— Способности Далебора не так дёшевы, чтобы забыть о них!

— А как насчёт ваших подчинённых? — Глеб подумал о Дее. — Они такие дешёвые, что можно махнуть на них рукой?

Он подъехал к фургону, но тут сзади прозвучало:

— П-пожалуйста, подожди!

Что-то в этом оклике заставило Глеба развернуть кресло.

Мужчина в сером костюме шёл к ним. Походка у него была как у Шрека: грузная, неуклюжая. Да и сам он напоминал нескладного великана — с большой головой, короткими ногами и отвислым пузом.

Дойдя до фургона, незнакомец представился:

— П-пётр Альбертович Хромов, — тут стало ясно, что он заика. — Я представляю Службу б-безопасности аномальной зоны…

Услышав про СБАЗ, Глеб поморщился. Хромов это заметил и быстро добавил:

— Знаю, многие мои к-коллеги были заодно с Коротовым, но к-клянусь тебе, что я в их числе не состоял.

Глеб смотрел на него с недоверием, но Хромов не походил на оперативника — скорее, на профессора. И, если уж честно, располагал к разговору.

Только вот Глеб не был расположен к беседам.

— Чего вам надо? — спросил он.

— Понимаю, ты злишься на законодержцев…

— Только на одного.

— Дело твоё… — Хромов перевёл дух. — Но ты обещал вернуться, если от этого будет зависть чья-то жизнь — т-так мне сказали, — он глянул на Азарина и вновь на Глеба. — Ведь обещал?

— Ну, обещал…

Идар покачал головой. Хромов уже доставал свой зерфон:

— Это из неволшебки… П-пожалуйста, взгляни.

Глеб взглянул.

В зерфоне было фото: больничная койка, на ней старик — сухой, морщинистый, с дряблой кожей. И с очень странным лицом… Нестариковским, что ли.

— Как думаешь, сколько ему лет? — спросил Хромов.

Глеб ляпнул наобум:

— Восемьдесят?

— Д-двенадцать. Он младше тебя на два года.

Глеб содрогнулся. Подошедший к ним Азарин пояснил:

— Мальчишка стал жертвой чернотворца. Помочь ему нельзя — его дни сочтены. Но чернотворец на свободе, и жертва эта может оказаться не последней.

Глеб сжал зубы. Азарин глядел на него сверху вниз:

— Мои методы тебе неприятны — что ж, не ты первый. Но нам нужна твоя помощь, — тут он поморщился и с неохотой добавил: — Ещё полчаса назад я не стал бы так говорить, хоть и делал всё, чтобы тебя вернуть — включая вмешательство в экзамен. Но кое-что изменилось.

Идар едко усмехнулся:

— Изменилось настолько, что вы явились сюда лично?

— Именно так, — Азарин смотрел на Глеба. — Меня бы здесь не было, если бы не обстоятельства последних тридцати минут.

Хромов согласно кивнул. Глеб отвернулся; послать бы их к чёрту!.. Он и послал бы, если бы не фото в зерфоне.

Идар всё понял по его взгляду:

— Ну и что мне сказать Наталье Марковне?

— Что открыть «Фабрику» разрешат уже сегодня, — Глеб поглядел на Азарина. — И что перед ней извинятся и выплатят компенсацию за дни простоя.

— Даже возместят моральный ущерб, — пообещал маг. — А сейчас пора в штаб.

К штабу их приместил Азарин.

Он это сделал так легко, что Глеб не мог не признать: как волшебник тот многим даст фору. Приместить себя — это одно, а вот ещё троих (включая Баюна) — это вам не в салки сыграть… И с первого раза тут бы мало кто справился.

А Азарин проделал всё за секунду.

От искусности мага Глебу стало тоскливо: ну почему сильные люди часто оказываются циниками?

— Прибыли, — сказал Азарин.

Глеб удивлённо озирался.

Фасад штаба скрыли строительные леса, по двору сновали рабочие в жёлтых робах. Из-за каменной пыли Баюн зачихал и стал отряхивать шерсть.

Азарин ответил на их невысказанный вопрос:

— Здание старое — пора подлатать.

— И совесть подлатайте, — подсказал Глеб, — а то в ней трещин полно.

Азарин напрягся, но смолчал.

Пол в вестибюле был застлан целлофаном, путь к лифту преграждали вёдра. Вокруг полно было рабочих — кто-то выносил мебель, кто-то грунтовал стены. От их комбинезонов зарябило в глазах.

— Ну и завалы! — посетовал Хромов, когда они наконец-то добрались до кабинета. — Я д-думал, мы сюда не дойдём!

Он плюхнулся в кресло. Баюн озирался, став котом, а Глеб остановился у двери: если хоть что-нибудь ему не понравится, их с Баюном как ветром сдует!

— Кофе? — предложил Азарин.

Хромов отказался, Глеб тоже. Азарин сел за стол:

— Тогда небольшой доклад, — он покосился на Глеба. — Уверен, после него у тебя отпадёт желание нас покинуть.

Маг коснулся столешницы. Та разошлась, вспыхнул виос — фото женщины: черноволосой, с грустным взглядом. Над её переносицей белело пятно, вероятно, заметное лишь вблизи.

— Агапия Левзина, — сказал Азарин, — чернотворец, чьи действия унесли полсотни жизней… хотя вряд ли мы знаем обо всех её жертвах. Кстати, ей за шестьдесят.

Глеб с содроганием глядел на виос. Неужели можно убить столько людей?.. Без колебаний продлевать свою молодость ценой чужой боли?..

Азарин увеличил фото:

— Левзина известна как Кали: это индийское божество, изображаемое с тремя глазами. Причина прозвища — мутация: на её лбу может открыться третий глаз.

— Итог опытов с магией, — вставил Хромов. — О Кали мы не слышали давно и д-даже считали её мёртвой.

— Зря считали, — изрёк Азарин. — Две недели назад она объявилась в неволшебке и превратила ребёнка в старика.

Глеб поёжился:

— Но как? И зачем? Ведь чернотворцы людей убивают… или калечат.

— Мотивы неясны, — нехотя признал Азарин. — Что до мальчишки, то он попал во временную петлю: отрезок времени, который повторяется. Как её создала Кали, мы не знаем.

У Глеба засосало под ложечкой. О временных петлях он слышал: ты раз за разом проживаешь один день, час или минуту… Как в книжке «Дом странных детей». Но книжным героям в петле времени комфортно, а в настоящей петле ты повторяешь свои действия, пока та не исчезнет… Или пока не умрёт её создатель.

— Он из-за этого постарел? — проронил Глеб. — Из-за петли?

— Из-за магии.

Хромов пояснил:

— Для жителей неволшебки сильная магия опасна: она может п-привести к генной мутации. В организме мальчика начался процесс, похожий на прогерию; те, кто страдает этим заболеванием, с д-детства выглядят старыми.

Глеб мрачно кивнул.

Представилось, каково это: идёшь ты по своим делам, знать не знаешь ни о магах, ни об аномалках… И вдруг конец всему. Даже не конец — хуже: начало кошмара.

За что?!

Приблизившись, он всмотрелся в лицо Левзиной.

— Поступок Кали выглядит бессмысленным, — заметил Азарин. — Если только это не эксперимент, подготовка к чему-то большему. И нас она не боится — бросила чипсы со следом своей ауры: пол-упаковки «Хруст-бона».

— Значит, поможет поисковая магия? — уточнил Глеб.

— Не поможет — с амулетами Кали её и Далебор не нашёл бы. Ты нужен нам не как искатель.

Глеб растерялся: вот так новость! А для чего ж его позвали? Он может лишь искать (спасибо ингениуму), да ещё выпечку печь (спасибо «Фабрике»). Но ведь вряд ли Азарину захотелось печенья?

— Тогда зачем я вам?

— Видишь ли, — начал Хромов, — Кали з-знакома с одним чернотворцем, к которому ты имеешь прямое отношение…

— С Лаэндо, — перебил Азарин.

Глеба передёрнуло.

— Когда-то они были заодно, — убрав виос, Азарин откинулся в кресле, — и он может знать, где она. Но на допросах Лаэндо молчит. Препараты, развязывающие язык, на него не действуют. Мы обратились в СБАЗ и привлекли их алхимиков, однако всё было зря.

— З-зато теперь это совместная операция, — с явным удовольствием вставил Хромов.

Глеб понял, почему он таскается с Азариным: совместная операция, значит. Штаб и СБАЗ заодно. Гадюка с коброй подружились и мирно делят террариум.

Но главный сюрприз ждал впереди:

— Сегодня в десять тридцать утра Лаэндо использовал установленный в его камере коммуникатор и заявил, что готов говорить лишь с одним человеком, — Азарин в упор смотрел на Глеба. — С тобой.