Дмитрий Быков Ничья. 20:20 От автора В этой книге собраны стихи 2020 года и несколько более ранних, соответствующих ему по духу. Первый раздел – «Письма счастья»: иронические стихи из «Новой газеты», которые, впрочем, все меньше отличаются от лирики. Второй – стихи разных лет, которые давно не перепечатывались или редко читаются на вечерах. Третий – собственно лирика этого года. Год закончился вничью – 20:20. Это ощущение грозной паузы перед решающим перевесом он у меня и вызвал. Пат везде, по всем направлениям. Ощущение не очень приятное, но чрезвычайно плодотворное. Дмитрий Быков Письма счастья Релятивистская баллада Дима сказал: «Почитай-ка мне стансы, А я спою золотые романсы». Владимир Соколов. Если смотреть на Россию, браточки, — Все тут зависит от выбора точки. Дома нормально, а глядя извне — Всех соблазняем и сами в овне. Если смотреть на Россию снаружи — Чередование лужи и стужи, Всюду репрессия, глушится звук, Всюду агрессия, телик, фейсбук. Если смотреть изнутри на Россию — Трудно заметить ее агрессИю: Тихие люди, умеренный труд, Телик не смотрят, в фейсбуке не срут. Только не помни, что ты современник, И закупайся, не глядя на ценник, И научись, опускаясь в кровать, Прожитый день навсегда забывать. Первая оттепель, легкие тучки — Тихое счастье, как после получки, Или, пожалуй, как после тюрьмы, После опять не добившей зимы. Глядя извне – ожиданье расплаты, Вечное чувство, что все виноваты; Глядя внутри – глубина тишины, Мартовский морок, что все прощены. Так же, когда это кончится снова (Это ведь кончится, честное слово), — Выйдем наружу, ледком захрустим, Все мы забудем и все мы простим. Все мы простим кособокому дому, Сами себе и кому-то другому — Так приспособлен российский пейзаж Для умилений, пропаж и продаж. Если смотреть на Россию снаружи — Это жена при безжалостном муже; Если смотреть на нее изнутри — Этих супругов как минимум три: Первый – естественный, официальный, Рядом – общественный, тайный, навальный, Третий – незримый, как сам сатана: Только ему-то она и верна. Если смотреть на Россию снаружи, Хочется вечно кричать: «Почему же?!» Если смотреть на нее изнутри — Все как обычно: терпи и твори. Если смотреть на Россию снаружи — Трудно придумать чего-нибудь хуже. Так что смотри на нее изнутри — Или, пожалуй, совсем не смотри. Приснившееся
Христос воскрес – а все на карантине. Москва лежит безвидна и пуста. И красные бы так не запретили собраться в честь воскресшего Христа, но вирус оказался хуже красных. Он новую забаву отыскал — заставил жаться в норах безопасных и бегать за жратвой по пропускам. Иуда между тем не унывает, Каифа окормляет свой приход, Пилат не только руки умывает, но даже санитайзером протрет… «Как предавать – так все по расписанью, как распинать – спешит любой кретин, а праздновать, когда я воскресаю, уже не позволяет карантин?» Да, люди таковы, других не надо, такими их запомнил Берешит [1]. Уж если отказались от парада, то Пасхи им никто не разрешит. И хорошо, что тайное веселье в пустующей столице разлито: все как тогда. Поскольку Воскресенья тогда отнюдь не праздновал никто. Нас обнулили, нас закоротили: тогда ведь, как сегодня, день-деньской сидели по домам на карантине, задавленные страхом и тоской, и думали спастись от карантина не мужеством, а маской на лице, молчанием, приемом каротина и будущего витамина С. И тоже, кстати, было чувство кары, настигнутой возмездием страны, и римляне (как ныне санитары) внушали нам сознание вины, одни впадали в злобу и занудство, других томил неотданный кредит — и Бог, казалось, нет, не отвернулся: напротив, повернулся и глядит. Христос воскрес!» – не праздник, а свобода, Крушенье гетто, обрушенье стен. Иные не заметят перехода, но и Христос вернулся не ко всем. И эту весть приносит Магдалина, отверженное всеми существо. Она не убоится карантина. Чего бояться падшим? Ничего. На известный мотив А я бы вписал в Конституцию Бога. И это не трусость, не робкая лесть, А просто в любой Конституции много Того, чего нету, но в принципе есть. Предметы всеобщей бессмысленной злобы — Права, и свободы, и весь этот бред, Примеры всего, чего быть не должно бы, Но в принципе надо, но в практике нет. Да, я бы вписал в Конституцию Бога И в этом не вижу особенных драм. Без Бога все как-то уж вовсе убого, Как брошенный дом, как без купола храм. Пускай атеист нас злорадно осудит — Навек ослепил его разума свет, — Но пусть он хотя б в Конституции будет, Раз больше в России нигде его нет. Да, я бы вписал в Конституцию Бога, Туда же, где наши долги и права, Поскольку не зрю объясненья иного Тому, что Россия покуда жива. Не ради попов и не ради почета, Не ради молебнов, не ради побед, — Он просто один о России печется, А больше гарантов в Отечестве нет. Скорее вписать в Конституцию Бога! Сгущается в воздухе китежский звон. Мы чувствуем все приближенье итога, И в этом итоге окажется Он. И вот, когда лопнет терпенье Вселенной И все это рухнет, как ржавая жесть, — Останется вывод простой и надменный: Вы думали, нету – а Он-таки есть. |
