— Джейми, ну прекращай. Извини, я не мог прилететь раньше, не обижайся на меня. У нас просто проблемы, и я должен был помогать остальным, — быстро начал объяснять Джек, размахивая руками и делая шаг чуть ближе.

На пол упал молоток, потом кусачки.

— Джейми… — дыхание у Хранителя Радости замедляется.

Коробка с гвоздями с шуршащим шумом ставится рядом, тупой стук и на ковре три вида плоскогубцев.

— Эй, приятель!

Ноль реакции. Из коробки вытаскиваются толстые рейки по тридцать сантиметров в длину.

— Джейми, посмотри на меня, — голос молодого Духа становится сиплым и тихим, — Прошу, подними голову и посмотри на меня.

Коробка с гвоздями открывается с легким щелчком крышки, металлические острые гвоздики высыпаются маленькой горсткой рядом с рейками.

— Джейми! — громче чем ожидал сам от себя.

Джек не поймет, что случилось. Он закусывает нижнюю губу, смотрит на темную макушку мальчика, который не замечает его присутствия. Ужас, подобно белому азоту, стекает в сердце Ледяного Духа, обволакивая убивающим даже его холодом.

— Посмотри на меня, пожалуйста... — почти неслышно просит Джек, чувствуя каким тихим становится собственное дыхание, он хочет замереть полностью не издавая ни звука, даже стук сердца, может тогда в полнейшей тишине он услышит хоть намек на тихие слова.

«Даже если и замрешь, тебе может услышиться только фантомный отзыв, когда-то сказанных слов или твой разум сам придумает себе слуховую галлюцинацию, чтоб не погрузиться в безмолвную тишину», — настойчиво шепчет подсознание.

— Джейми, почему ты не отвечаешь? Я ведь здесь стою! Ну посмотри на меня! — пытаясь заглушить собственное «я», настойчиво и вслух просит Джек, смотря на мальчика.

— Ну скажи хоть! Да ты хоть видишь меня?! — со смешком не предвещающем и долю радости, впрочем, как и ничего хорошего, восклицает Фрост.

Он осторожно подходит совсем вплотную, надеясь, до последнего надеясь, что это всего-то шутка Джейми. Молодой Дух хочет взлохматить каштановые волосы мальчишки, и в легком жесте дотрагивается до темной макушки… Реакции со стороны друга нет, а холодные пальцы проходят сквозь голову, от чего Джек перепугано отскакивает, в неверии смотря, то на свои пальцы, то на Джейми.

— Только не это... Только не так, — не веря, он поднимает перепуганные серый взгляд на подростка, — Только не снова. Не с тобой, Джейми!

Он яростно сжимает челюсти, подавляя разбушевавшийся страх, и намораживает в воздухе несколько волшебных животных и снежинок. Несколько уже много для Джека, но упрямство и страх заставляют усилить поток и направить всех волшебно-снежных животных к мальчику. Переливающиеся, почти живые, зверята начинают прыгать возле Джейми, но он их не замечает.

«Не видит, бесполезно. Ты знаешь.»

Джек знает себя и сам прекрасно всё понимает, но только упрямо качает головой, словно говорит не сам себе, а кто-то стоит за спиной и разговаривает с ним, и он не верит этому чужаку за спиной. Джек не может смириться и уперто добавляет несколько снежинок — крупных, резных, которые переливаются не хуже бриллиантов, и волшебно сияют.

— Ну посмотри же на меня! — полушепотом почти молит Дух Зимы, с силой закусывая губу, не то от страха, не то от того настолько тяжело удерживать нескольких оживленных существ из магии.

Тщетно. Джейми даже не чувствует какого-либо присутствия в комнате. Джек хрипло выдыхает, смотрит долго, отчаянно. Минута. Две. Три…

Ничего.

Зимний Дух неслышно покидает теплую комнату, оставив после себя осыпающихся волшебных зверей.

К вечеру на город опустится снежная буря, впрочем, как и на остальные города которые случайно пролетит Ледяной Дух. Он не нарочно. Просто печаль и отчаяние, поднявшийся страх и горечь, захватывают беловолосого парнишку, и он тонет в этом эмоциональном водовороте, захлебываясь, как настоящий человек попавший в цунами.

«Ты должен! Ты должен понять, Джек! Должен… смириться. Пойми. Просто пойми!» — ледяным потоком разбив окно из-за того, что оно не открывалось, Джек стремительно залетает в замок Северянина.

— Николас! — громко зовет он, шмыгая носом, пока просто шмыгая и где-то на задворках холодного разума понимая, что настоящая истерика со слезами и криками только на подходе.

— А, Джек, а я то думал… — Северянин останавливается на середине фразы, выходя из соседнего зала, по виду молоденького Духа сразу всё становится понятно, но Хранитель Рождества не знает, что начать говорить, как упокоить и заверить в лучшем.

Следом за Северянином выходит Кролик, он хмуро смотрит на Джека, видимо готовя очередную колкость, но увидев в каких растерзанных чувствах явился Дух Зимы сразу прячет взгляд, и колкость так и остается — только в мыслях.

— Что происходит? По всему континенту началось, да? Всё Безликий, я знаю, — еще раз шмыгнув носом, Джек подлетает к глобусу, пытаясь выискать множество серых точек. Кощунственно желать, чтоб пропала заодно с верой Джейми и вера всех остальных детей, но Джек ничего с собой поделать не может. Он быстрым и упрямым взглядом ищет, да хотя бы ближайшие города, пусть они высветятся — будут серыми!

— Джек, это произошло несколько часов назад… И мы ничего не смогли сделать, — осторожно начинает Николас, подходя ближе к мечущемуся возле шара Духу Зимы.

— Как ничего? Совсем? — Фрост оборачивается с напуганным, почти затравленным, видом, он нервно смотрит на Хранителя Рождества, — Сколько еще детей? Вы засекали?

— Только… — Банни хочет сказать, что только один сегодня, но Санта его перебивает:

— Нет. Не засекали. Джек, я понимаю... — Николас делает шаг ближе, но Джек лишь мотает головой, резко, сильно. Он срывается, это видно по дерганным движениям и расширенным от страха зрачкам, — Я хочу вернуть веру. Мы все хотим. Поверь, всё будет хорошо. Тебе просто незачем так переживать. Вера вернется.

— Ты сам-то в это веришь? — со злостью шипит светловолосый Дух, сильнее стискивая посох в руке. Он не тратит взгляд и время на Хранителя, вновь поворачивается к шару и смотрит на одну погасшую серую, такую выжженную, точку. Едва прикасается пальцами, оставляя распускающийся ободок инея вокруг.

— Джек, ничего не поделаешь, просто пойми это и…

Дальнейшее Ледяной Дух не слушает. Он просто стремительно улетает из дома Северянина.

«Им и дела нет о том, что это значит для меня! Что значит для меня Джейми и его вера в меня!» — Джек стремительно поднимается вверх, захватывая с собой самые ледяные ветры и несясь вперед, совершенно не разбирая маршрута. Просто вверх, а после вниз, не замечая, что поднимает за собой снежные бури и замораживая воздух до такой степени, что он трещит.

Ему страшно, непонятно и, до едкого отчаянья, просто невыносимо больно. Почему? Почему дети перестают верить, и тот, кто подарил ему надежду, тот, кто в него поверил и увидел с искренностью всей чистой души, сегодня не замечал, будто и не было в его жизни никакого Ледяного Джека.

Джек приземляется на какой-то обрубленной снежной скале, возле расщелин и старых, безмолвных ледников. Солнце зашло за снежные облака и ветер постепенно поднимался.

А Ледяной Дух мечется из стороны в сторону, не желая принимать, боясь вспомнить то чувство, когда ты становишься невидимым и рука проходит сквозь человека. Сквозь ребенка. Он несмотря, наотмашь бьет посохом ближайший неровный кусок ледника. В голове становится мутно, ровно, как и перед глазами, и он просто расхаживает из стороны в сторону и резкими движениями швыряет сгустки магии в неповинные скалы и стены ледников.

Почему именно Джейми? Этот мальчик был таким веселым, был всегда с верой.

— Всегда, всегда же ведь… всегда! — из тихого, нервного бормотания себе под нос, слова становятся громче и Джек переходит на крик.

Он останавливается, устремляет потерянный взгляд вдаль, неуверенно шмыгает носом, но отвлечься не выходит. Ветер завывает, как и боль внутри. Джек тихо всхлипывает, но слезы не хотят литься из глаз, просто он видит расплывчато, но никаких слез.