Солнце совсем скрывается, и не видно даже бледного белого диска, только одинаковый серо-розовый цвет облаков нависающих как всегда слишком низко. А возле грубого, высокого уступа, позади мечущегося Джека, начинают клубиться тени, и через несколько мгновений материализуется сам Черный Дух.

Тьма перетекает неслышно, а беловолосый парнишка даже не замечает, он пытается успокоиться, понять, принять и в то же время страх, боль и отчаяние захватывает его с новой силой. Кромешник, пока без слов, без единого лишнего движения, просто смотрит на мечущегося в страхе и боли Джека. Опасности рядом нет, он бы почуял её за несколько километров. Повреждений на самом Снежном Духе Король Кошмаров тоже не видит. Тогда что?

Кромешник прищуривается, желая прочувствовать, что вызвало такую реакцию у этого несносного и слишком веселого мальчишки. Но кроме огромного куска страха и отчаяния ничего не понимает и не чувствует, даже причину этого страха опознать невозможно.

— Джек? — спокойно хрипловатым голосом окликает Кромешник, пока не сдвигаясь с места, на инстинктах понимая, что резкие движения Снежному явно не понравятся.

Фрост оборачивается, он почти не испугался неожиданного голоса, да и всё равно сердце бьется как загнанная птица в клетке…

«В острой клетке, шипы которые во внутрь, а эта птица бьется-бьется об эти прутья с шипами и ранит крылья, ранит себя, обливаясь кровью, но желая высвободиться!» — обреченно мелькает мысль в голове Духа Зимы.

— Какого черта ты тут забыл? — нервно перекинув в левую руку посох, грубо спрашивает Джек, он не желает, чтоб этот… Король видел его в таком виде. И, вообще, Джек не поймет, как тот его нашел.

— Что случилось? — в принце проигнорировав что вопрос, что интонацию Ледяного, ровно интересуется Кромешник.

— А? Не... Ничего, — сухо отмахивается Джек, отворачиваясь и пытаясь что-то найти на белых неровных склонах, но сразу же резко разворачивается обратно и быстро бросает, — Джейми перестал меня видеть.

— Тот самый?

— Да! Как будто не знаешь! И, вообще, какого ты меня спрашиваешь? Какого черта явился? — Джек сверкает злым серебристым взглядом, а ледник под ногами начинает обрастать колким инеем. Фросту сейчас совершенно плевать на самосохранение и на то, каким тоном он разговаривает с Бугименом.

«До добра такая ярость, вкупе с отчаянием, не доводит, особенно настолько ледяных персон», — с долей понимания анализирует Король Кошмаров. Ему всё теперь прекрасно понятно. Но вот оставлять Джека… Кромешник обдумывает все за и против всего за секунду.

«Слишком много боли и страха, а еще ярости, которую он сам не может понять, и отчаяние поглощающее изнутри...» — Черный Дух мог бы сейчас съязвить, поиздеваться, настроить Джека против Хранителей и переманить на свою сторону — секундное дело, особенно в состоянии мальчишки, но отключивший эмоции Фрост опаснее Безликого, своей безбашенностью и неконтролируемой силой. К тому же...

На все размышления уходит не больше полминуты, а Ледяной Дух продолжает ходить из стороны в сторону, пытается справиться со страхом, который, судя по всему, он скрывал даже от самого себя.

«Не привязывайся ни к чему и не к кому. Если потеряешь — сойдешь с ума...» — Кромешник давно знает эту истину. А вот Снежный Дух…

— Уходи, — тихо просит Джек. Сейчас он вновь отвернулся, — Просто исчезни, как всегда ты это делаешь.

— Ты должен успокоиться. Это первый пункт, — понимая, что действительно успокоить мальчишку-Духа на грани истерики дело проблематичное, Кромешник слегка морщится, но исчезать не собирается.

— Это говоришь мне ты? — резко развернувшись, почти рычит Джек, со злым прищуром смотря на Короля, — Ты?!

Слишком далеко зашел в своем страхе и привязанности, и Король прекрасно это видит, но так и до магической психушки не далеко. Джек слишком молодой Дух.

— Тебе нужно успокоиться, иначе постепенно боль захватит всего тебя, Джек. Давай, начинай выпутываться. Я не хочу чувствовать даже намека на безумие от тебя.

— Отвали! — рявкает Ледяной, метнув в Черного Духа заряд магии, впрочем, тот предугадав, лишь слегка сдвигается правей, а кусок стены-ледника позади расходится круглыми трещинами, словно в окно автомобиля бросили камешек. Спокойствия Королю хватает, и он лишь не провоцируя, вопросительно смотрит на Фроста.

— Я не уйду, а ты должен просто успокоиться, — Кромешник надеется, что не придется повторять эту фразу больше пяти раз, иначе его хваленное спокойствие и непринужденность улетучатся в один миг, и он просто схватит мальчишку за горло, по новой прижимая к стене.

— Да ты отстанешь или нет?! Мне не хочется быть с тобой здесь! Уйди! И, вообще, какого черта? Я… я… — Джек сдавленно сглатывает, потому что голос совсем становится задушенным и сиплым, словно он кричал дни на пролет.

Кромешник оценивающе посмотрев на молоденького Духа, отсылает всех теней от себя, делая единственный осторожный шаг к Ледяному. Пока есть шанс угомонить его, не применяя силу, Король так и поступит.

— Не хотелось, чтобы единственный нормальный из Хранителей сошел с ума от печали и боли. Поэтому, я надеюсь, ты всё же начнешь сейчас думать и переживешь эту ситуацию.

— Что? Какого… — Джек непонимающе моргает, — Ты только поэтому пришел? Только потому, что тебе нужен сильный соратник в борьбе с Безликим? А сумасшедший Ледяной Джек уже не нужен?! — выкрикивает беловолосый парнишка, желая заморозить эгоистичного и не меняющегося давнего… врага?

— Угомонись! — у Бугимена заканчивается терпение, он морщится от такой формулировки маленького глупого Духа и, предупреждающе сверкнув желтым взглядом, делает еще один шаг.

— Не подходи! — отчаянно рявкает Джек, и новый заряд острого льда летит в Кромешника, но тот по новой легко уворачивается, — Хватит находиться здесь! Или так хочется насладиться местью? Посмотреть насколько плохо сейчас мне?

— Джек… — тянет предупреждающе грозно.

— Что, Джек?! — мальчишка взвинчивается окончательно, не отдавая отчета своим эмоциям, действиям и словом. Ему больно, очень больно и страшно. И вновь, как тогда — без веры, без детей, без надежды. И каждый проходит сквозь тебя... — Не хочешь? Тогда я улечу, подальше, чтоб тебя не видеть!

Фрост действительно разворачивается и взмывает вверх, только правую лодыжку оплетает что-то теплое, и кончик черного хлыста, что так удачно зацепился, дергает назад, и Джека швыряет вновь на ледник, со всей силы.

— Ты никуда не улетишь! — почти злобно шипит Питч, стоя в нескольких шагах от него.

— Ненавижу! — взвыв, Дух Зимы быстро поднимается, сразу метнув несколько зарядов в Короля Кошмаров, — Это всё из-за тебя! Если бы ты тогда не гнался за чертовым уничтожением, Хранители так не поступили, не появился бы сейчас Безликий и не стер из памяти Джейми меня, не уничтожил одним движением его веру! — отчаянно выкрикивает Фрост, путаясь в координации, и не обращая внимания на то, как кружится голова. Он неудачно разворачивается и вновь создает заряд магии, швырнув его широкой волной в Черного Духа.

Но Кромешник уходит от неумелых и сейчас совершенно не скоординированных атак, просто уворачивается и всё ближе подбирается к Джеку. И последний выпад посохом, как и последний залп льда, пресекается на корню: Черный Дух просто выхватывает посох из ослабевших пальцев и со злостью отшвыривает куда подальше, а самого светловолосого Духа хватает за рукав толстовки, притягивая к себе.

— Не смей! — по-звериному рычит Джек, яростно пытаясь вырваться и, в то же время, сдержать отчаянный вскрик. Его трясет от истерики и он злобно мотает головой, не понимая как, но отчаянно желая высвободиться. Бесполезно, Джек этого еще не понимает, но зато полностью уверен Питч.

Он молча сжимает челюсти и успокаивает собственную злость, ему помогает понимание ситуации в которой пребывает Ледяной. Он знает каково это, и он прекрасно помнит эту боль. Мальчишка слишком сильно привязался к вере одного единственного ребенка, и был полностью уверен, что эта вера никогда не пошатнется.