В понедельник, позавтракав, поехали в банк, готовую плату Леха положил в свою сумку. Только двое из коллег поинтересовались моим состоянием - ведь в пятницу я не работал, якобы заболел. Я мотнул головой: все нормально! День начался без происшествий, но разве они обойдут тех, кто их ищет? Я ждал сообщений от Лехи по подключению сотворенного в срочном порядке девайса. Рыжков позвонил в обед и сообщил, что плата работает штатно и к вечеру, как он надеется, ему уже кое-что удастся вытащить. Фамилий не называл, просто сказал, что нашел вход для получения информации через ноутбук одного из руководителей банка:
-В наших делах не понимает вообще ничего, но комп свой включает каждый день, вся инфа вываливается ему из сети. А вечерком я с его модема качну полученное им за день к себе.
Я шикнул на него - не в сквере же на скамейке сидим! Лёха хихикнул и положил трубку.
Зашел мой персональный поводырь и опекун Томас с уже привычной миной дегустатора уксуса на сухом костистом лице, остановился на пороге (не из деликатности, просто не вместился бы в апартаментах):
-Вадим, я очень радый, что вижу вас и все в порядке, но мой совет: не пейте пиво из кег! Оно очень холодное. Вот я вам написал, где его лучше покупать и куда зайти для хорошо посидеть - вынул из папки и положил на стол листок со списком. Я его поблагодарил - уже понятно, что если б требовалось получить какие-то реально полезные сведения о банке, то в последнюю очередь пошел бы за ними к Томасу. А вот в вопросах, к банку отношения не имеющим, он становился разговорчив, информация сыпалась, как из худого мешка. На невероятной смеси одесского диалекта с прибалтийскими добавками, сумму которых мой педель искренне считал великим и могучим русским языком, Томас подолгу рассказывал о достопримечательностях города, преимущественно гастрономического характера. Он знал все заведения, цены в них и часы работы, особенности кухни и интерьеров. Реально был знатоком: следуя его советам, мы посетили два из рекомендованных им храмов чревоугодия, не пожалев о потраченных деньгах и времени. Сегодня он приготовил для меня рассказ о пирожках кибинай, что пекут караимы в Литве. Мне доводилось бывать в Тракае и пробовать это блюдо, но так бывает всегда: стоит поговорить с человеком увлеченным - и открываешь совершенно новое в давно привычном. Не получая от Томаса иной информации, я сидел и усваивал рецепты и тонкости выпечки пирогов с бараниной и луком. Потом он попытался рассказать про эстонское блюдо мульгикапсад - это жареная свинина с тушеной капустой и вареным картофелем. Но слушать его уже надоело, и я разочаровал своего визави, сообщив, что приходилось такое пробовать неоднократно, а потому лекция прервалась, к большому неудовольствию повествователя. Попросил гостя не закрывать стеклянную дверь кабинета и окунулся в обычные дела. Забежал Леха, выглядевший точно как обожравшийся сметаны кот, сказал:
-Ты подожди меня после работы, вместе уйдем! Есть новости!- и тут же исчезнувший, как только поймал мой ответный согласный кивок. Сидел, читал нормативные документы и толкования к ним, пытался их понять - все же это не мое. Понемногу смеркалось, наступал вечер, рабочий день закончился, сотрудники потянулись к выходу. Опустели кабинеты, я остался на весь этаж один. Что-то Леха долго молчит... Вышел из своего закутка, зашел в помещение рекреации - небольшую комнату для отдыха перед лестницей, три стены ее были стеклянными. Присел прямо на спинку кожаного дивана, взглянул в окно от пола до потолка. За неровной линией крыш холодно блестела полоска моря, и даже из-за стекла ощущалась соленость бьющего в стекла ветра. Наступило время, именуемое в астрономии "гражданские сумерки": солнце уже за горизонтом, но небо еще светлое. С тихим треском загорелись светильники в коридорах банка, я в одиночестве стоял и смотрел на уход дня и приход ночи. Неожиданно раздались громкие торопливые шаги, из коридора выскочил охранник с выпученными глазами, увидел меня и, тыча себе за спину пальцем, повторял: "Там! Там!" Я сорвался с места и кинулся в направлении, откуда напуганный страж прибежал. В торце здания у распахнутой двери пожарной лестницы стоял второй охранник, бубня в рацию и глядя себе под ноги. Подскочив, оттолкнул его и увидел: на площадке, вытянув руки вперед, недвижно лежит на боку Леша Рыжков. Рядом, вывернутая наизнанку, валяется его сумка.
***
Пошел второй час после того, как охрана при обходе обнаружила лежащего на пожарной лестнице Лешу Рыжкова. Все это время я чувствовал себя той самой белкой в колесе. Безлюдный коридор наполнился людьми: управляющий банком Котов, все его заместители, начальник службы безопасности банка со сворой своих подчиненных, человек десять из полицейского управления, приехал и российский консул. Я сидел в ближнем к выходу на лестницу кабинете - открыли по такому случаю - и через распахнутую дверь наблюдал за сменой лиц и мундиров. Вот скажите мне, какой прок от понаехавших на место происшествия начальников, своей монументальностью и шириной лампасов только мешающих работать тем, кто знает, что в таких случаях нужно делать? Они что, зрят на метр под землю? Леху на носилках снесли вниз, ко входу, его уже увезла "Скорая". Раньше утра ничего внятного о его состоянии никто нам не скажет. Свои показания дали те двое сторожей, что наткнулись на лежащего без движения Рыжкова, опросили и меня. Народ потихоньку стал расходиться, подошел Котов и предложил подвезти до дома. Мы вышли, сели в его "Ауди". Ехали молча, Котов вел машину сам. У меня приступ активности сменился отупением и усталостью, все случившееся напоминало фильм ужасов или ночной кошмар. Подъехали к дому, Котов по широкой дуге развернулся и встал у тротуара:
-Не сомневаюсь, ваш приятель нашел то, для чего вы и приехали по моей просьбе. Где-то проявил неосторожность, круги пошли по воде, кого-то спугнул. Ладно, давайте завтра к десяти к нему в больницу, я пришлю за вами машину, а пока отдыхать! Кстати, за вами присмотрят, вы не удивляйтесь и не беспокойтесь! Возле палаты Алексея в больнице тоже подежурят. Потом, когда навестим его, соберемся и все обмозгуем, лишь бы с парнем было нормально! И мой совет: примите на ночь грамм сто коньячку. Горько, но ничего лучше от стрессов не придумали.
Я вышел, хлопнула дверца, газанул двигатель, Котов уехал. Никого не встретив, зашел в квартиру, сел на кухне у забурчавшего чайника. Понятно, что в наши дела мощно вторглась некая третья сила, кто-то невидимый дернул за ниточки - и нашедший путь к разгадке Леха надолго, если не навсегда, выбыл из игры. Я вспомнил слова полицейского доктора, разговаривавшего с парамедиком со "Скорой":
-Били умело, но промазали! А повторять не стали.
То есть, Леха рассердил кого-то конкретно, сунул палку в осиное гнездо или получил важную информацию, и неизвестные пошли на импровизацию, решились напасть на него прямо в банке, боясь выпустить наружу. И явно что-то искали в его сумке. Нашли или нет? Вопросов больше, чем даже намеков на ответ. Сидел, пил кофе, перебирал события дня. Сказывалось перенапряжение ушедшего вечера, навалилась жуткая усталость. Бросил немытую чашку в раковину, дошел до дивана и провалился в муть неспокойного сна.
