— Но, Николас! — разочарованный вздох Феи был настолько четким, что Джек расслышал его ещё на лестнице, не поднимаясь к большому залу, где, судя по голосам, возле горящего камина разговаривали Туф и Северянин, — Я не могу не беспокоиться, и мои крошки странно себя ведут! Да, и я стала уставать, прошу тебя, давай всё обсудим с другими! Детки... Ты знаешь, какие воспоминания у них становятся важными в последнее время? Остальные должны знать...
— Ну, Туоф, нет причин беспокоиться, ты ведь знаешь, опасности нет. И я не хочу, чтобы ты портила себе настроение и создавала ложную тревогу. Думаю, у тебя просто стало больше работы, дети за последнее время стали ещё более неугомонными, вот от их активности ты и вымоталась.
— Но как же? Я ведь чувствую, что всё становится другим... И дети, они... — на этом моменте Туф печально вздохнула, и наверху повисла относительная тишина, разбавляемая лишь треском горящих поленьев, да звоном бубенцов где-то поблизости.
— Ты устала, Туоф, просто устала. Поверь, тебе нужно лишь отдохнуть, и ты поймёшь, что ничего страшного не происходит. Доверься мне, опасности никакой нет.
— Да. Ты как всегда прав, Николас. Я... Я просто устала.
Тогда Джеку едва хватило сил сдержать и не ворваться в зал в ту же секунду с порывом ледяного ветра. Он лишь сильнее сжал посох и дождался, пока они договорят о незначительной теме зубных крох, которые сегодня собрали меньше зубок, чем обычно и о новых идеях для игрушек. После того, как с легким шелестом крыльев, Фея вылетела из дома Северянина, он, набравшись смелости и прикусив язык, чтобы не выпалить всё с горяча, поднялся к Хранителю Рождества. Николас, несомненно, был рад его видеть. Расспросил о новостях из больших городов, последнем визите к Джейми, но после крайне невнятного ответа Снежного Духа оставил пустую болтовню, поняв, что тот настроен на совершенно другой разговор.
— Северянин? — кратко позвав, начал Джек. — Почему ты не придал значения словам Феи? Вдруг что-то вновь начнётся, или нам... Нам ведь действительно стоит обсудить изменившуюся обстановку. Мы должны проверить, вдруг это из-за Кромешника, вдруг он вернулся? И Туф плохо. Она должна... — Дух Зимы осёкся, и Северянин воспользовался этим, не дав ему продолжить.
— Она должна выполнять свою работу и не накручивать себя сверх всякой меры, — намного более строго, чем ожидал Джек, бросил Николас. — Как и все мы, Джек. Как и ты. Мы приносим радость и сохраняем веру. Мы должны оберегать этот мир, а не являть ему свои проблемы, и тем более, не раздувать из мухи слона каждый раз, когда Фее что-то кажется, — Санта устало вздохнул, и, погладив бороду, отвернулся к камину. — Туоф слишком устала. Она ищет второе дно там, где его нет, потому, что постоянно опасается, и я её понимаю, но причин для беспокойства нет. Луноликий не предвещал ничего опасного ни детям, ни нам. С того самого дня никто не видел Кромешника или его тени, сны у детей спокойные и светлые, их не мучают кошмары, и в нас верят, Джек. Все идёт хорошо, и я хочу, чтобы так и оставалось.
— Тогда почему на глобусе с каждым годом становится всё меньше и меньше огоньков, Николас? — порывисто подлетев ближе, почти выкрикнул Снежный Дух.
— Потому, что дети вырастают и забывают нас, теряют веру в чудо. Ты ведь прекрасно знаешь, что взрослые не верят...
— Тогда ответь на последний вопрос: «Почему на месте угасших огоньков — детей, которые выросли — не начинают светиться новые? Новые подросшие дети, которые должны верить?»
— У тебя ещё есть время, Джек, и тебе нужно в города, устроить последние снежные деньки, не так ли? Ступай, и просто не думай о плохом, — ушел от вопроса Северянин, но Джек прекрасно видел, как напряглась его спина.
Старший Хранитель так и не смог сгладить не только ситуацию, но и разговор в целом, а сомнения Духа Зимы в правильности взгляда Хранителей на мир только получили дополнительный кирпичик в основание.
Может они просто устали, часто думал Ледяной Дух, летая над городами и всматриваясь в мерцающие точки-огоньки где-то далеко внизу. Может, стоит дать им время и они сами поймут, как сильно изменился мир, может, начнут замечать и проблемы других, а не будут делать вид, что всё осталось как раньше. Может... Ещё много месяцев Джек думал и придумывал очередное оправдание для Хранителей. Очередное «может», которое, к сожалению, при одном взгляде на всех его друзей таяло быстрее, чем снег на раскалённой печке. Больше не было никаких «может». Не осталось.
С каждым днем, месяцем, перевернутым или оторванным листом календаря, с каждым праздником, детей всё меньше восхищал свет чудес, которые дарили Кролик, Фея, он сам и главное — Северянин. У людей накапливались проблемы, начинались и затухали повсеместные конфликты, человечество шагало вперед семимильными шагами прогресса, который в основном касался либо изобретений в области электроники (сотовые телефоны, компьютеры, Джек никогда в этом не разбирался), либо военной промышленности, которую только и успевали штамповать на заводах, а после тестировать в межнациональных заварушках.
Для детей же, приоритетом стало не само рождественское чудо и подарки, оставленные Сантой, а то, что в этих подарках было. И что самое страшное, дети всё чаще с безразличием относились к изящным и красивым игрушкам Северянина, отдавая предпочтение подаркам, которые вручали родители. Они с огромной радостью и довольством раскрывали те подарки, чтобы отбросив золотистую обертку, увидеть плоский, прямоугольный кусочек металла и пластика, а после завопить на весь дом. И совсем не важно, что наверху, в комнате, на тумбочке, у ребенка уже лежит точно такой же сотовый телефон, уступающий новой модели всего на одну циферку.
Дети стали взрослеть раньше, и теперь их было не так-то просто занять зимней кутерьмой и весельем. Вместо санок и снежков они прятались по домам, или собирались стайками в кафетериях, а если все-таки выходили на улицу, то шли, не поднимая головы, уткнувшись носом каждый в свой смартфон, с неприязнью стряхивая снежинки с поверхности сенсорного экрана. Эти игрушки, с доступом к всемирной информационной сети, или, если говорить проще — интернету, стали значить для них больше, чем снеговики и коньки, им было проще поставить «палец вверх» к снежной картинке в социальной сети, чем поднять глаза и посмотреть какая белоснежная красота творится вокруг, укрывая всё пуховым одеялом.
А Хранители будто не замечали этого, старательно игнорировали, упорно продолжая выдумывать идеи игрушек, носиться по миру с утроенной силой, собирать зубки и плести золотистые сны про единорожек и бабочек. Джек даже как-то проговорился, мол, не проще ли ограбить склад с такими новеньким гаджетами и телефонами. Или, на худой конец, изучить, как именно люди делают эти штуки и начать дарить на Рождество то, что детям действительно нравится. Ведь тогда и верить начнут больше и Хранители в ногу со временем пойдут, вольются в понимание того, что детям сейчас интересно. Но мало того, что никто даже не прислушался к его словам, так ещё и посмотрели как на лишившегося рассудка. А Санта небрежно фыркнул, что всё эти глупые технологии скоро канут в лету, детям надоест, а игрушки снова войдут в моду, да, и не настолько уж современное поколение ушло от веры в волшебство.
Но, как бы Хранители ни верили в свои слова и строили планы на будущее, технологии не надоедали, а всемирная паутина затягивала всё больше. Чудо отходило на второй план, игрушки становились все более не актуальными, не столь интересными. И если раньше ребёнок носился с подаренной пожарной машиной чуть ли не месяц, то теперь день, максимум два-три, и вновь игры на компьютере и переписки даже с теми, кто жил через дорогу. И это... пугало Джека. Он видел всё это. Возможно потому, что был младше всех остальных и понимал современность чуть лучше, возможно потому, что не строил воздушных замков и был большим реалистом, понимал, почему и как заражает вся эта электронная жизнь.
Ледяной Дух криво усмехнулся, вспоминая как неделю назад, совершенно случайно, подсмотрел за одной девочкой, оставляющей комментарии в группе в социальной сети. Что самое странное, ему понравилось, а на пару особо интересных вопросов он, если бы мог, и сам с удовольствием ответил бы. Поэтому Джек, с горечью, но понимал подобную увлеченность детей и молодых людей. Прекрасно видел и понимал, насколько это завлекает, видел, что детям интересней быть и говорить с теми, с кем в реальности они никогда и не встретятся. Им нравилось быть другими, им хотелось большего внимания и веры в себя, в свои силы, а не в чудо, Санта-Клауса или Пасхального Кролика.
