Музан крепко сжимает письма в руке, задумавшись о предательских склонностях своих мальчиков. Да, он хотел, чтобы они любили и считали старшим братом его самого, но раз они настолько глупы и понимают лишь язык страха, значит так тому и быть. К тому же, пытать их слабые тела слишком заманчиво, и отказать себе в этом удовольствии Музан неспособен.

Перебирая почту и откладывая в сторону письма для девочек от их семей, мужчина внезапно натыкается на конверт, адресованный Гию. Возможно, он бы и не обратил на него особое внимание, если бы это не было первое письмо для юноши за все то время, пока он находится здесь. Вглядевшись в обратный адрес, Музан понимает, что оно отправлено из пригорода. Что ж, значит Сабито все еще не понимает, что отныне он отработанный материал, которому закрыт любой доступ в Сад Греха, пусть даже и такой незримый. Конечно же, он никогда не отдаст Гию письмо от бывшего любовника.

У Музана мелькает заманчивая мысль разрешить эту переписку и наблюдать, как два влюбленных сердца корчатся в разлуке, как медленно затухает их чувство, и осознавать, что именно он является причиной их мук. Но, с другой стороны, пусть лучше его Белладонна быстрее приходит в себя и возвращается к работе.

И не только она.

Мужчина подносит к глазам белый конверт с тонким аккуратным женским почерком. Интересно, каким способом Зеницу умудрился заполучить себе поклонницу на воле? Положа руку на сердце, Музану было абсолютно наплевать и на Зеницу, и на его подружку, женщин он вообще не считал за людей. Но именно сегодня, находясь под впечатлением от письма Сабито, мужчина решает, что он позволяет слишком много свободы своим обнаглевшим Цветам. Амариллису было бы полезнее думать не о девичьих прелестях, а о том, как наладить собственную работу, мальчишка и так общается к клиентами из рук вон плохо. С этого момента он и Гию больше не получат ни единого письма от своих возлюбленных.

И два письма, несущих в себе слова любви и поддержки для ждущих их сердец, опускаются в пылающий огонь камина, чтобы навеки сгинуть, так и не достигнув адресатов.

***

Теперь Цветы не могли расслабиться ни на секунду. Сколько бы они не проветривали комнату, казалось, что весь воздух был заряжен напряжением. Они чувствовали присутствие Музана всегда и везде. Ночи зловещий мужчина проводил в гостиной, днем он неслышно появлялся из-за угла, наблюдая, как вымотанные юноши убираются в гостевых комнатах. Измученным постоянным ожиданием беды парням казалось, что они ощущали взгляд Музана даже когда в одиночестве принимали душ, и когда получали положенные им порции еды на кухне.

Или не получали.

Ренгоку до сих пор держал в тайне то, что Музан морит его голодом, но трое младших мальчиков постепенно начали замечать, что с их всегда веселым и жизнерадостным товарищем что-то происходит. Парень постоянно выглядел усталым и осунувшимся, несмотря на то, что теперь он большую часть времени спал или хотя бы просто дремал в постели. Каждый его жест выглядел так, будто давался ему с большим трудом, и Цветы уже забыли, как звучит его громкий радостный смех. Им доставались лишь жалкие вымученные улыбки на осунувшемся лице. Танджиро, Иноске и Зеницу с ужасом замечали, что теперь и Гию часто составляет компанию своему постоянно лежащему в кровати другу, куда-то пропадая, а потом возвращаясь в постель с пустым безразличным взглядом. Мальчикам не оставалось ничего другого, как молчаливо переглядываться и списывать состояние старших парней на тоску по Сабито. Теперь им было не до веселья и глупых игр, но они все еще не понимали, как же обстоят дела на самом деле.

Однако, тайна состояния Ренгоку раскрывается спустя пару дней.

Отработав очередную бессонную ночь, Цветы возвращаются в спальню, чтобы снять пропахшую чужими мужчинами одежду и одеть свои родные мягкие халаты перед тем, как направиться в душ. Шествующие впереди трое мальчиков обсуждают свои успехи и то, с какими извращенцами им пришлось столкнуться на этот раз, но их болтовню прерывает взволнованный вздох и глухой звук упавшего на пол тела. Обернувшись, Иноске первым спохватывается и бежит помогать изумленному Гию, пытающемуся приподнять лежащего на ковре Ренгоку. Парням удается усадить потерявшего сознание юношу, прислонив его спину и голову к груди Гию. Испуганный Зеницу, ударившийся в слезы, падает на колени перед недвижимой фигурой своего покровителя и гладит его по щекам, умоляя прийти в себя.

Ошеломленному Танджиро кажется, что время замедляет свой ход. Не веря в происходящее, он беспомощно смотрит на Гию, чьи губы взволновано приоткрыты, затем на Зеницу, припавшего к груди дорогого ему человека и выкрикивающего его имя снова и снова, но лишь требовательный серьезный взгляд зеленых глаз Иноске заставляет Танджиро вернуться к реальности. Мальчик быстро машет головой, отгоняя панику, и внезапно замечает руку Ренгоку, расслабленно лежащую на полу. Его внимание привлекает то, таким необычно тонким кажется запястье молодого человека, и пристально вглядевшись в неподвижное тело, Танджиро понимает, что и ключицы юноши выпирают гораздо сильнее, чем он помнил. Стоп, а когда он вообще последний раз видел друга без одежды? Почему он раньше не думал о том, что с недавних пор Ренгоку переодевался на ночь в ванной комнате, а не с другими Цветами в спальне? Жуткое подозрение закрадывается в сердце Танджиро, и он медленно опускается на колени, отстраняя Зеницу, чтобы расстегнуть рубашку бесчувственного парня. Увиденное заставляет его задохнуться, а в желудке возникает неприятный спазм.

Ребра, одни сплошные прикрытые лишь тонкой кожей ребра и жалкий впалый живот. Что происходит? Как такое могло случиться у них на глазах? Почему Ренгоку довел себя до такого состояния?

Легкое движение пробегает по полуобнаженному изможденному телу, и золотистые глаза юноши медленно открываются. «Где я? Что произошло?» — произносит он, прищуриваясь, словно свет для него слишком ярок.

«Ты упал, — хрипло отвечает Зеницу, вытирая слезы рукавом, — Что с тобой? Ты болен и не сказал никому из нас? Только не говори, что умираешь, прошу!»

И чувствительный мальчик снова плачет, не в силах совладать с эмоциями. Иноске кладет руку ему на плечо, слегка сжимая, а Зеницу накрывает его ладонь своей, давай знать, как он ценит эту поддержку. Обнаружив, что друзья раскрыли его тайну и больше нет смысла отпираться, Ренгоку с нежностью смотрит на рыдающего Зеницу, а затем закрывает глаза и откидывается на поддерживающих его парней. «Не плачь, малыш. Прости, я не хотел тебя волновать. Я был уверен, что справлюсь сам», — говорит он.

«Справишься с чем?» — спрашивает Иноске.

Ренгоку открывает глаза и смотрит в пол, не зная, как рассказать мальчикам о том, что человек, который им угрожает, оказался гораздо более жестоким, чем они себе представляли. Но, подняв обреченный взгляд, юноша в итоге произносит лишь одно слово: «Музан».

«Он запретил кормить тебя?! — восклицает Зеницу, — Но это же бесчеловечно! Почему ты молчал? Я с радостью отдам тебе свою порцию».

«И я тоже», — присоединяется Танджиро.

Гию и Иноске возбуждено кивают, убеждая голодающего парня, что и они не останутся в стороне и помогут ему. Но Ренгоку мягко отвечает, положив ставшие такими невесомыми руки на головы Танджиро и Зеницу: «Спасибо, мальчики мои, но не нужно. Музан не простит вас, если поймает. Поверьте, он не даст мне умереть с голоду. Тогда не станет его любимого мальчика для битья. Обещаю вам, все будет хорошо».

Иноске недоверчиво смотрит на него, но, тем не менее, наклоняется, чтобы провести ладонью по бледной щеке и заостренной скуле Ренгоку. И хотя все они молчат, у каждого из Цветов в голове примерно одни и те же мысли. Если они не выберутся из Сада Греха, они медленно умрут здесь, один за другим.

========== Глава 19. Увядающие Цветы ==========

Дела Цветов летели под откос со скоростью мчащегося поезда, у которого отказали тормоза.

Как и настоящие живые цветы, которые все лето радуют глаз людей, пленяя яркими красками, чтобы потом погибнуть с первыми заморозками, так и прославленная на весь Париж красота наших Цветов вспыхнула, соблазняя всех узревших ее, прежде чем начать печально увядать.