Он что, предлагает Ике участвовать в нелегальных гонках? Капец полный.

— Спасибо за столь щедрое предложение, — выдохнув, говорит Ике. — Но я не могу принять…

— Стоп-стоп-стоп! — машет руками Ганкару. — Не нужно принимать поспешных решений. Я предлагаю хорошенько всё обдумать. Полагаю, полчаса на это вам хватит. А ваш сопровождающий пока может пройти с нами…

Ике трогает меня за руку и указывает глазами на дверь. Я всё понимаю без слов. Она предлагает дать дёру. По крайней мере, попытаться.

Тут три подручных и босс. Дверь не заперта, просто прикрыта. И если вырваться отсюда и не ломиться через пульт охраны к выходу, а пройти обратной дорогой в бар, смешаться с людьми, то получится выиграть время и найти чёрный выход. Затея, конечно, сумасшедшая, но рискнуть стоит. Потому что если ничего не делать вообще, то нас сейчас разделят и это совсем кранты.

Я незаметно пожимаю руку Ике, она тихо дёргает меня, и мы срываемся с места.

Проношусь между двух замешкавшихся амбалов, уворачиваюсь от удара третьего, бью кулаком ему под дых, распахиваю дверь и натыкаюсь на лысого здоровяка. За ним ещё двое: стриженый крепыш и мелированный. Нам не справиться.

Но без боя я не дамся!

С разбега врубаюсь в лысого, бью в живот ногой, ухожу от удара и бью в челюсть мелированного. Рядом Ике заезжает третьему по яйцам. И тут на нас наваливаются, скручивают, связывают по рукам и ногам и, затащив обратно в кабинет, швыряют на один диван. Бок саднит, а голова гудит. Хорошо меня по ней приложили. Рядом Ике, растрёпанная, но вроде, невредимая. На втором диване скорчились двое, что отхватили от нас: лысый и крепыш. Мелированный стоит возле стола босса, и тот промакивает чем-то его разбитую губу.

Это ж надо, какие нежности!

— Зачем ты сюда сунулся? — шипит Ганкару на блондина. — Говорил же тебе заложника стеречь.

— Да что его стеречь? Он связанный и в отключке.

— Всё равно нехрен было лезть! Под удар подставляться.

Прошипев это милированому в лицо, Ганкару снова натягивает притворную улыбку и оборачивается к нам.

— Этого следовало ожидать от вас, госпожа Икэда. Всё-таки байкеры народ бойкий. Что мне в вас и нравится. Поэтому я закрою глаза на маленькое недоразумение и снова попрошу вас обдумать моё предложение. Только на этот раз подумать ещё и о своём отце, с которым внезапно может что-нибудь случиться.

Ике вперивает в Ганкару свирепый взгляд, а я скриплю зубами. Похоже, нам не выйти сухими из воды. Чёрт!

— Ну а вы, молодой человек… — Ганкару смотрит на меня, смотрит пристально, оценивающе. — Вы отлично дерётесь. Такие люди не должны пропадать. Сегодня я добрый и невероятно щедрый, поэтому, вместо наказания, я предлагаю вам должность в моей организации. Кстати, как вас зовут?

— Для тебя, бандюга, никак, — выплёвываю я.

Ганкару притворно вздыхает.

— Что за упрямая молодёжь пошла…

— Ну-ка! Кто это у нас такой дерзкий?

Мелированный подходит ко мне, срывает сумку и вытряхает содержимое. Открыв выпавший паспорт, он несколько секунд изучает его, а затем его лицо начинает меняться.

— Нацуно? — каким-то странным, деревянным голосом произносит он. Нацуно Хиро?

Он поднимает на меня глаза, и удивление на лице сменяется злобой, а затем губы растягиваются в хищной усмешке.

— Ну вот мы и встретились, пацан!..

И его жёсткий кулак врезается мне в живот.

========== 6. Асакава: Сакаи ==========

В кафе Харутая людно и уютно. На круглой сцене парень с саксофоном играет о любви, томной и страстной. Хорошо играет, хорошо смотрится, и обстановка сама хорошая. Только вот мне нехорошо. Противно мне и гадко.

Янаги похитили. За него требуют выкуп. Дядя Юмэхару всерьёз занимается этим делом, а меня отправил домой. Только я туда не поехал, нечего там делать. Хиро вернётся поздно, так что я заехал в кафе. Сижу, пью кофе, слушаю музыку и не знаю, куда себя деть. Чувствую себя ненужным, бесполезным. Беспомощным.

И виноватым.

Мама в отчаянии. Обвиняет во всём меня. Это она, конечно, с горяча, но отчасти я действительно виноват.

Нет, если бы я вчера вечером, как и просила мама, побежал к дяде, вряд ли бы что-то изменилось. Но вот если бы я ещё месяц назад рассказал ему о том, что Янаги подсел на наркоту, то, возможно, сегодня всё было бы по-другому. Но я не рассказал. Не счёл это нужным. Ограничился тем, что позвонил Сэйдо. Старший брат всегда имел больше влияния на маму и на Янаги, вот я и понадеялся на него. Но видимо и его влияния не хватило.

Идиот. Я просто идиот. Как я мог пустить всё это на самотёк? Всё-таки Янаги мой брат. Хоть и противный он, и ради меня сам и пальцем бы не пошевелил, но всё равно брат.

Вот у дяди с мамой тоже отношения натянутые. Но если что-то случается, дядя всегда выручает. Несмотря ни на что. А я взял и отпустил это дело, посчитал, что не моё оно. И вот как всё обернулось.

Это мне урок на будущее. Нужно доводить все дела до конца. Нужно.

— Привет, Асакава! Какими судьбами?

Я выныриваю из потока невесёлых мыслей, фокусирую взгляд и вижу Харутая.

— Привет, — улыбаюсь я. — Да вот, проходил мимо, решил заскочить.

— Я составлю компанию? Не возражаешь?

— Да конечно же нет! Я только рад буду.

Харутай присаживается напротив.

— Всё-таки суматошное это дело быть хозяином кафе. Суматошное, но приятное.

Он говорит об этом с таким удовольствием, что не остаётся никаких сомнений в том, что ему и правда нравится заниматься этим. Хотя готовить коктейли ему тоже нравится. Я отлично помню, с какой любовью он смешивал напитки. Он любил свою работу, но почему-то ушёл в бизнес.

— Харутай, а почему ты ушёл с прежней работы и занялся кафе? — спрашиваю я. — Ведь тебе же нравится делать коктейли. И у тебя это здорово получается. Я, конечно, несильно большой знаток и гурман, но они реально здоровские.

— Спасибо, — расплывается в улыбке Харутай. — Мне и правда нравится смешивать коктейли. Для меня это даже не работа, а удовольствие. И я бы, возможно, и дальше работал в клубе «Фукаса», если бы там не сменилось начальство. Год назад клуб просто выкупил один мутный бизнесмен, начали появляться отморозки и нарики, короче, скверным запахло. Доказательств у меня, конечно, нет, но мне кажется, что мой уже бывший помощник Сакаи приторговывал наркотой. В общем, я не стал разбираться в этом тёмном деле и предпочёл просто свалить. А о своём кафе я уже давно мечтал. Вот и занялся им. И не жалею… Так, прости, но мне нужно идти, — говорит Харутай и уходит.

А я остаюсь с чашкой американо и со своими мыслями наедине. И в голове почему-то крутится фамилия этого помощника: Сакаи.

Где я слышал её? Где? Никак не могу вспомнить. Причём, кажется, слышал в сочетании с клубом «Фукаса». Откуда я знаю про этот клуб? Я же там никогда не был. И ни про какого Сакаи мне никто никогда не рассказывал. Так откуда мне знакома эта фамилия?

И тут в памяти всплывают лица. Фотографии. Фотографии в соцсети. А за ними фамилии: Одзаки, Ёсида и Сакаи. Три типа, которые когда-то, десять лет назад, зажимали Хиро в туалете. Одзаки умер. Ёсида женат и живёт за многие километры отсюда. А Сакаи работает барменом в клубе «Фукаса»!

Это он. Тот самый Сакаи. Мутный тип, который по мнению Харутая торговал наркотиками. И которого я искал.

Хватаю смартфон, лезу в интернет. Клуб «Фукаса» открывается только в девять вечера, но при клубе есть ещё и бар, который уже работает. А значит, я могу туда поехать.

Двумя глотками допиваю кофе, собираюсь и иду к станции метро.

Зачем? Я и сам себе толком не могу объяснить. Я искал этого человека, чтобы взглянуть на него, чтобы посмотреть ему в глаза, чтобы оценить, понять… сам не знаю, что понять. Но мне это было нужно. Я искал. И должен довести это дело до конца. Должен.

Одно уже не довёл…

Через полчаса я подхожу к клубу. Вывеска мигает синими огнями и если долго на неё смотреть, то начинают болеть глаза. Одноимённый бар пристроился рядом.