — Дейла зашуршала по ковру, подбираясь ближе к сестре, — я знаю… папа бы так и хотел. Он всегда… — в горле захрустели слова, — всегда выделял тебя. И теперь тебе уже никуда не деться.
Василиса странно посмотрела на нее, и на дне синих глаз мелькнула тень. Дейле совсем не понравилось это. Как будто глазами сестры на нее смотрел кто-то чужой и доселе незнакомый.
— А если мое решение вам не понравится?
А вдруг она отдаст его Астрагору обменяет на спокойную жизнь с Фэшем, быстро мелькнула и тут же пропала мысль. Нет. Нет, Василиса так не поступит.
— Когда тебе было дело до чужого мнения? К тому же, я верю, что ты поступишь правильно.
ЧарДольская кивнула, и опять в ее чертах проявилось что-то чужое. Елена. Лицо сестры будто отразило что-то хищное, принадлежащее Мортиновой. Дейла против воли обняла руками живот.
— Ты так говоришь… Но почему? Почему тебе это не надо?
Огнева колебалась лишь секунду, а потом шагнула в пропасть, решив, что ее никто не поймает, то больно уже не будет.
— Я жду ребенка. И не хочу рисковать.
Василиса замерла. Все ее лицо, все движения остановились и только глаза горели, как в лихорадке. Дейла поняла, что не дышит. Боги, скорее бы сестра ответила ей… Но девушка как статуя сидела и смотрела на гладкий живот Огневой, спрятанный за тканью свитера.
Интересно, что она хотела рассмотреть?
— Наверное, это первая хорошая новость за столько времени, — севшим голосом сказала Василиса. Сказала и улыбнулась. Как раньше.
