Черные глаза холодно смотрели на нее, пронизывая насквозь, словно она знала тайную связь и с демонами, и со святыми.
Вера почувствовала, как ноги и руки у нее становятся ватными, как она теряет контроль, земля начинает пошатываться, и она словно в своем же сне или бреду не знает откуда пришла и куда идет. Словно ее реальность искромсали на мелкие кусочки и теперь нужно собрать этот пазл…
Но ничего не складывалось.
– Ничего не складывается… – прошептала Вера.
– Чего? – услышала она возле самого уха.
– Ничегошеньки не складывается, – жалобно проскулила она, как ребенок.
Обмякшая словно тряпичная кукла, Вера сидела на коленях прямо на асфальте и молодой человек тщетно пытался ее поднять.
– Вер, что с тобой? Тебе плохо? Ты упала?
– Я не могу… Встать, – прошептала она сквозь слезы, – Она все знает, все знает, но не сказала мне…
– Кто?
– Эта женщина, цыганка…
– Тут нет никакой женщины!
– Ты не видел ее? Куда она ушла? Ты не видел, куда она ушла?
– Да никого тут нет, Вера! И не было! Вставай давай! – он испуганно смотрел на нее сверху вниз.
– Я… хорошо… Да… – она вытерла свой покрасневший нос и начала довольно неуклюже вставать.
Тело было будто чужое и не слушалось Веру. Они дотащились до квартиры Андрея, где уже вовсю было веселье. Неизвестные Вере ребята раздавали напитки всем, кто пришел и уже был там, парень на своем оборудовании крутил пластинки с резавшей Верин слух музыке, все было словно в слипшейся карамели в ладони – много, жарко, липко, непонятно.
Она отошла в угол со стаканчиком в руках, но даже не подумала пить.
– Аха-ха, он прямо так тебе и сказал?! Вот урод! – размалеванные девушки разговаривали рядом с Верой, перекрикивая музыку.
Одежда девушек выглядела довольно-таки вызывающе, а по лицам было заметно, что они были уже не трезвы.
– Валера, подлей мне еще чуть-чуть, пожалуйста!
– Любой каприз для тебя, Марина! – он радостно протянул ей полный стаканчик, но она уже отвернулась от него, разговаривая про известного только ей с подругой парня.
– Да, он вообще скотина! И даже не извинился?
– Да нет, он принес мне на следующий день кольцо с огромным бриллиантом! Да-да!
– И где же оно? – подруга посмотрела на нее, недоверчиво скривив густо накрашенные губы.
– Я не стала его одевать, общежитие сама знаешь, мало ли потом на чем мы поедем, а может здесь останемся ночевать, как в тот раз помнишь? Вот умора была! Помнишь Андрей зашел ночью… – она прыснула со смеху, но так и не успела закончить разговор, зашел сам Андрей, – Андрюша, Андрюша, иди к нам! Еху-уху! Крутая туса у тебя получилась!!!
И она начала ритмично двигаться в такт музыке. Вера машинально отметила, что двигалась она, что надо. Бедро красиво раскачивались, руки сопровождали движения в ритм электронной музыки, будто слыша ее иначе…
Вера так не умела, кроме того ей не нравилась эта музыка и уже хотелось зажать уши руками. От этого всего она почувствовала себя не в своей тарелке. Состояние, посетившее ее на улице, еще не полностью прошло, но теперь, в этой жаре и пьяном угаре квартиры ей стало еще хуже.
Наконец подошел Андрей, он как-то странно смотрел на Веру:
– Ты в порядке?
– Слава Богу, наконец ты пришел, – с искренним облегчением сказала Вера.
– А в чем дело? – он напряженно вглядывался в ее лицо.
– Мне не очень нравится эта музыка и она слишком громкая и тут слишком много народу, – она более робко смотрела на него, теряя уверенность в том, что с его появлением все сразу разъяснится и станет нормальным.
«Прежней жизни не будет».
– Я, я просто, не знаю… Может я отвыкла от всего этого, сам знаешь…
Она смущенно замолчала, не видя какого-либо понимания на его лице.
Тут ее пронзила предательская мысль, что они друг друга толком и не знают. Откуда ему знать, отвыкла она или привыкла, что у нее за жизнь была до, нравятся ли ей вообще подобные места и движухи.
Она сама не понимала.
Когда она шла сюда, ею двигала уверенность, что ей обязательно сюда нужно попасть, сюда к настоящему, к настоящим простым людям, а не хорошим кандидатам по меркам отца.
А сейчас она чувствовала, что просто не может здесь дышать, ей было невыносимо все и даже глоток непонятного напитка был просто отвратительным.
– Давай выйдем на воздух, – предложил Андрей.
Она благодарно согласилась.
Они вышли на общий подъездный балкон. У нее в ушах стучало и от этого она даже не узнала своего голоса.
– А соседи не будут ругаться?
– Соседи? Какие соседи? Да нет, там все норм, – он говорил как-то отстраненно и ей стало неловко, – Вер, может ты еще не совсем того… Ну пришла в себя после аварии… Может стоит сходить в больничку? Всякие обмороки и все такое, это же… Ну не очень хорошо, да? Ты же понимаешь? – он как-то нервно глянул на нее.
– Ты это о чем?
– Я знаю уже, мне Леха сказал, валялась ты недалеко и не помнишь ничего… Вер, ты пойми, мне проблемы не нужны, у меня нет богатого папоча который решит все проблемы, а может ты с балкона захочешь сигануть?
Балкон и правда начал выплясывать в глазах у Веры, как и Андрей и вообще все, что она сегодня видела, заходило в голове ходуном. Ей хотелось закрыть глаза, закрыть уши и закричать, что это все неправда, этого не было…
– Это неправда, это неправда, – она на автомате все повторяла и повторяла эти слова. – Этого всего не может быть…
Она нервно вздрагивала и не могла уже отчетливо говорить, слова перешли во всхлипывания, но ей никак не удавалось разреветься. Она стала похожа на дорогую куклу со сломанным механизмом, которая повторяет одно и то же слово и никак не может договорить целой фразы.
– Вера, Вера! Что с тобой?! Да успокойся! – он испугался и начал трясти ее за руки.
– Пожалуйста, оставь меня в покое, я не хочу тебя больше видеть, я…я…я не могу…ммммоооогу ттттебя видеть…
– Вера, Вера! – он кричал, а ей хотелось только, чтобы он замолчал.
Тихая истерика узлом связала ей голосовые связки и горло, не давая как следует вздохнуть, и она начала задыхаться. Она всхлипывала и всхлипывала, но не могла как следует вздохнуть.
Отдаленной частью разума, которая хоть как-то контролировала то, что происходит, она заставила себя отшатнуться от него, взяться ледяной рукой за ручку балконной двери и убежать.
Она схватила в квартире сумку с курткой и помчала пешком вниз.
Быстро-быстро-быстро!
Чтобы не мог догнать – чтобы никто не мог догнать!
«От себя не уйдешь, Вера».
Черные волосы разметались у нее по лицу, в зеленых глазах поселился страх.
«Надо просто уехать и все встанет на свои места – надо просто… уехать…»
Столько одиночества, что не унести.
Столько страха, что не забыть и не вспомнить.
Она должна ВСПОМНИТЬ. Должна вспомнить.
Задыхаясь от быстрого бега, Вера остановилась и перевела дыхание. Она в растерянности посмотрела по сторонам – кругом темнота, неприветливые дома и ни одной живой души. Вера похолодела, даже несмотря на спутанное сознание, она отдавала отчет, что в этом месте не очень безопасно находиться. Тем более одной. Трясущимися руками Вера вызвала такси.
…Такси шуршало шинами по сахарной корочке льда дороги, мерно убаюкивая Веру.
…Все будет хорошо.
Все станет хорошо…
Все станет, как всегда, тепло и уютно. И не захочется больше бежать от себя никуда, ни от кого.
Перед глазами мелькали улицы, дома, окна домов, как миллионы открытых глаз. Куда они смотрели? Что хотели увидеть хозяева этих домов?
Что скрывает Верино подсознание, играя с ней эту неравную игру?
«Может она права? Что, если она права?» Ей хотелось спрятаться от этих вездесущих черных глаз.
Вера с отцом жила в апартаментах на Петровском бульваре, недалеко от Кузнецкого Моста. Ночью, без пробок, она доехала до дома за сорок минут.
Вернувшись в привычную обстановку и тишину своей дома ей сразу стало спокойно. Стало казаться, что все произошедшее было не с ней. И цыганка эта и Андрей и вся эта нелепая с ним ссора. Словно она сходила на сеанс низкопробного фильма и теперь просто будет глумиться с компанией над всем этим.
