«Не говори глупости! Ты будешь жить со мной!»

«Я? С тобой?» Сердце Танджиро колотится в груди в ожидании ответа. Неужели Иноске имеет в виду то, о чем он думает?

«Конечно! Ты, Ренгоку, Сабито, Зеницу и Гию. Мы все выберемся отсюда и будем жить в моей хижине. Я позабочусь о вас».

Что ж, он все-таки не был кем-то особенным для Иноске. Танджиро надеется, что мальчик не уловит нотки разочарования в его ответе: «Звучит замечательно. Хотя тебе придется разрешить и нам делать что-нибудь в твоем доме, иначе мы заскучаем».

«Великий Иноске очень добр, поэтому он позволит вам выполнять его мелкие поручения».

Он обнимает Танджиро, заставив его слегка наклонить голову и рассмеяться.

«Что насчет тебя, Танджиро? — спрашивает Иноске, — Чем ты хочешь заниматься, когда уйдешь отсюда?»

Такой простой вопрос застигает его врасплох. Он никогда не думал о будущем. Он твердо знал, что до конца своих дней будет заботиться о матери и семье. Но сейчас, согретый теплом Иноске, он представляет свою жизнь, как одну из тех детских добрых сказок. «Я бы хотел найти свою настоящую любовь и жить с ней долго и счастливо. Наша жизнь была бы легкой и простой, а каждое утро — счастливым. Я бы смотрел в любимые глаза и думал, как мне повезло, что из всех людей в мире я выбрал именно этого человека. Я бы украшал дом цветами и готовил вкусный завтрак на небольшой кухне. Я хочу, чтобы наша любовь была похожа на сказку, сладкую и страстную. Я мечтаю встретить свою судьбу и полюбить с первого взгляда».

«Мило, — улыбается Иноске, — И мне нравится. Ты как принцесса, которая ждет своего принца».

Щеки Танджиро розовеют, и он в смущении начинает листать брошюру в руках. Конечно, пока он рассказывал о своей мечте, он представлял себя с Иноске. Ведь он уже влюбился в него с первого взгляда. Танджиро немного кашляет, чтобы избавиться от возникшего комка в горле, прежде чем сменить тему: «А ты знал, в нашем каталоге написано, что ты очень гибкий?»

«О да, — гордо заявляет черноволосый мальчик, — Я всегда таким был. Возможность принять любую позу, которую я захочу, — одна из причин моей популярности».

«А еще тут говорится, что ты не очень скромный, — продолжает читать Танджиро, — Но это часть твоего обаяния. Как и тот факт, что ни один мужчина не может тебя приручить. Красивый, как лесная долина, и такой же дикий. Возможно, Шардон уступит именно тебе. Неплохо».

«Да, я такой. Никто и никогда не сможет меня приручить».

Танджиро остается только вздохнуть. «Мне еще нужно выбрать второе имя до сегодняшнего вечера. Как ты думаешь, что мне подойдет?»

«Хмм… — задумывается Иноске, положив свой подбородок на голову Танджиро, — Ну, ты продаешь свою девственность… может быть, исходить от этого? Невинность, чистота… Есть что-нибудь подходящее на примете?»

Идея хорошая, и Танджиро на минуту закусывает нижнюю губу, размышляя, пока, как молния, к нему не приходит воспоминание из детства. «Моя мама сажала гипсофилы. Их еще называют «Дыхание младенца». Что может быть невиннее дыхания младенца?»

«Гипсофила… — задумчиво произносит Иноске, словно пробуя новое имя друга на вкус, — Красиво и элегантно. Звучит словно имя богини или нимфы, которая соблазняет мужчин, а затем пожирает их в своем логове».

Танджиро улыбается и не может смолчать: «Хочешь стать моей первой жертвой?»

Откуда это у него? Неужели он чему-то научился у постоянно поддразнивающего его Иноске? Они могли говорить друг другу непристойности, обниматься во сне, и даже могли бы заняться сексом, если бы Иноске поручили обучить его. Но все это должно оставаться только на уровне платонических отношений, чувства запрещены. Значит флирт — это единственная возможность показать Иноске, что он небезразличен ему, и Танджиро уже непроизвольно начал им пользоваться. Ну что ж, ничего другого ему все равно не остается.

Пока. Но он сделает все, чтобы найти иной хитрый способ.

«Конечно, принцесса, — легко соглашается Иноске, уткнувшись носом ему в ухо, а после продолжает горячим шепотом, — Если захочешь затащить меня в свою пещеру и съесть, ты не услышишь моих возражений».

Танджиро стонет, представляя эту картину, и ударяется лбом о матрас. Иноске задорно хихикает, снова обнимая его. Это так весело, смущать милую маленькую Гипсофилу.

***

Эта ночь должна стать дебютной для Танджиро, и он нервничает так сильно, что едва может мыслить разумно. Хотя друзья хвалили его умения, обслуживать реального клиента — совсем другое дело.

Не помогает и то, что Музан написал о нем в брошюре Сада Греха. Под своим новым именем он прочитал следующее: «Чистый и свежий, как раннее утро, и такой же честный, как маленькая девочка. Если Вы хотите провести время в приятной компании, наша нежная Гипсофила удовлетворит все ваши потребности». Как он может удовлетворить чужие потребности, если с трудом понимает, о чем вообще идет речь?

«Не волнуйся так сильно, Танджиро», — просит его Ренгоку, в то время, пока все Цветы подбирают себе наряды на вечер. «Мы тоже будем там внизу, с гостями. Ты можешь подойти к любому из нас, если возникнут вопросы».

«Конечно, мы будем присматривать за тобой, — заверяет его Зеницу, — Это похоже на вечеринку. Ты довольно общительный, так что проблем не будет. Помни, мы здесь, чтобы развлекать этих парней. Делай вид, словно тебя интересует все, что они говорят, и вечер пройдет отлично».

«Понятно…» — немного отрешенно отвечает Танджиро. В этот момент он думает о том, что сегодня постарается продержаться до рассвета, чтобы следующие ночи уже не казались ему утомительными.

Юноша рассеяно смотрит на своих полуодетых друзей, наблюдая, как они переодеваются для работы. И хотя на них надета явно мужская одежда, своей яркостью и открытостью она напоминает женские платья. Тонкие шелковые рубашки красиво облегают стройные тела, у некоторых из парней глубокий вырез позволяет увидеть мускулистую грудь, а укороченные рукава открывают плечи и руки. Зеницу выбрал полупрозрачную рубашку, и теперь его выставленные на всеобщее обозрение соски дразняще упираются в ткань, словно умоляя коснуться их.

Так как Танджиро бросает на шкаф абсолютно потерянный взгляд, его друзья решают сами озадачиться выбором первого наряда для дебютирующего парня. Хихикая и суетясь, словно девушки, они порхают вокруг него, пытаясь подобрать нечто особенное, способное сделать Танджиро звездой вечера. В конце концов, они облачают его в богато украшенный белый шелковый халат, чтобы подчеркнуть его невинность, и немного пудрят лицо для придания аристократической бледности, как у Гию и Иноске. И завершающим штрихом служит нитка жемчуга, которой Иноске с трепетом украшает темные волосы Танджиро.

«Прекрасно, — одобрительно кивает зеленоглазый мальчик и ослепительно улыбается, — Теперь ты выглядишь как настоящая принцесса».

«Надеюсь, я понравлюсь своему первому клиенту», — кротко отвечает Танджиро.

«Если он откажется, я, не задумываясь, трахну тебя вместо него, — успокаивает Иноске, — Этот мудак все равно тебя не заслуживает».

«Будь повежливее, — предостерегает его Сабито, — Эти мудаки, как ты их называешь, платят нам».

«Но он прав, они уроды», — замечает Гию. «Кроме того, я тоже не думаю, что кто-то из них достоин тебя, Сабито».

Легкий румянец заливает щеки парня, и он отворачивается, заправляя свои мягкие рыжие волосы за ухо.

Цветы едва успевают привести себя в порядок, когда наступает время открытия Сада Греха. Гию тяжело вздыхает и говорит: «Ну что, пора приветствовать этих мерзких ублюдков».

«Гию», — укоризненно шипит Сабито, а Танджиро только весело фыркает.

Они выходят из комнаты и спускаются вниз по лестнице, обходя компанию девушек, с улыбкой поздоровавшихся с ними. Зеницу легонько толкает Танджиро локтем: «Сейчас мы идем в главную гостиную. Сегодня вечером очередь девушек встречать посетителей у дверей. В следующий раз нам тоже придется это делать, но пока не думай об этом. Лучше расслабься и постарайся завести новые знакомства».