Общительный Ренгоку сразу находит себе собеседника в лице одинокого мужчины, расположившегося на диване. Юноша настолько непринужденно сидит рядом с ним и лучезарно улыбается, что кажется, словно это его давний знакомый, но, зная Кеджуро, Танджиро не может утверждать наверняка. Вполне возможно, что этот человек тут впервые, но сразу видно, как он оживляется от внимания заботливого парня. Ренгоку машет рукой, подзывая к себе Зеницу, и блондин также отделяется от их компании.

Танджиро, Сабито, Гию и Иноске садятся в ряд на стулья, стоящие у стены, и нахохливаются, как стайка бунтующих против учителя школьников.

«Вам не кажется, что нам нужно идти развлекать клиентов? — спрашивает Танджиро, — Ну то есть, я имею в виду, Музан же только что…»

«Да пошел он к черту, ​​- рычит Иноске, — Я вообще не хочу работать этой ночью. Он все равно не выгонит меня. Я приношу ему кучу денег».

Чтобы подчеркнуть свое нежелание что-либо делать, он наклоняется и кладет голову на плечо Танджиро со словами: «Лучше я посижу тут, со своей принцессой».

Танджиро неуверенно вздыхает, но тем не менее аккуратно опускает свою голову поверх головы соседа.

«Принцесса? Это что еще за новости?» — спрашивает Гию.

«Однажды Танджиро рассказал мне, что верит в сказки и ждет своего принца. Это показалось мне милым. К тому же, у вас с Сабито тоже есть прозвища друг для друга».

«Да? А что они означают, если не секрет?» — интересуется Танджиро.

Сабито кладет голову на другое плечо Танджиро и отвечает: «Ну, иногда я называю Гию океаном из-за цвета его глаз, а он зовет меня лисенком, потому что у меня рыжие волосы».

Внезапно в комнату входит Музан и разочарованно смотрит на бездельничающих Цветов. «Встали и пошли работать, живо. Ни один гость не должен остаться без внимания».

«Сегодня понедельник, а по понедельникам к нам почти не заходят хорошие клиенты», — заявляет Гию.

«Без разговоров, пожалуйста», — настаивает Музан.

Парни закатывают глаза и стонут, но встают и рассредотачиваются вокруг одиноких клиентов. Однако Танджиро в нерешительности застывает на месте. Он понимает, что не может определенно сказать, какие мужчины здесь предпочитают женскую компанию, а к каким можно подойти и ему. Увидев его растерянность, Иноске усмехается, а затем берет за руку и подводит к человеку, сидящему на диване. Танджиро узнает его красивую пуму, которую он заметил еще в первую ночь. Пума непринужденно сидит на диване рядом со своим хозяином, а мужчина средних лет с белой бородой придерживает ее за поводок. При виде дикого зверя глаза Танджиро вспыхивают, он всегда очень любил животных.

«Ты снова здесь, чтобы увидеть меня, Жак?» — говорит Иноске, ослепительно улыбаясь. Его стройному телу не составляет никакого труда втиснуться между мужчиной и подлокотником дивана. Клиент радостно кивает и обнимает черноволосого красавца за талию. Танджиро опускается на колени перед диваном, поближе к пуме.

«Конечно, — отвечает Жак, свободной рукой поглаживая длинные волосы мальчика, — Я не встречал никого красивее тебя ни в одной другой стране мира. После каждой деловой поездки я спешу к тебе, мой колючий Шардон».

«Ну как, ты готов попытаться приручить меня сегодня вечером?»

«Ну, как видишь, я неплохо умею обращаться с дикими существами», — замечает мужчина, указывая на свою пуму. «Кроме того, в моем доме есть даже небольшой зоопарк. Если я смог приручить медведя и несколько тигров, я смогу справиться с одной маленькой шлюхой».

«Я бы советовал Вам быть осторожнее, тигры не кусаются так, как он», — вступает в разговор Танджиро.

Оба сидящих на диване человека переводят взгляд на него. Иноске фыркает, польщенный сравнением, а Жак сначала с любопытством рассматривает Танджиро, затем поднимает руку, чтобы и его погладить по волосам. «Кто это прелестное существо?» — спрашивает он.

«Гипсофила, — представляет Иноске, — Наш новый Цветок. Разве он не милый? Словно котенок».

«Кстати о кошках, мне очень нравится Ваша», — говорит Танджиро.

Жак отвечает: «Как ни странно, это ее имя. Шатон, котенок. Можешь погладить, она не укусит. Я купил ее в зоопарке Нью-Йорка».

«Ого, она приехала из Америки, как интересно». Танджиро с удовольствием гладит пуму с головы до хвоста. Он искренне восхищен ее гигантскими лапами размером с его руку. Сейчас перед ним действительно огромная дикая кошка, и, к счастью, она мурлыкает, получая удовольствие от ласки мальчика. Он чувствует, как вибрирует ее мощное тело под его ладонями, а янтарные глаза животного завораживают.

«Пумы достаточно сильны, чтобы завалить лося, и будут драться с медведями, стремясь защитить своих котят», — рассказывает Жак.

«Так ты такая же свирепая, как и красивая». Мальчик чешет пуме подбородок, заставляя ее приподнять голову, как домашнюю кошку. «Она восхитительна!»

Иноске не может не улыбнуться. Ну какой же очаровательный этот Танджиро. Он не притворяется, чтобы впечатлить клиента, его действительно пленяет и ручное дикое животное, и все то, о чем рассказывает ему Жак. Иноске испытывает странное желание — ему хочется прижать восхищенного мальчика к груди и никогда его не отпускать, настолько милым он сейчас выглядит. А еще его очень раздражает рука мужчины, до сих пор перебирающая волосы Танджиро…

Стоп. Что происходит?

Мальчик качает головой. Сегодня с ним творится что-то странное. Обычно Иноске не обращает внимания, если его постоянные клиенты интересуются другими парнями для разнообразия. В конце концов, лишний заработок его братьям не помешает. Но сейчас все не так, совсем не так. Его действительно нервирует то, как Жак ведет себя с его другом.

«Ты когда-нибудь был в Америке?» — спрашивает Жак у Танджиро.

Юноша отрицательно качает головой. «Нет. На что она похожа?»

Хотя Иноске и испытывает смешанные чувства, ему все равно приходится закусить губу, чтобы подавить улыбку. Танджиро просто чудо! Он такой естественный. Жак все время пытался рассказать Иноске о своих приключениях в далеких странах, но мальчика они совершенно не интересовали. А теперь мужчина обрел свою аудиторию в лице наивного Танджиро, который слушает рассказ о заокеанской стране с широко распахнутыми невинными глазами, словно любимую сказку про рыцаря и принцессу. Даже пума ластится к нему в ожидании очередной порции ласки.

«Ну, Америка не такая уж и особенная», — объясняет Жак. Он достает сигарету и зажигает ее, перед тем, как продолжить: «Хотя здания там выглядят иначе, далеко не так изящно, как во Франции, и язык кажется таким грубым. Люди там скучные, как и здесь, а мои деловые американские партнеры слишком некомпетентны. Знаешь, когда я только начинал, текстильная промышленность сильно отличалась от сегодняшней…»

Мужчина полностью погружается в рассказ, пуская клубы дыма, а Иноске совершенно теряет интерес к разговору. От скуки он встает и сажает Танджиро на свое место, и теперь Жак обнимает за талию уже другого мальчика, все так же что-то объясняя ему о своем бизнесе и прочих абсолютно не интересующих Иноске вещах. Черноволосый юноша присаживается на подлокотник дивана, уютно устроив свой подбородок на плече у Танджиро и делая вид, что тоже прислушивается к истории Жака, а на самом деле лишь наслаждается теплом и близостью своей очаровательной принцессы.

В свой первый раз Танджиро пробыл в гостиной так недолго, что не успел застать тот момент, когда простое общение с клиентами переходит в веселую вечеринку. И сейчас, прислушиваясь к своему собеседнику, он блуждает глазами по комнате и понимает, что толпа гостей стала больше, музыка громче, а разговоры возбужденнее. Он замечает, что группа клиентов сидит за карточным столом в окружении ярко одетых девушек, которые встречают каждый выигрыш радостными криками. Он видит, как какой-то разгоряченный парень пытается выпить что-то из маленькой рюмки, закрепленной на пышном бюсте одной из проституток, в то время как несколько уже пустых рюмочек стоят перед ним на столе. Еще довольно большая толпа играет в странную игру, которую Танджиро никогда не видел раньше. Похоже, что целью было загнать мячик в отверстие в центре стола, влияя на него только воздухом, выдуваемым из особой трубочки в виде рожка. Сейчас соревнуются Зеницу, одна из девушек, работающая в борделе, и незнакомый мужчина, скорее всего кто-то из гостей, а остальные посетители болеют за своих любимчиков.