Снежные и острые вершины ярко виднелись над облаками, и Джек подумал, что пора уничтожать шарик. Он начал медленно опускаться вниз, быстро вымораживая блестящий золотым маячок. Послышался характерный треск волшебного стекла, и Фрост мимолетно улыбнулся, как неожиданно его с силой что-то ударило в спину.

Вскрикнув и потеряв равновесие, Ледяной Дух начал падать. Ему повезло, и многометровый слой снега смягчил падение. Конечно же, для Духа не грозила смерть от падения об острые скалы, но было бы неприятно. Джек, резко оборачивается, взлетая со снега и немного зависая в воздухе. Ничего странного на небе нет, зато он замечает белую вспышку по левую сторону.

Помянув очень недобрыми словами сущностей Безликого, Джек вовремя выставляет щит, и белые иглы разбиваются о него. Всего одно человекоподобное существо кружит совсем близко, почти невидимое, но в темноте его выдают светящиеся глаза, прям как у самой Пустоты, но чуть тускнее. Духу Зимы некогда церемониться и, к тому же, он слишком устал.

Он поднимает снежную бурю, благо снега и холода для этого полно. Создает последний, за эти сутки, смерч, и замораживает марионетку, медленно покрывая его прозрачное тело белым инеем и в конце, когда тот застывает белой статуей, находясь в эпицентре смерча, Джек со всей силы кидает в него льдисто-серебряный кинжал, и сущность рассыпается, переставая существовать.

Буря постепенно успокаивается, а Фрост потратив последние силы, загнанно дышит. Он слишком устал. Поудобнее схватив посох, он подходит к острому краю горы, там, где белый снег переходит в белые облака, Джек понимает, что внизу крутой обрыв и делает шаг вниз.

Пара секунд свободного падения, ловкое лавирование меж острыми уступами, и уже видно темноту одной из расколовшихся частей горы. Дух Зимы незамедлительно летит в темноту, и как только оказывается в ней, опускается на холодные скалы, делая шаг в самый темный участок нависающих отовсюду камней.

Просьба или скорее приказ высказан. Джек чувствует легкую волну тепла, сгусток тьмы буквально выталкивает его в другое пространство и вот уже под ногами чувствуется «живой» черный ковер, а напротив него горит камин. Ледяной облегченно выдыхает. Он дома.

«Неужели?» — с довольной, но слабой улыбкой думает Джек, когда еще одна дымка появляется рядом с камином, и в следующую минуту из неё появляется сам Король Кошмаров.

— Я первый вернулся, — невпопад говорит Джек первое, что приходит в голову, осматривая злого и потрепанного Кромешника. Благо никаких ран он не видит, это заметно поднимает настроение и успокаивает молодого Духа.

— Рад видеть, что не только у меня день не задался, — осмотрев Фроста с ног до головы, подло ухмыляется Питч. Он отпускает незначительные остатки тьмы, что у него остались после всех невозможных перемещений по миру, и делает шаг по направлению к Джеку.

— Скажи, что ты его выловил и вновь временно похоронил под каким-нибудь черным саркофагом? — почти жалобно спрашивает Ледяной Дух.

Он на автомате отпускает посох, но звука падающего дерева не слышно: тьма услужливо подхватывает магическое оружие и прячет в одной из темных зал. Джек не стесняясь и, в принципе, не боясь, медленно скользит взглядом по Бугимену и думает, что сегодня пережил его личный Ужас Ночи. Какие битвы выиграл и какие подляны ему устроил Безликий. Фросту нестерпимо хочется подойти к Питчу и крепко обнять, прижаться плотней и понять, что всё хорошо. Он соскучился. Он боялся за него. И пусть — пусть чувствует и считывает этот страх. Этот можно.

— Не смог. Прыткий, бешеный, злой. Он ведь оставлял за собой нечто на подобии ловушек? — Кромешник не уверен, но чувствует подсознательно, полагаясь на многотысячелетний опыт и интуицию. Ведь не мог прозрачный Дух быть таким довольным всё время боя в разных местах мира.

— Ловушки? — Джек хмыкает, — Это легко сказано. Сферы белые, думали они детей могут уничтожить. Каждый кинулся врассыпную по миру. А там по две мощные сущности. Одна человекоподобная в белой броне, а другая… в виде животного. Кролик потом весь день плевался из-за птицы, загнавший его на Косцюшко.

Бугимен понимающе ухмыляется. Подходит к Джеку и смотрит в усталый серебряный взгляд.

— Сильно досталось?

— Нет. Всё благодаря твоей тьме и кстати саблезубке. Я её позвал, и она пришла, — Фрост улыбается, и теперь полностью расслабляется, поняв, что наконец дома. Пусть и на одну ночь. Ведь впереди у них начнутся самые тяжелые дни, и вскоре предстоит главное сражение. Настоящее сумасшествие. Но этот вечер, пусть хотя бы он, будет спокойным и лично для них.

Джек медленно поднимает руку и осторожно проводит по-острому плечу затянутому в черную теневую ткань. Судорожный выдох и Ледяной Дух больше не может терпеть: скидывает маску веселья и устало роняет голову на грудь Короля, осторожно приобнимая его. Горячие руки незамедлительно прижимают ближе, обнимая за талию, и его аккуратно целуют в белую макушку.

— Сумасшедший, просто сумасшедший день, — тихо бормочет Джек, сильней прижимаясь к Кромешнику и потераясь щекой о мягкую черную ткань, — Он совсем оборзел. Столько марионеток. А еще Хранители. Их страх, паника. Выходка Северянина.

— Какая выходка? — Питч приподнимает голову молодого Духа за подбородок и сразу целует его в губы. Больше этого несносного Снежного он сегодня не отпустит. Хватит с них битв.

Джек жмурится, прижимается ближе, перемещая руки на шею своего личного Кошмара, и позволяя углубить поцелуй, слабо постанывает.

— Он… — с трудом оторвавшись, судорожно начинает рассказывать Дух Зимы, — Он голову марионетке отрубил. Хотя не надо было. В нем уже мои пики были.

Джек откидывает голову назад, позволяя Королю Кошмаров спуститься ниже, целуя шею.

— Мне так страшно стало…

— Значит я верно почувствовал твой страх, — мягкий поцелуй на щеке, и Питч с удовольствием запускает пальцы в белые волосы парнишки, — Еще раз так испугает тебя или дернется со своей жестокостью, лично, ему самому голову оторву. — предупреждающе выговаривает Кромешник. Он перемещает одну руку вниз, задирая холодную толстовку и оглаживая ледяную, идеально гладкую, кожу своего Снежного Духа.

«Безумие», — проносится красной вспышкой в голове Фроста. И он не понимает, как дошло до таких времен, такой жестокости и подлости. Но всё медленно стирается из памяти, потому как сейчас он отпустил себя, и нет дела до того, что происходит наверху. Есть он, есть его Король. Есть погружающаяся в мягкий сумрак зала, выходы из которой медленно закрываются тенями. Джек знает, что его не собираются отсюда выпускать. Уж точно на эту ночь. Улыбка на лице легкая и усталая. Тихий всхлип от болезненного укуса на шее, и молодой Дух Холода выгибается сильнее.

Страх, терзавший его до этого, медленно, словно нехотя, уходит на второй, а после и третий план. Пересиливает тоска. Он настолько наскучался за этот день, намаялся и испугался, что все домыслы становятся вовсе незначимыми и несущественными. Он вновь улыбается, обнимает крепче своего Короля и довольно щурится от теплых рук пробравшихся под толстовку. Легкая дрожь пробегает по телу, приятными искорками впитываясь в кожу. Словно ему именно этого и не хватало эти пятнадцать часов. Беловолосый парнишка облизывается, вскидывает голову и пристально смотрит в горящий золотом взгляд Древнего Ужаса. Его Ужаса.

Так просто оказывается сказать: «Я скучал» и мягко прижаться к теплым губам в просящем поцелуе. Просто поддастся под умелые ласки и откровенно застонать, царапая короткими ногтями черную ткань, желая её скинуть или порвать в эту же секунду. Джек расслабляется, последний раз взглядывает, как закрывается плотными черными плитами из тьмы выходы из смежной залы, и для самого себя качает головой.

«К черту… К черту всё! Закрой, закрой их скорее!» — нетерпеливо вскрикивает подсознание и Джек поддается внутреннему голосу. Улыбается в развязный страстный поцелуй, и жмется к сильному горячему телу. Он хочет эту ночь сделать общей. Он хочет своего Темного Короля. Он соскучился по нему, он безумно за него боялся.