Сраженный напором, геолог только улыбался и смотрел на супругу, по которой, оказывается, успел очень соскучиться за несколько проведенных в беспамятстве суток.

А потом случился романтический обед прямо здесь, на полу, за время которого Оранж узнавал новости пропученных дней. Так как хороших известий почти не было, слушавший геолог мрачнел все сильнее и сильнее, пока не отложил огрызок брикета на радость собаке.

— Я теперь знаю, что Красный был предателем. Правда, поздно это осознание пришло, в одном из глюков… Как я такую гниду, блять, пропустить умудрился? Хер знает, очевидно же было…

От воспоминаний о Страйке еще больше неуютно стало Лаймовой, и, заерзав, женщина опустила взгляд.

— Но то, что, как ты говоришь, он еще и ксеном оказался — меняет вообще всё, — продолжал развивать мысль мужчина, задумчиво чесавший пузо развалившейся перед ним и кайфующей псине. — В таком случае, ради безопасности нужно оставшихся повыкидывать нахуй.

— Ты что?! — Лайм прижала ладони к побледневшим щекам. — Как мы без навигатора-то? Сажать корабль — это не фильтры чистить, не провода спаивать! Нам нужен Желтый!

— Спелись с ним? — Оранж хмыкнул весело, но прищурился ревниво, и горе тому, кто действительно попытается набиться Лайм в любовники…

Дама в зеленом скафандре вновь потупила взгляд, задавив в глубинах желание кокетливо подразнить Оранжа наличием у него соперников, потому что если это было приятно в молодости, то не факт, что не кончится кроваво здесь, на сумасшедшем корабле. А женщине в достаточной степени нравился навигатор, чтобы не подставлять его так вот.

— Нет, он просто ведет себя по-джентельменски, — и биолог могла бы добавить, что оставшимся членам экипажа стоило поучиться у Лимона манерам, как вдруг вспомнила про третьего товарища по полёту. — В отличие от Фиола. Такое хамло. Противный и себе на уме.

Оранжевые перчатки заскрипели, когда мужчина принялся разминать пальцы. Для профессора, он был очень хорошо сложен, и, честно говоря, злоупотреблял этим. В Солнечной Системе его запоминали как раз из-за вспыльчивости и говорили, что вместо ученых степеней мужчине подошло бы собирать спортивные награды за бокс в тяжелом весе, например, а не просто колошматить людей, которые не нравятся.

— А я ведь сразу говорил, что рекламщик может быть самозванцем, — прозвучало даже с удовольствием. Так смакуют триумф над поверженным врагом. — Прав, значит… Ла-адно, никуда этот говнюк не денется с корабля, так что давай-ка займемся десертом.

— Каким десертом?.. — не сразу сообразила биолог, а после ахнула и захихикала, когда ее подхватили под бедра и унесли на постель.

Голубую собаку, чтобы не подсматривала своим внимательным разумным глазом, выпнули в коридор. Походив перед дверью туда-сюда, покружившись, животное со вздохом легло пережидать человеческие игрища. Хозяевам, определенно, было весело по ту сторону перегородки. А собаке здесь обидно и одиноко.

Так что уже через четверть часа животное заскулило, заскреблось когтями в дверь и умоляюще тявкнуло несколько раз. В комнате образовалась тишина.

— Ах ты сучья дрянь!.. — пораженно проговорил Оранж, севший прямо. Взгляд бесцельно блуждал постенкам ниши, и это напугало съежившуюся Лаймовую, которой вдруг показалось, что муж вот-вот предъявит ей за невольные измены…

— Что?.. Что не так?

— А?.. Да не ты, это я вспомнил… Как, говоришь, был убит Черный? — веселенькую тему поднял мужчина прямо во время застопорившегося интимного процесса.

Пришлось воскресить неприятную картину в памяти:

— Ему отсекло голову дверями. Мы на похоронах привязывали шлем к телу…

— Пустой шлем, — уверенно проговорил геолог.

— Да нет, там было что-то внутри…

— Хуйня, там не было головы, — еще более уверенный кивок. — Я вспомнил только что, ведь я видел эту голову уже после, когда в псевдосе вышел в коридор. Ее тащил куда-то Фиол, такую всю… будто подгнивать начала, — поморщившись, Оранж изобразил руками ком чего-то отвратителього. — Сама подумай, зачем бы ему прятать башку, если бы ту действительно оторвало дверями?.. Фиол ее отсек, как сувенир!

И Лайм представила это. То, что муж в галлюцинациях разобрал такой жуткий эпизод, не смутило биолога — прожив с этим типом больше пятнадцати лет, дамочка прекрасно знала, что у Оранжа скудная фантазия, он материалист и практик. Галлюцинации его — и те не отличались буйством красок, как сама реальная жизнь…

Обезглавивший бывшего любовника Фиолетовый прекрасно вписывался в логику сложившихся взаимоотношений экипажа. И поскольку именно рекламщик вскоре после похорон прибежал к Лайм стучать на Красного да вешать на него убийство Смога…

— Получается, он сдал второго предателя, чтобы выбелиться самому… — шепот прервался стоном. — Ты реши уже, мы трахаемся или идем казнить самозванца!

— Через час, — решил Оранж и повторил: — Никуда чужак от нас с корабля не денется.

…Однако главная голограмма в управлении, обязанная сообщать о местонахождении в помещениях живых теплых тел, показывала наличие лишь третьего астронавта на борту. И, судя по его размещению в рубке управления, это был навигатор.

— Фиол в вентиляциях, — уверенно заявила Лайм. Пока она смотрела на экран, муж рядом сторожил безопасность обоих, постоянно оглядываясь. — Когда мы искали Красного, тот точно так же не отображался, потому что прятался в шахте!

— Идем к Желтому, пусть помогает вытравливать «крысу», — и люди поспешили в навигацию.

Насупленный Лимон в кресле пилотирования развернулся к грохочуще принесшимся супругам. Те не дали ему и слова произнести.

— Желтый, надо срочно найти Фиола! — запыхавшаяся женщина уже привычно схватилась за навигаторский потертый локоть. — Он импостер! В управлении его не видно! Поищи по чипу, ты же умеешь!..

— Импостер?.. Есть о-очень весомые доказательста? — осведомился мужчина в желтом скафандре крайне вежливо. Пусть с Теньком они и остудили отношения этим утром, просто так Лимон никого обвинять да казнить не собирался, придерживаясь амплуа справедливого человека.

— Я видел его с мертвой башкой Черного в руках.

Муж профессора биологии высился за спиною супруги темной непоколебимой горой, грозящей несчастьями. Спорить в такой ситуации — попросту опасно, и косившийся на угрозу из-под визора Лимон это понимал. Он произнес как можно более спокойно, уверенным тоном:

— Есть получше способ найти его, — и застучал пальцами по кнопкам. Осталось лишь считать с экранов записанный языком бортового ИИ путь Тенька по «Skeld» и… — Сказано, что последними открывались наружные ворота.

Женатики зависли на секунду от такого сообщения:

— То есть, он сам выбросился, что ли? — тупо понадеялась Лаймовая, не склонная к обильным здравым рассуждениям после хорошего секса.

— Перед этим посетил обеззаражку, — дополнил навигатор запоздало.

Но до Оранжа уже дошло:

— Взял выходной скафандр…

Щелкнули динамики общей связи, работавшие по тому же принципу, что тревожные мегафоны:

— Привет. Ищите меня? — голос Фиолетового, искаженный аппаратурой, звучал несколько неестественно, словно за него говорил робот. — Тогда в окно посмотрите.

Астронавт действительно был за бортом, висел на скобах, а непристегнутый страховочный трос болтался в невесомости вольным длиннющим хвостом. Рекламщик помахал людям пухлой от толстого скафандра рукой.

— Надеюсь, ты там сдохнешь! — Оранж нашарил на панели микрофон, дернул его к себе на удлинителе. — Я знаю, что ты предатель, я тебя видел с головой!

— Понравилось? — в вопросе даже мелькнуло любопытство. — Впрочем, мне насрать. Вы, в любом случае, станете меня слушаться.