Приехала бетономешалка, вылез здоровый пузатый дядя. Они поговорили с Женей, определились, с какой стороны подъехать, и дело пошло. Направили рукав, бетон потек в опалубку. У Жени глаза горели: он правда очень любил свою работу и деньги, которые за нее получал. Мне тоже было интересно.

Но вдруг все начали переживать и кричать. Это сломался рукав с бетоном, начал протекать. Женя бегал кругами. Здоровенный пузатый дядя говорил «щас, щас все починим». Мы с Денисом взяли ведра и лопаты, стали собирать бетон с земли и выливать его ведрами обратно в опалубку. Узбек Эдик бессмысленно шатался рядом, наблюдал. Викинг не терял самообладания.

Тогда я сел под дерево и написал еще один текст. Время шло, приближался вечер, люди спорили, ругались, куда-то звонили. Бетон вращался в бетономешалке, иногда я подливал туда воду.

– Мы застряли, – разочарованно сказал Женя. – Готовь на всех ужин.

Михаил Енотов уже перешел на веганство, поэтому я заставлял себя сконцентрироваться на особом, новом чувстве вины, когда готовил мясо на всех этих голодных мужиков, занимающихся физическим трудом. Вот кусок убитой свиньи, проговаривал я. Ее мясо имеет вкус боли и страха, ножом я отрезаю плоть, которая недавно была частью живого существа. Свинья близка человеку, свиней даже обучают простейшей математике. Вот оно, сырое мясо, не вызывает ни малейшего аппетита без специй и жарки. Если съесть этот кусок, тебя скорее всего вырвет, следовательно, ты, Женя – не хищник. Твой кишечник не предназначен для переваривания сырого мяса, тебе бы больше подошла растительная пища. Те, кто придерживается такой диеты, меньше болеют и дольше живут, они спокойнее, добрее, чище. Приготовь на всех, но не ешь это сам.

Но стоило мясу начать жариться, я не удержался и тут же попробовал кусок. Ничего я не знал вкуснее мяса, пропитанного чесноком, луком, перцем и солью.

Рабочий день растянулся до раннего утра. Мы с Денисом изготовили несколько весел, и все взяли по одному в руки. Бетон получалось выливать только в один угол опалубки, нам удалось зафиксировать рукав, и стоило бы водителю поменять положение, он бы доломался. Веслами мы быстро размазывали тяжелую жижу по всему периметру, не давая ей затвердеть. Стояли белые ночи, рядом был залив, вокруг наших потных тел вились миллиарды комаров.

Я вспоминал рассказ Льва Толстого о том, как приятно работать руками, когда тело твое терзают тучи комаров – текст, по которому мы писали изложение, когда я поступал во ВГИК. На мне было настоящее месиво из комариных трупов, просто серая грязь, все настолько сильно зудело от укусов, что даже не имело смысла чесаться. Руки и ноги мои были на пределе, веки закрывались от усталости, а я воображал себе секс. Как когда умираешь от похмелья, начинаешь грезить о вагине, и она предстает перед тобой: более реальная, чем когда видишь ее вблизи.

Я думал о том, как сделать так, чтобы кончить хотя бы три раза с моей любимой девушкой, когда буду в Москве. Проблема, думал я, орудуя в этой ночи, смотря на опалубку через пот, заливающий глаза, в том, что ей легко дается оргазм, и она слишком расслабляется. Мне же одного оргазма мало – я хочу получить три оргазма после такой работы. Я лечу через галактику, мне нужен приз. Надо обмануть ее, превратить в игру, заставить делать мне минет, потом сделать ей куни, передохнуть, как раз за эти минуты набраться сил. Она получит клиторальный оргазм, а это для нее как половинка вагинального, и еще не совсем расслабится, и я тут же пристроюсь сбоку и кину хорошую медленную палку, как настоящий мастер медленной ебли, если использовать терминологию Лимонова, прочистив все свое застоявшееся за будни нутро. Потом мы немного полежим, она уже захочет спать или идти к друзьям пить пиво, но я еще раз подрочу ей на грудь или на лицо. Да, пожалуйста, дорогой бог, на лицо, на глаза и губы, на нос, но все же не на волосы – вот это, да, будет идеальный вариант. Контрольный выстрел в лицо. Бетон дымился, весла гнали эту густую жижу, ноги подкашивались, но у меня был полустояк в полусне.

Толстый дядя ходил и ныл:

– Я шестьдесят пятого года, у меня уже нет столько сил. Давайте побыстрее, мужики.

– А я шестьдесят третьего! – бодро заорал Женя, орудуя веслом.

– Дядя, с ума сойти, – сказал я. – Бери палку и гоняй бетон, если хочешь быстрее!

Все посмотрели на меня, но никто ничего не сказал. Я ведь был прав, по вине толстого дяди мы тут застряли.

– Малой какой у вас горластый, – сказал он.

Закончили в пять утра. Я пошел собирать инструмент, затем мусор, остатки досок, куски бетона и прочее. Толстый дядя получил деньги и уехал на своей бетономешалке. Викинг заорал мне:

– Ты чего убираться вздумал?! Нельзя! Пошли пиво пить! Даже Женя сказал:

– Завязывай. П-пошли отдыхать.

– Не, я хочу, чтобы мы проснулись и сразу поехали. Не хочу днем этим заниматься.

Но потом я все-таки оглядел участок и сказал: хватит. Все это позже. Мы расселись на кухне коттеджа, и состоялся разговор о семейных ценностях. Викинг ругался на то, что узбеки размножаются, а мы, русские, даем мало потомства. Много бездетных пар или часто всего один ребенок. Тогда как пара должна давать двух-трех детей.

– У тебя есть девушка? – спросил он у меня. – Жениться будешь на ней?

– Да, собираюсь. Только я вроде как бесплоден, – я ответил совершенно не думая и даже отыграл, сделал скорбную физиономию, но тут же понял, что это интересная идея – всем вешать такую лапшу. Быстренько сам поверил в легенду и решил придерживаться ее ближайшие несколько лет. «Зачем тебе это? – спросил я у себя и ответил: – Не знаю, просто интересно. Это моя новая мифология. К тому же я ведь кончал внутрь целых три раза, и, как видишь, детей нет. – Нет? Три раза за три года? И разве это было в овуляцию? Ты ведь кончал в нее сразу после месячных, скотина, ты же все рассчитал, сам от себя это скрывая, ты не хочешь никаких детей, просто показывал ей, что готов их заиметь, прикидывался, подлец».

– То есть как? Стоит-то нормально?

– Да стоит, просто живчиков нет, так? – влез подсобник Денис.

– Так ч-чего тянешь? Лечись, – сказал Женя.

– Собираюсь пролечиться, отчего нет. Сам-то я хочу ребенка. Уже скоро пора. Просто я инфекцию в юности подхватил, и с тех пор не получается.

– А сколько тебе лет? – спросил Викинг.

– Скоро будет двадцать три.

– Да, самое время. У Дениса вон уже здоровые. Мои тоже взрослые совсем. Лечи письку и заводи детей.

Встали мы в районе часа дня, выехали лишь через пару часов, и мне пришлось ехать к Жене в Агалатово за деньгами. Хозяева на эти выходные не приехали, деньги перевели на карту Жениной жене, которая работала с нашим клиентом в одной конторе, была его бухгалтершей. Чтобы суббота не была потеряна, в машине я достал нетбук и написал еще один текст, поглядывая на проносящиеся за окном лес, пляж, Зеленогорск, пригороды Питера.

Мой куплет заканчивался так:

Жена была моложе Жени лет на десять – двенадцать, но не красавица, тоже маленькая, как и он, и суровая. Она в тот момент была беременна вторым ребенком. Жена только посмотрела на меня несколько секунд, и я сразу почувствовал железную волю. Женя ходил у нее по струнке.

Я получил небольшую премию – за эту тяжелую неделю заработал восемь косарей. Что ж, надо было поехать в Москву и записать голос. Все мои тексты были готовы, у нас скоро будет второй альбом.