– Милашки мои, не забывайте голосовать за своих фаворитов! Мы ждем от вас эсэмэс-сообщений, не жадничайте, присылайте побольше! – вновь затараторил Головастиков, интимно подмигивая в камеру. Галстук-бабочка (розовый в желтый горошек) ритмично подрагивал в такт эмоциональным движениям ведущего. Ангел размахивал руками как ветряная мельница. – Наша программа продлится ровно час, это прямой эфир, я подчеркиваю. Так что пора переходить к условиям первого этапа соревнований.

На экране рядом с сияющим лицом Ангела возникла табличка с именами женихов, озаглавленная «Испытание домашним хозяйством».

– Прямо сейчас мы проведем лотерею – конкурсанты вытащат бумажки с заданиями из этой прелестнейшей охряной шкатулки, друзья мои…

– Ага! «Хохломская» шкатулочка-то! Видала? – торжествующе вскрикнул Константин Алексеевич и аж подпрыгнул в своем плюшевом кресле от удовольствия. Белые усы победоносно топорщились. – Модель «Грибной крап», рисунок выполнен штампиком из пластинки гриба-дождевика. Что, Машуня, съела? «Всемогущий» выбирает «Хохлому»!

– Каспер, дай послушать, сейчас все пропустим, – недовольно отмахнулась Мадлен.

– В этой милой шкатулочке, друзья вы мои сердечные, пять заданий, имеющих отношение к ведению домашнего хозяйства. Ведь кого мы подбираем? Мужа будущей императрицы! То есть вторую половинку самой занятой женщины на Земле! И значит, супруг Екатерины Николаевны должен будет взять на себя все домашние заботы, пока ее будущее императорское величество изволит заниматься государственными делами…

– Да, давненько такого не было, чтобы российский престол ушел к женщине, – покачал головой Константин Алексеевич, поправляя на журнальном столике вазочку со свежими дицентрами – нежными розовыми цветами в виде сердечек. Он собрал их в своем палисаднике сегодня утром; монобукет разбавил пушистыми ветками фисташковой туи, росшей возле крыльца. – Наша Катенька примет эстафету аж от Екатерины Второй.

– Моя сестра уже тридцать лет правит Швецией, и недовольных нет, – пожала красивыми плечами Мадлен. – У Катинки власть в крови. Когда повзрослеет, сможет одним коротким взглядом посылать корабли в бой. В девочке есть что-то от викингов. Неуловимое.

– Вся в бабушку, – тихо фыркнул Константин Алексеевич в усы. – Я вот когда молодое винцо дегустирую, ты так на меня смотришь – словно мухоморов только что наелась.

Супруга одарила расшалившегося императора-дегустатора отнюдь не кротким взглядом.

– Сказал бы лучше спасибо, что в нашей внучке не проявились бракованные гены этой актриски-Василиски. А ведь я говорила Ники – не женись!

Константин Алексеевич, которому яркая Василиса продолжала нравиться даже после своего побега (отчасти он ее понимал – сын всегда казался ему занудой), начал тыкать пальцем в кнопку громкости старенького пульта:

– Маш, не заводи волынку. Чумичка Головастиков условия раскрывает.

– …Таким образом, друзья-друзья-друзья, сегодня мы проверим женихов на готовность к семейной жизни. Вы можете подумать: слишком просто, Ангел! Слишком легкие задания вы приготовили паренькам. В наше время, когда каждая изба оборудована домашней автоматической химчисткой и роботом-пылесосом, а совсем скоро в массовую продажу поступят скатерти-самобранки (ну, может, после злополучного обеда и не так уж скоро) – так вот, что сложного в ведении современного хозяйства? Знай валяйся себе на диване с регулируемой спинкой и управляй домом с перстня-разумника!

– Вот это уж точно, – закивал Константин Алексеевич. – Разленились все.

Автор сверхпрогрессивного проекта «Разумная изба» в последнее время начал тяготеть ко всему натуральному, естественному. По старинке, босыми ногами в высоко закатанных штанах давил виноград, срезал траву старинной косой.

Журналисты над ним посмеивались, но не зло – нац-проект изменил жизнь их родителей: русские деревни действительно преобразились. Если в начале двадцатого века россияне стремились перебраться в большой город, поближе к цивилизации, то в начале века двадцать первого тенденция поменялась на противоположную: мегаполисы пустели; пришла мода на высокотехнологичную деревню. Цивилизация теперь жила там.

– Дамы и господа, друзья! Добавим перчику! Вернемся во времена наших бабушек и дедушек, когда не было ни перстней-разумников, ни сантехники с нанопокрытием. Кто знает? Может, семье императрицы на самом деле придется жить в таких экстремальных, можно сказать, нищенских условиях – ведь денег на содержание монарха с каждым годом выделяется все меньше. – Ангел скорчил сочувственную рожицу и тут же хихикнул в камеру. – Друзьяшки, должен признаться, что сам-то я ничего из этих заданий выполнить не смогу – у меня одна домработница и два домработника! Да, оценивать женихов будет ее высочество, но вы тоже не спите, организуйте мощную эсэмэс-поддержку. На выполнение каждого задания дается по десять минут – напоминаю, мы работаем в прямом эфире, задержек быть не может. Итак, приступаем! Парни, подходите за бумажками.

Зрители по всему миру, в том числе Константин Алексеевич с супругой (позабыв о стынущем в кастрюльке на кухне гороховом супе, а также о полагающейся к нему шведской горчице; не задумываясь о блинчиках со сливками и джемом, приготовленных на десерт), затаив дыхание, следили за жеребьевкой.

К судьбоносной шкатулке, водруженной на тонкий золотой постамент и сияющей в свете прожекторов, мелкими шажками подобрался первый участник – барашкообразный Столыпин. Закрыв глаза и, словно за спасательный круг, держась одной рукой за магнитный пропуск с галстуком (украшенным маленькими симпатичными молниями), другой рукой юный обер-камергер вытащил из шкатулки блестящий конвертик.

– Ну, что? Что там, друг мой? – подскочил поближе Головастиков.

– Приготовить завтрак из обычных продуктов, – упавшим голосом прочитал Столыпин свое задание.

– Десять минут! На старт, внимание, пошел! – крикнул Ангел, и в углу экрана появился красный таймер с обратным отсчетом.

Столыпин взвизгнул от ужаса и бросился к секции, озаглавленной «Кухня». Большой зал Екатерининского дворца был сегодня поделен на пять функциональных комнат без одной стенки, для удобства наблюдения. Реквизиторы оборудовали помещения разной мебелью, утварью и, в случае с «Кухней», плитой и холодильником с продуктами. С другой стороны Большого зала располагался трон, на котором восседала великая княжна – в симпатичном атласном халатике, ведь речь шла о домашнем хозяйстве – и наблюдала за происходящим в секциях. Ангел бегал туда-сюда, беспрестанно все комментируя и многократно повторяя «друзья-друзья-друзья». За ним носился оператор с камерой. В каждой комнатке также была установлена отдельная камера. Еще одна снимала лицо Екатерины.

– Итак, у Семена есть десять минут на то, чтобы приготовить питательный завтрак из самых обычных, необработанных, неподготовленных продуктов… – болтал Ангел, пока Столыпин в отчаянии рылся в холодильнике, бездумно выкладывая оттуда грязную свеклу, молоко в пакете, ветчину, сырую рыбу, дыню-торпеду, три яйца, кочан капусты, истекающее кровью мясо и перфорированный пакетик с углем, впитывающий неприятные запахи. Вскоре на кухонном столе образовалась целая груда не сочетающейся между собой еды и кухонных аксессуаров.

– Что он творит? – ахнула Мадлен. – Что он собирается из всего этого готовить?

– По-моему, ничего. – Борода Константина Алексеевича мелко затряслась от смеха. – Вот чумичка бестолковая! Первый раз в жизни продукты видит, что ли?

– А представь его лицо, если бы он вдруг оказался у нас дома и ему бы предложили приготовить обед из бегающей по двору курочки! – Мадлен, обожающая свою ферму, тоже разулыбалась. – Интересно, у кого сердце быстрее остановилось бы: у Семена или курочки?

Внезапно Столыпин прекратил свои бестолковые действия по сваливанию продуктов в гору – его лицо озарилось. Он нажал кнопку на перстне-разумнике, и зрители явственно услышали:

– Мамочка, это я! Помоги! Ты смотришь телевизор?

– Ваше высочество! – камера показала Ангела, подбежавшего к принцессе. – Вы дозволяете такое нарушение условий конкурса?