И возможно, где-то здесь, а может и в соседнем мире есть история древнего, забытого мира, возможно того, что уже давным-давно канул в черную Бездну. Мир магии и силы, бывший когда-то великим и могущественным, но слишком сильно пренебрегающей черной стороной Баланса. За годами века, а за веками тысячелетия, и так много-много эпох подряд, отторгая саму суть Черного и Тьмы. Словно издеваясь не только над миром, у которого была душа, но и над своей природой, отрекаясь от своей силы и в противовес добавляя больше природной магии и света. И результат не заставил себя ждать: уже на восьмом тысячелетии вся сдерживаемая «черная сторона» начала разъедать планету… изнутри, что и в конце концов почти привело к краху всей жизни пяти рас и к почернению отдельных частей континентов. Они были словно омертвевшие куски плоти, уже не нужные… уже безжизненные. И так почти весь мир…

— Почти, — срывается едкое, едва слышное с губ. Но ему ничего не остается, как насильно заставить себя думать о работе. О здешней, чертовой работе по поимке и уничтожению Безликой твари! Которая просто обязана сдохнуть через каких-то двадцать четыре часа. И это для него должно быть в приоритете, ибо за этим уничтожением стоит свободный путь домой, туда, где его ждут. А все мысли связанные с прошлым стоило бы выкинуть и вообще не вспоминать, несмотря на идентичные ночные пейзажи. Прах должен оставаться прахом, а не возрождаться подобно туманной дымке.

Во всяком случае Королю еще есть о чем подумать. По крайней мере составить наброски нападения и разъяснить некоторые новые обстоятельства по поводу здешнего Духа Пустоты старейшинам и командирам Стражей. Дела пустяковые, но чтобы занять время сойдет, потому как бездействие, которое здесь могут назвать заслуженным отдыхом после облавы на Безликого, приводит к мыслям, и не все они положительные, только некоторые, только исключения касающиеся Духа Снегов.

Кромешник мимолетно усмехается, отдает тихий приказ, и по дальнюю отвесную скалу появляются шестеро грозных Кошмаров-коней. Все они сильные, первоначальные темнейшие страхи, напитанные тьмой и энергией этого мира. Все они стоят в ожидании, качая головами и сверкая красным огнем глаз, и только один из них невозмутимо отходит от остальных, медленно подходя к Черному Духу. Единственная теневая зверюга, которая отличается, единственная, которой позволено слегка больше остальных. У этого Кошмара глаза горят ледяным огнем, ярким — насыщенно-голубым, а кончики ночной гривы окрашены в серебристый иней, он необычный и слишком сильный… Возможно, потому что это личный, тот самый Кошмар Короля, который удалось изменить Ледяному Духу.

Полуснежный Кошмар слегка надменно фыркает и подходит еще ближе, в ожидании приказа склоняя голову, ну и конечно же для того, чтобы его погладили. Король лишь оглядывает теневое животное, и в который раз задумывается, как Джеку удалось так изменить этого Кошмара. А ведь всё началось через месяц после победы над Безликим: Джеку просто напросто надоела нерешенная проблема, и он не захотел, чтобы вроде как обузданный Кошмар рано или поздно вновь пошел против хозяина. В результате же, благодаря измененной сути Кошмара, добавлению тонких энергетических нитей магии и силы самого Морозного Духа, личный теневой ужас Кромешника в одно утро превратился в совершенно новый вид существа, который стал не только полностью предан хозяину, но и превосходил своих теневых братьев по силе и скорости.

И вот теперь этот серебрено-черный конь постоянно находился рядом. Что было всегда на руку, учитывая его способности и особую предрасположенность к двум видам магии. Он не подвластен холоду, и притом растворяется в тенях, имея невероятную скорость. Все же Фрост смог тогда удивить Кромешника.

Черная махина с интересом сверкает необычными глазами и тихо фыркает, переступая с ноги на ногу. Остальные Кошмары, послушно ожидая нового приказа, решаются подойти ближе. Но теперь Король не против, лишь продумывает свой следующий маршрут и возможность пробраться на запретную гору, где сдерживалась здешняя Древняя Тьма. Он ведь должен забрать из этого мира как можно больше неизведанной мощной и самой темной силы. К тому же… Он обещал сделать подарок Снежному Духу.

***

Было темно, ужасно темно и неспокойно, а Ледяной Дух всё кружил над спящими городами, над яркими точками по континентам и выслеживал то, что не в коем случае не должно распространяться.

Джек зевнул, мотнул головой и снизился, пролетая над небоскребами Токио. В сегодняшнем дне не было ничего необычного. Все то же расписание, те же облеты городов, много снега, радость детей и, к счастью, никаких случайно встреченных Хранителей. Однако с наступлением ночи Зимний Дух напрочь запретил себе возвращаться домой и начал уже облет всего мира на выявление и усмирение Диких Кошмаров и непослушных теней.

Джек не мог вернуться домой, одна мысль уже вызывала холодную, действительно ледяную дрожь во всем теле и острую боль в душе. Дома было пусто, и все напоминало о том, кто сейчас подвергал свою жизнь опасности в другом мире. Джек запретил себе думать даже на минуту, даже на секунду. Это лишило бы его покоя, и он метался как загнанный лев в клетке. А это меньше всего нужно в складывающейся ситуации. Учитывая, что его эмоции легко может прочитать Питч, а ему самому нужно следить за Хранителями и их странным поведением.

Потому Морозный Дух решил на все дни, пока не вернется Король Кошмаров, забыть о сне, о подземельях и о всем, что может напомнить или заставит тосковать. По крайней мере, ему было чем заняться, ведь зима только-только приходит в свои законные права, снега должно становиться больше, праздничная атмосфера должна всё больше занимать умы взрослых и сердца детей, и Фрост постарается создать как можно больше всей этой предпраздничной волшебной атмосферы.

Но притом…

Ледяной со скоростью звука пронесся меж неоновых небоскребов, с легкостью лавируя в этом лабиринте из стеклянных высоток и ярких вывесок с иероглифами.

Притом, если он полностью уйдет в подготовку снежного праздника, ему всё больше кажется, что Хранители выиграют время на что-то свое. Что естественно отразится и на нем и на Кромешнике, когда вернется.

Слова Туф до сих пор носились красными вспышками в голове, а нехорошее предчувствие постоянно приказывало быть на чеку. Джек даже вчерашним днем, после разговора с Туффи, наведался с разведкой в замок Северянина. И, к его несчастью, общая атмосфера там Фросту не понравилась. И это даже не от плохих воспоминаний обмана или того, как его заперли на верхнем этаже, а просто… Несмотря на всю эту праздничную мишуру: подарки, подготовку, раскраску шаров и упаковки с яркими лентами, всё было ненормально. Как будто подготовкой к Рождеству что-то прикрывали, прятали. И словно поднимешь красную упаковочную фольгу на рабочем столе в главном зале, а там вместо лент и подарка лежат ловушки-кристаллы и лунное оружие. Такое предчувствие не давало Фросту покоя все полчаса, что он провел в замке. Он мог не опасаться за свою маскировку, и его никто всё равно бы не увидел, тени то и дело перемещали его с одного темного места в другое, к тому же, за те пять лет, пока он провел в Хранителях, Ледяной Джек наизусть выучил этот замок.

Но ему всё равно было там не по себе. Вся напряженная атмосфера, йети которые словно делали свою работу, но были в неведенье чего-то масштабного, Рей, который прилетел и пытался поговорить с хмурым Северянином, а тот как всегда что-то скрывал и нагнетал страх и панику в зеленоглазом мальчишке… всё это кардинально не нравилось Фросту. Настолько, что он уже к концу вчерашнего дня хотел наведаться, только уже с официальным визитом и расспросить что к чему. Однако это было бы глупо, и к тому же кроме слов Туф и своей собственной интуиции у него не было доказательств.

«Жаль, что не могу пользоваться шпионскими тенями и подслушивать…» — досадливо поморщился Ледяной, и, мягко окутав весь большой город крупными хлопьями снега, поднялся вверх, приказывая ветру перенести его как можно быстрее на континент, в северные горы Китая. Там было неспокойно.