«О, - сказала я, - мы его знаем».

После нескольких недель радиомолчания ФБР, наконец, сделало свой шаг, и это был стратегический шаг. Они взяли что-то, что принадлежало Наряду, что-то, что принадлежало Роккетти. Больница не виновата - я была уверена, что специальный агент Дюпон смог легко убедить их, что он законный опекун ребенка.

Меня охватил неописуемый гнев.

Даже после всего, что они сделали, от помощи Галлахерам в нападении на мою свадьбу до взрыва на свадебного приема Нарцисы и Серхио, Наряд не ответил. Насилие по отношению к правительственному учреждению было гораздо более привередливым, чем нападение на некоторых товарищей-гангстеров.

Но это ... это была соломинка, которая сломала спину верблюду.

Алессандро молчал, когда мы выходили из больницы, единственным признаком его пылающей ярости было сжимание и разжимание кулаков.

«Я собираюсь убить их», - мягко сказал он мне тоном, достаточно сладким, чтобы быть признанием в любви. «Я собираюсь убить их всех».

Я прижалась губами к его щеке. «Нет. Мы собираемся сделать с ними хуже ».

Его глаза встретились с моими. «У нас была сделка, любовь моя. Я справляюсь с гангстерами а тебе политики».

«Разве это агентство не наполнено политикой и белыми воротничками?» Я спросила. «Это моя область знаний, Алессандро».

Я не могла любить его больше, чем в тот момент, когда он спросил меня: «Что ты имеешь ввиду?»

Позади нас Серхио и Оскуро напряглись, не в силах скрыть растущую ярость. Они были такой же частью этой организации, как Алессандро и я, и восприняли это оскорбление так же лично, как и мы.

Я чувствовала, как мой план растет в моем мозгу, формируется и сливается воедино. Годы и годы игры по правилам, притворства и игры в роли, казалось, привели к этому моменту. Казалось, подготовил меня к этому обстоятельству.

Мне нужен мой муж. Его люди. Может быть даже мой свекр.

И ножницы.

Я улыбнулась и прижала руку к щеке мужа. «Как ты относишься к следующему отпуску?»

**********

Ветер Вашингтона, округ Колумбия, ужалил меня в затылке, настолько холодный, что казалось, будто отдельные сосульки впиваются в мою кожу. Я стянула шапку еще ниже, пытаясь свести к минимуму дискомфорт.

Наступила ночь, и праздничные огни осветили деревья и снег красным и зеленым. Я сидела под одним из голых деревьев, закутавшись в зимнее пальто, глядя на вход в штаб-квартиру Федерального бюро расследований.

До Дня благодарения оставалось два дня, так что штаб был занят наполовину меньше обычного. Они работали с костяком сотрудников, надеясь, что преступники отменили сезон отпусков.

«Ты в порядке, София?» - сказал мне на ухо Алессандро слегка жестким голосом.

Я повернулась немного влево, увидев в тени Неро. Мой муж и его охранник ехали на машине через две улицы, готовые приехать и забрать меня в любой момент, но именно Нерон был моим первым щитом защиты. Лицо Алессандро было слишком узнаваемым, чтобы он мог присоединиться ко мне.

Я нажала на наушник. «Хорошо». У меня перехватило дыхание. "Не долго, теперь."

«Оставайся в безопасности», - предупредил он. Даже в квартале от него он все еще мог заставить меня почувствовать тепло и головокружение - как какая-то девочка-подросток.

Я снова посмотрела на вход. Двери открылись, и две фигуры вышли в снег.

Я наклонила голову, но не сводила с них глаз. Они были закутаны в пальто, и на них было труднее различить черты лица, но я знала эту походку как свои пять пальцев.

Кэтрин.

Моя сестра шла рядом с другим агентом, слушая, как они говорят.

Я посмотрела на то, что было на мне, почти смеясь про себя. Я выбрала одежду, которую, как я знала, будет носить Кэтрин, темно-синего и черного цветов. Я попала в самую точку, вплоть до темной шапочки.

Кэтрин всегда предпочитала комфорт красоте, особенно в холодные месяцы. У нее было мало терпения из-за холода, она всегда жаловалась, как только почувствовала хоть малейший озноб.

Приятно было знать, что некоторые вещи никогда не менялись.

Моя сестра и другой агент исчезли на парковке. Спустя несколько мгновений машина с ревом ожила, и в ночи фары стали поразительно яркими.

«Твоя сестра ушла», - сказал мне Алессандро несколько секунд спустя. "Твоя очередь."

Я поднялась со своего места, вытянула замерзшие ноги и направилась ко выходу.

«Ты справишься, - сказала я себе. Подумай о Кэтрин, подумай о своей сестре.

В моей памяти всплыло воспоминание о нас двоих. Мы были девочками-подростками, молодыми, свежими и не тронутыми тьмой жизни. Это была жаркая ночь, поэтому мы лежали на лужайке, обе хотели видеть светлячков, но не хотели идти и искать их.

- Вот лучник, - сказала Кэтрин, указывая на ночное небо.

Где? Я вспомнила, как спрашивала.

Она схватила меня за руку и указала на коллекцию звезд. Ты видишь это сейчас?

Я могла бы. Нет, я солгала.

Она повернулась ко мне с неодобрительным выражением лица. Да, можно, Соф. Не лги мне. Я не папа.

«Я не вижу этого», - повторила я, и мой смех вырвался из моего горла.

Она закатила глаза. Ты такая лгунья.

- Ты тоже, - возразила я. Я знаю, что ты сбежала прошлой ночью.

Ее глаза блестели в темноте. Итак, ты проснулась! Я знала это! Она засмеялась, больше не злясь на меня. В следующий раз можешь прийти.

Папа рассердится.

Только если он узнает. Кэтрин повернула ко мне голову, глядя мне в глаза. Я вспомнил свирепость ее выражения, как у льва, обвившего пасть газели за шею. Ты скажешь обо мне, Соф?

Конечно, нет, Кэт. Ты моя сестра.

Она усмехнулась. «Я никогда больше не брошу тебя», - сказала она, возможно, первая ложь, которую она мне когда-либо сказала.

Я не против, чтобы меня оставили позади, если ты мне скажешь, куда идешь.

Выражение лица Кэтрин смягчилось. Я не против, когда ты лжешь, если ты не лжешь мне.

Обещаю не лгать тебе.

Обещаю не оставлять тебя.

Ни один из нас не сдержала своего обещания.

Это было то воспоминание, которое я держала у груди, когда шела к входу. Те пустые обещания, которые мы дали друг другу той летней ночью, были даны не с намерением нарушить их, но мы знали, что у нас есть хороший шанс. Кэтрин хотела уйти, а я хотела соврать.

Какая у нас пара.

Я высоко подняла подбородок и сузил глаза. Кончики волос щекотали шею.

Глубоко внутри я вызвала все, что знала о моей сестре. Ее амбиции, ее страхи и мечты. Как ей нравился ее кофе, как она справлялась с разочарованием.

Обещаю не оставлять тебя.

Я прижала руку к двери и вошла в штаб.

Внутри было тепло, но пусто. Огромное открытое пространство с современными окнами и большим количеством мер безопасности, чем необходимо. Единственным другим человеком был телохранитель, ссутулившийся на стуле и наблюдавший за входящими и выходящими людьми.

«Будь Кэтрин», - сказала я себе. Будь твоей старшей сестрой.

Я вытащила распечатанное удостоверение личности, точную копию того, как могла бы выглядеть Кэтрин.

Я ускорила шаг, протягивая карточку: «Что-то забыла!»

Телохранитель поднял глаза.

Я собираюсь это сделать? Я прошла мимо телохранителя, так близко к лестнице ...

"Падовино!" он закричал.

Я остановилась. Вот дерьмо. Вот дерьмо. Я повернулась и подавила желание улыбнуться. Кэтрин не улыбнется, сказала я себе. "Да уж?"

«Ты собираешься к Джули в пятницу?»

Я качнулась на каблуках, засунув руки в карманы. Что сказала бы Екатерина? «К Джули? Возможно нет."

"Да, я тоже." Телохранитель откинулся на спинку стула. «Что ты забыла?»

Что я забыла? "Мой телефон. Спокойной ночи! "

Я взлетела, прежде чем он успел сказать что-нибудь еще.

Здание ФБР было действительно очень стильным. В моем воображении я сформировала изображение нескольких столов с надписью NARCS WORK HERE, но на самом деле это было очень хорошо. Современно, чисто, дорого. Было ясно, куда уходят доллары налогоплательщиков.